Руки, полные бури
– Убирайся.
Голос Сета прозвучал почти так же ровно, как у самой Тиамат. Только если у неё спокойная поверхность не скрывала ничего, у Сета в глубине таились клубящийся песок и ярость.
Тиамат не ушла, а исчезла, напоследок сжав в тёмных волнах, так что перехватило дыхание.
В комнате повисла тишина. Вязкая, густая, мрачная.
Пока её не разбавила тонкая тёплая сила Амона, смахнувшая тёмную пелену. А Сет с неизменной решительностью сказал:
– Завтра в клуб к Зевсу и остальным богам. Пусть Тиамат не поможет, но и мешать не станет. Мы придумаем план.
24
В дверь барабанят, а потом она распахивается.
– Инпу! Сколько можно спать?
Зевая, Анубис приоткрывает один глаз и смотрит на замершего Сета. Тот наверняка собирался ещё много чего сказать по поводу того, что Анубис проспал всё на свете и стоит выдвигаться в клуб. Но молчит, поглядывая на Луизу.
Она ойкает и, кажется, натягивает одеяло выше.
– Короче, вставай, – заявляет Сет и, развернувшись, уходит.
Анубис снова зевает. Он до поздней ночи беседовал с Гором, пока тот не уснул рядом. А в кровати самого Анубиса уже ждала Луиза.
– Он всегда такой? – Её нос утыкается ему между лопаток.
– Нет. Когда волнуется и не хочет этого показывать.
Анубис накрывается одеялом с головой, прикидывая, что у него есть ещё минут пятнадцать.
В клуб Амон сбежал с рассветом. Не то чтобы так хотел скорее оставить квартиру, но ему казалось, за несколько дней, которые он почти полностью проспал, успело случиться много всего. И что важнее, без него!
В свете утра клуб предстал сонным зверьком, который не соизволил взглянуть на Амона даже одним глазом. Мрачная громадина, мёртвый вход, сейчас не сияющий неоном и вывеской.
Несколько мгновений Амон, зажмурившись, стоял, позволяя рассеянному солнечному свету из-за туч обнимать его тело, неосязаемо ерошить волосы, ласкать кожу. Он снял джинсовку, оставшись в одной футболке с очередным ярким принтом.
Подёргал дверь клуба, которая оказалась заперта. Поддаваться она не собиралась, так что Амон забарабанил сначала кулаком, а потом и ногой.
Пока ему не открыл дверь помятый Аполлон. Он явно недавно встал, так что золотистые волосы спутались.
– Ты что, тут спал? – спросил Амон, ловко проскальзывая мимо Аполлона.
– Не-а, но Арти притащила с утра пораньше.
Артемида сидела в общем зале, сейчас полупустом. Амон успел заметить нескольких богов.
– Амон! – Она радостно кинулась обниматься. Зазвенели бубенчики у неё на руках и в волосах. – Ты снова ранняя пташка.
– Ты тоже, – заметил Амон, усаживаясь рядом. – Тут поесть можно?
– Кухню заняли восточники. Кажется, из Индии.
– Главное, чтобы не Кали, она отвратительно готовит. Так поесть можно?
– Если ты нормально относишься к специям даже в кофе.
Амон нормально относился ко всему, что можно есть, хотя пожалел, что не успевал сам готовить. Но выяснить, что произошло без него, точно важнее. Аполлон исчез, а в руках Артемиды на барной стойке стоял стакан.
– Ты с утра пьёшь? – искренне удивился Амон.
– Апельсиновый сок! Будешь?
– Ага.
Бармен ещё не пришел, так что Артемида сама лихо перегнулась через стойку, с раздражением откинула назад длинные волосы и дотянулась до пачки сока. Ловко подхватила стакан.
– Это что играет? – спросил Амон, прислушиваясь к негромкой музыке. – Похоже на «Дорогу в Ад», но странную.
– О, ты знаком с роком?
– Анубис фанат.
– «Дорога в Ад» на норвежском. Арес приехал и тут же навёл свои порядки с музыкой. Пока никто не против. Он даже хочет выступить.
Она протянула Амону стакан сока, а он сразу почувствовал себя… в своей тарелке. Среди богов, суеты и новых лиц. Ареса он знал хорошо: бог войны, сын Зевса и Геры, он сейчас стал модным диджеем и пользовался безумной популярностью.
