Миссия (СИ)

Шекспир.
1 октября 1950 года. Москва.
Выходим на поле против киевского "Динамо". Эта команда сейчас совсем не похожа на звёздную, созданную сначала в 60-х Масловым, а затем и Лобановским. Я тоже "поучаствовал" в 1983-м. Но не смог поладить с "зазвездившими" игроками, которые не захотели принять тренера-варяга. Да… Со звёздами нужно аккуратно… Балтача, Баль, Бессонов, Блохин, Буряк, Веремеев, Демьяненко, Евтушенко, Заваров, Кузнецов, Михайличенко, Рац, Чанов, Яковенко… Их имена вписаны золотыми буквами в историю советского футбола. Ими гордилась страна. На них ходили смотреть, как на кинофильм… А я их матом…
Сейчас же киевляне другие. Болтаются в середине турнирной таблицы. Хотя, вроде, со скорым приходом бомбардира Зазроева должны что-то там взять, но, не факт…
В нападении у них молодой Миша Коман. Он был в той моей жизни в 83-м у киевлян начальником команды. Рассказывал мне тогда, что начинал играть в чехословацком Севлюше. А когда этот город в 1945-м присоединили к СССР, то позже, начал играть за Ужгород и Киев. Сейчас, перед матчем, про него наш брат трэнэра сказал: " Лучший бомбардир прошлого года среди дублёров Первенства. За ним глаз да глаз…"
Так оно и вышло. Едва Бобров в атаке добил послешуваловский удар, как и нам прилетело. Советский чех Коман с углового опередил Метельского у ближней штанги. 1:1.
Мы играем по схеме "Дубль Вэ" со сдвоенным центром, а я в оттяге между Шуваловым и Васечкой. В конце тайма игра успокоилась, все набегались, ждут свистка. Тут на меня что-то нашло. Азарт детский проснулся. Едва получил пас от Колобка, как понёсся с мячом к воротам, набирая скорость и перекладывая мяч с одной ноги на другую. Как в горном слаломе, наклоняя корпус во время финтов, прохожу одного соперника, второго. Резко меняю направление, уходя от подкатов. Наткнувшись на последнего защитника, притормаживаю, резко остановив мяч. И, как только соперник сделал движение, чтобы выбить мяч, ухожу в бок, ускоряясь по дуге. Перепрыгиваю, подняв мяч, через ещё одного подкатившегося и бью по воротам. Опытный Зубрицкий дотянулся до мяча ногой, но отскок был прямо на меня. Я, в касание, посылаю круглого между ног вратаря. Задрожавшая сетка ворот сигнализирует об изменении счёта. 2:1.
Статус "Дриблёр 1" изменён на "Дриблёр 2".
Во втором тайме команды играли уже в своё удовольствие. Но, удача вновь была на нашей стороне. Вратарь гостей, приняв мяч от защитника, решил почеканить в своей штрафной, чтобы эффектно выбить мяч в поле. Но, набегавший Бобров, вспугнул вратаря и получилась срезка. А, Шувалов тут, как тут…  https://youtu.be/GnPQxoeBVN8 3:1.
Васечка в концовке взялся бить одиннадцатиметровый. Разбежался и встал у мяча, топнув ногой о землю. Вратарь прыгнул в угол, а Васечка, через секунду, катнул в другой. 4:1. До победы в Первенстве осталось не проиграть московским динамовцам и выиграть у минских…
Вечером у Художников познакомился с составом конкурирующей группы. Не со всем составом "Лапидуса", а с тремя его представителями, что остались с "Акварелями". Консерваторскую "фифу" звали Зоя Бранд. Из одесской, таки да, семьи… Она была немного похожа на Майю Кристалинскую…
Её коллега по учёбе — пианист-аккордеонист Саша был мне смутно знаком по прошлому. Видел его не раз в телевизоре, но не мог вспомнить…
Включаю нимб.
Ба, да это же товарищ Зацепин в молодости. Так вот ты какой, северный олень. 
По его рассказу в курилке, Саша действительно был оленем в семейной жизни. Женился на беременной не от него артистке Ревмире (революция мира). Жена гуляла. Ребёнок умер. Он хотел после развода в Алма-Атинскую консерваторию, но армейский друг артист Евгений Матвеев, переехавший из Новосибирска в столицу, позвал в Москву.
Третьим новичком оказался дипломированный валторнист Юрий Саульский, тоже студент консерватории.
