Сделка с мажором (СИ)

— Воронина! — громко рявкает Сан Саныч. — Чего нахохлилась как воробышек? Двигай на разминку.
Меня обжигает рой любопытных взглядов. Не знаю есть ли среди них Мишин, не осмеливаюсь поднять глаза, но надеюсь нет.
Не мог Саныч промолчать? Не одна я еще не поднялась с трибун, большинство до сих пор залипают в телефоны. Встаю подальше от основной толпы и приступаю к разминке Прыжки, наклоны, отжимания, приседания, упражнения на пресс — для меня все смешивается в калейдоскоп ужаса, сопровождаемый зычными командами тренера.
Похоже за лето я полностью растеряла форму, не смотря на таскания ведер с краской. Зато Ирка даже не запыхалась, и сил хватает на недовольное бурчание.
Когда Саныч объявляет перерыв, зову подругу за трибуны, чтобы скрыться от любопытных взглядов и немного отдышаться.
— Все так пялятся, — хмыкает Ирка, — а всего лишь начали догадываться, что ты знакома с парнями из сборной.
— Ты сама не меньше удивилась.
Ирка делает глоток воды и протягивает мне открытую бутылку.
— Любая бы на твоем месте, трепалась на каждом углу, что час в неделю находилась с секси Лебедевым в одном помещении. А ты как Павлик Морозов. Вот и сложно было сопоставить факты.
Саныч громко объявляет, что вторую половину пары мы будем бегать: пять кругов по стадиону или — один по городу.
Я начинаю быстро просчитывать в уме лучший вариант. Думаю, большинство останется на стадионе, а значит здесь будет столпотворение. А если выбежать за ворота, свернуть направо будет пусто, но потом попадаешь на центральную пешеходную улицу города, она может стать проблемой, придется лавировать между гуляющими. Зато дальше опять пустая улица, мост через овраг и снова стадион.
— Лучше бегите по городу, — раздается над нами мужской голос.
Вздрогнув, мы с Иркой задираем головы. Стоя на скамье, над нами возвышается Миша, облокотившись локтями на перила, и весело улыбается.
Как давно он здесь? Слышал Иркины слова?
Если я продолжу попадать в такие неловкие ситуации, сгорю от неловкости. Денис, Миша… слишком много пупов универа за два дня.
Начинаю воровато оглядываться. Лишь бы никто не увидел.
Пообщаться с этими парнями, значит стать экскомьюникадо. А я не Джон Уик, чтобы лихо отбиваться от камней, брошенных в меня.
— Успокойся, Полин, — смеется Миша, — никто не видит с кем я разговариваю.
Мне становится неловко. Лебедев был в какой-то мере добр ко мне, а веду себя с ним как с прокаженным.
— А почему по городу? Я Ира, кстати.
Подруга не теряется, растягивает губы в кокетливой улыбке и заправляет, выбившуюся из хвоста, прядку. Прям, невинная куколка.
— Я Миша, — в карих глазах парня вспыхивают искры, когда он фокусируется на Ире. — Это ловушка для всех второкурсников, которые попадают к Санычу. Расстояния приблизительно одинаковые, но девчонки не любят светить измотанными, потными личиками перед прохожими, поэтому остаются здесь. Но в такой толпе бегать неудобно, и у Саныча есть рад заковыристых правил, типа, срезал угол, когда сворачивал, слишком медленно бежал. Могу заверить кругов будет шесть, а вас он отпустит, как только вернетесь. Считайте, половину пары прогуляете.
— Спасибо за совет, Миша. Очень мило с твоей стороны, — Ира делает небольшой шаг в его сторону, и парень подмигивает.
Нашла с кем флиртовать. Он закончит универ и уйдет обогащать родительский бизнес, а для Ирки эта интрижка обернется неприятностями.
Подруга очень хочет стабильных долгих отношений, а Мишу я ни разу не видела с одной девушкой дольше недели. А страдали они до конца учебы.
— Пошли, — тяну Иру.
В нашу сторону постепенно подползают отдохнувшие студенты, и нам пора сваливать.
— Полин, подожди, — зовет Миша, когда мы уже подныриваем под трибуны, чтобы выйти с другой стороны.
— Извини, Миш. Потом, ладно?
Надеюсь, это потом не наступит.
14 Полина
— Ты была права, Саныч — нормальный мужик, — шепчет Ирка.