Анубис предпочитал его брата Гефеста, заявляя, что ему хватает одного Амона, который может снести своим энтузиазмом. Амон обижался для вида, но признавал, что Арес и правда готов снести всё и всех, поэтому его выступления безумно энергичны.
– А что… остальные? – осторожно спросил Амон.
Он не знал, как начать разговор о том, что действительно волновало. Артемида усмехнулась:
– Ты про ту девочку, которую привел Анубис? Очень милая. Боги рты разинули, когда поняли, что это Апоп. Но Зевс проверил её и говорит, теперь она не подчиняется Кроносу. Богам было что обсудить.
– И что говорят?
– Ну, кое-кто обсуждает твою личную жизнь и странные вкусы. Остальные подошли практично. И я не знаю, но чудовища как-то прознали обо всём. Часть из них пришла сама и попросила, чтобы их приняли в пантеоны. Они не особо хотят служить Кроносу. Кое-кто остался с ним.
Амон подумал несколько мгновений о том, что сказала Артемида. Что ж, это открывало отличные перспективы… и Амон радовался за чудовищ. Он не считал их какими-то монстрами, которых следует изолировать и ни в коем случае не выпускать из персональных тюрем.
И прошло столько лет! Века, когда они видели сны, как Апоп, и учились понимать этот мир. Они давно переросли инстинкты и обрели разум. Они имеют право стать частью жизни.
Артемида сказала:
– Богам нужен твой совет, что и как делать. И уже сегодня большая часть чудовищ станет на нашу сторону.
Амон залпом допил стакан сока:
– Тогда мне лучше приступить.
Он понятия не имел, сколько прошло времени. В клубе окон не оказалось, часов тоже, мобильник успел сесть. Зато богов внутри однозначно прибавилось, а норвежская версия «Дороги в Ад» звучала, кажется, уже в третий раз.
Амон устало плюхнулся на кожаное сиденье в ВИП-зоне и громко заявил:
– Как же я устал!
Эбби сидела рядом. Они уже успели поговорить с утра, а потом и её захватил круговорот дел: боги желали многое обсудить. Но сейчас она тоже устроилась здесь, как будто пряталась. Тихо сказала:
– Ты вряд ли про сегодня.
Съехав на сиденье пониже, Амон почти лёг и закрыл глаза.
– Нет, Кронос достал. Но и про сегодня! Я поговорил с каждым богом. Дважды. Кое-кто даже принял чудовищ в пантеон, но большинство не понимают, как это сделать.
– А ты как понял?
– В том-то и дело. До сих пор не понял. Это… ну, берёшь и делаешь.
– Спасибо.
Голос Эбби прозвучал тихо, и Амон открыл глаза, покосившись на неё. Девушка сидела, забравшись на сиденье с ногами, в каких-то шортах и футболке, явно не своих, и накручивала на пальцы розовую прядь волос.
– Надеюсь, целоваться ты согласна не только когда тебя Сет придерживает, – проворчал Амон.
В полумраке не разглядеть, но Амону показалось, Эбби покраснела. Она опустила глаза и качнула головой.
– Где ты живёшь?
– Мы можем как будто засыпать и… ну, быть в этом сне. Но Ёрм сказал, пока это опасно. Кое-кто поддерживает Кроноса.
– Ёрм? В смысле, Ёрмунганд? Может, он поговорит со своими, со скандинавами? А тебе нужна квартира. Или хотя бы отель.
Эбби посмотрела с изумлением, и Амон подумал, что обязательно попозже расскажет ей, как живут люди. Подробно и с деталями. Тем более отложенные на его счёте деньги тоже заканчивались, так что стоит подумать в ближайшее время, что пора чем-то заняться. Когда покончат с Кроносом.
Встрепенувшись, Амон уселся прямо и выдернул телефон из зарядки и местной розетки. Потыкал клавиши, пытаясь понять, сколько времени, и читая успевшие прийти сообщения.
– О! Сет с Анубисом подъезжают. Пойду встречу. Ты со мной?
– Я буду здесь.
Амон на ходу отправил пару сообщений в чат, едва не столкнувшись с кем-то из богов. Его обругали на неизвестном языке – Амон отмахнулся.
Прохладный ветерок с улицы тут же прошёлся по рукам, напоминая, что куртку он не взял, но Амон легко повысил температуру вокруг себя.