 
Нужно будет ему его "Чёрного кота" подкинуть к Фестивалю…
Из "Акварелей" в состав нового ансамбля прошли две гитары, труба-скрипка, барабаны и две телепевицы: Даша и Люся.
Посидел, послушал. Нормально сыгрались. Тут ко мне "фифа" подходит:
— Ты, говорят, песни придумываешь?
— Ну, допустим…
— У нас городской студенческий фестиваль песни будет. Нужно песню про заграницу. Как там трудно жить в трущобах…
— Да легко. — Напеваю ей мотивчик "аккордовской" песни. С изумлением прислушиваюсь к её сочному голосу, выводящему услышанную песню. И, понимаю, что эта Зоя в той жизни тогда её и пела…  https://youtu.be/A29zbhI5lQQ
Тётя Клава на вахте сообщает, что Лев Булганин приглашает меня и Дашу(или наоборот) 8 октября в воскресенье на дачу. Машина приедет к 12–00.
Седьмого последний матч. Чемпионство то обмыть нужно. Никогда не был Чемпионом СССР.
3 октября 1950 года. Москва.
После утренней пробежки и тренировки в милицейском спортзале читаю "Советский спорт". Таблицу Первенства возглавляет московское "Динамо", имеющее игру в запасе, — 46 очков, разница забитых и пропущенных мячей 82–41, мы — вторые с двумя несыгранными матчами, 45 очков, 114-47, за нами тбилисское "Динамо", сыгравшее все матчи, — 40 очков, 73–55, следом, имеющие по одной игре в запасе, московский "Спартак" — 39 очков и ленинградский "Зенит" — 38 очков. В гонке бомбардиров у Симоняна — 24 забитых мяча, у меня — 23.
Задержавшись в общажном входном проёме, слушаю наказы делегатам девятнадцатого съезда партии. Диктор поставленным голосом, как гвозди вбивает: "не свернём с ленинского курса", "будем повышать и наращивать", "догоним капиталистический мир, и перегоним"…
О, это из хрущёвского репертуара…
Тётя Клава наконец находит в ворохе бумаг письмо от Попандопуло. Стёпа пишет, что приедет в декабре в отпуск. Заглянет к нам на денёк. В Вонсане поставят памятник экипажу Амет-хана, протаранившему американский авианосец. В этом городе Стёпа был в командировке. Сдавал АН-2 местным летунам после перегона. А вечером на площади был митинг, встречали кандидатов в президенты. Корейский генерал и женщина-майор обходили толпу по коридору и жали руки. Стёпа, когда офицерше руку жал, сказал, что "я б тебя красотка… эх, уважил бы пару раз…". Она улыбнулась и сказала на чистом русском: "Размечтался касатик."
Дальше было про ресторан, баб и шмотки. Стёпа в своём репертуаре. В конце приписал, что получил орден Красной Звезды за то, что посадил в поле подбитый "Сейбрами" транспортник. Только двух пассажиров ранило…
4 октября 1950 года. Москва.
Сегодня игра с московским "Динамо". Кто выиграет — тот и чемпион. Ничья потребует от нас выигрыша у минского "Динамо", что не кажется слишком сложной задачей. В случае равенства очков на финише — переигровка за звание Чемпиона.
Стадион полнёхонек. Толпы стоят у репродукторов в ожидании репортажа Синявского. У нас — боевой состав во главе с Бобровым, у "Динамо" и вовсе больше половины игроков — сборники. Под футбольный марш и рёв трибун выходим на поле.
Динамовцы первыми добиваются успеха. Трофимов продрался сквозь частокол защитников и нанёс сильный удар. Акимов достал, но к отскоку первым успел Бесков. 0:1. Проигрываем. Трибуны орут, требуя добавки…
Получаю мяч метрах в тридцати от ворот. Встречают двое. Ухожу от них влево меняясь местами с Вальдемаром, уводящим своего опекуна. Резко торможу и прокидываю мяч мимо ближнего. Страхующий пластается в подкате пытаясь выбить мяч на угловой. Перекидываю и перепрыгиваю. Последний защитник блокирует ближний угол, а воротчик, расставив руки, закрывает центр. Делаю ложный замах, вратарь делает шаг навстречу. В этот момент бью впритирку с его левой ногой в дальний угол. Штанга! Бобров пятился спиной к воторам, пытаясь отцепиться от державшего его за футболку соперника. Наконец, стряхнул, и, оттолкнувшись от земли, прыгнул рыбкой спиной вперёд(или назад?), опережая рванувшегося защитника. Так и затолкал мяч темечком… 1:1.