Мишин совет очень помог. Когда мы с Иркой приползли к стадиону, нас сразу отпустили. Мы не только успели принять душ, но и на нормальную укладку времени хватило.
 
— И ты никогда не говорила, что Миша такой зайка.
— Ир, тихо, — шиплю я и украдкой смотрю на преподшу. — Сейчас Щукина запалит и будем отдуваться до конца семестра. Если попадем в немилость, сдать зачет по БЖД будет проблематично. Не хочу в январе по пересдачам бегать.
Татьяна Васильевна — женщина в возрасте и с огромным количеством принципов. И, естественно, считает, что ее предмет самый важный. Хотя он непрофильный и продлится один год.
— А-а-а, — стонет Ира, запрокинув голову, — первый учебный день, а ты как попугай. Зачеты, экзамены. Экзамены, зачеты. Выдохни.
— Ну я же слушаю полтора часа про Лебедева, — подтруниваю над ней. — В общаге, пока шли на пары, сейчас, — замечаю строгий взгляд Щукиной в нашу сторону и шепчу, опустив голову к тетради. — Ир, пожалуйста, хватит болтать.
— Ну он же явно интереснее, чем нормы проектирования бомбоубежищ. Ты его улыбку вообще видела? И ямочки на щеках, — подруга продолжает восторженно шептать, либо не замечая недовольства Татьяны Васильевны, либо игнорируя его.
Она взмахивает руками и одной случайно бьется о парту, при этом скидывая мою ручку.
— Ира, блин! — шиплю возмущенно.
Созданный нами шум окончательно выводит Щукину из себя. Она спускает очки на кончик носа и стреляет в нас разгневанным взглядом.
— Есть темы поинтереснее, девочки?
— Простите, — лепечу я, краснея.
— Может быть поделитесь?
Ирка отрицательно мотает головой.
— Тогда обсудите ваши важные дела в коридоре.
— Татьяна Васильевна, — вскидываюсь я, — простите, этого больше не повторится.
— На выход! — рявкает преподша. — И не забудьте это. Жду к следующему практическому занятию.
Она выкладывает на стол два листа А4, и нам ничего не остается, как позорно опустив головы, собрать сумки и уйти.
— Ну, спасибо, подруга, — говорю недовольно, — удружила.
Мало мне проблем с семьей, теперь повторяется Иркина одержимость парнем. Она рьяно добивалась внимания Ильи, стараясь как можно чаще попадаться ему на глаза. И меня таскала за собой. Учеба отошла на задний план. Потом они разъехались на каникулы. Илья ей изменил, а Ирка половину лета рыдала мне в трубку.
— Поль, не бери в голову.
Раздражение от предыдущего дня достигает пика.
— Не бери в голову? — спрашиваю громче, чем следует. — Я знаю, что ты поступила в универ за пятьсот километров от своего дома не из-за знаний, а из-за свободы, но я — нет. Мне не нужна драма, мне нужна повышенная стипендия.
— Прости. Я не хотела, чтобы так получилось.
Вижу, что подруга искренне раскаивается, и киваю в знак того, что принимаю извинения.
Но чтобы не усугублять конфликт и взять раздражение под контроль, решаю немного проветриться. Разворачиваюсь на пятках, намереваясь уйти.
— Постой, — Ира хватает меня за руку, — куда ты?
— В библиотеку, — демонстрирую ей зажатый в руке лист, — ты видела сколько литературы нужно проштудировать, чтобы написать реферат?
— Поль, забей. Скачаем что-нибудь из интернета и все. Пойдем лучше в столовку, я после физ-ры есть хочу.
— Иди, если хочешь, — я высвобождаюсь из Иркиного захвата, — я возьму часть книг, закину их в общагу и, если успею, присоединюсь к тебе.
— Тогда я пойду в девятый корпус, — кричит подруга в спину.
Очевидный выбор. Девятый корпус — он же наша общага, где на первом этаже и находится столовая. Она меньше чем в пятом, но готовят вкуснее. Больше похоже на домашнюю еду.
— Здравствуйте, — обращаюсь к молодой женщине за стойкой на третьем этаже библиотеки, — мне нужны книги из этого списка, которых нет онлайн.
Она сверяется с базой и смотрит на меня с каплей жалости.
— Щукина, да? — я киваю. — Она преподавала у меня. Тоже на втором курсе. Сожалею, но в онлайн библиотеки ты не найдешь ни одной книги. Я могу выдать три, а за остальными придется спускаться в архив.