Руки, полные бури
– У меня бы получилось.
– Ты бы умер при этом. И так потратил кучу сил на создание Подземного мира.
Аид знает это. И всё равно сделал бы то же самое. Он не хотел возвращаться в пещеру, не хотел вечного заточения.
Зевс его опередил. Сам закрыл врата.
– Спасибо, – говорит Аид. Молчит недолго. – Я предложу, чтобы именно ты стал главой пантеона. Кому-то ведь надо управлять.
Короткий удивлённый взгляд Зевса.
– Почему именно мне? Ты старший.
– А ты рождён, чтобы вести за собой.
Зевс хмыкает:
– Посейдону это не понравится.
– Я тебя поддержу. Он смирится.
– Тогда пошли, нечего рассиживаться.
Они едва запечатали врата с Кроносом, но Зевс уже не может сидеть на месте. Он стремится вперёд, к новым свершениям. Первым подскакивает с примятой травы, протягивает руку Аиду.
Как и тогда, в сумрачной пещере, которую Зевс смог открыть. Он тоже протягивал руку, предлагая пойти против Кроноса. В глазах младшего брата плескался страх пополам с решимостью. Сейчас Аид видит решимость.
Как и тогда, он принимает руку Зевса.
Больше всего на свете Гадесу хотелось спать. Ночь в Подземном мире выдалась суматошной. Несколько душ умудрились разозлить Цербера: то ли пытались пролезть в мир живых, то ли не в тот момент дёрнули пса за хвост. Пришлось до глубокой ночи разбираться, пока Гадес не махнул рукой и не наказал всех.
Утром, когда они проснулись, Персефона уткнулась ему между лопаток, и мысли вставать отошли на задний план.
– Я должен проверить, как там все, – пробормотал Гадес, выбираясь из-под тёплого одеяла.
– Яда нет, ты бы узнал, если что случилось, – ответила Сеф. – А для плана с Зевсом ещё рано.
Теперь Гадес сидел за столом, пил крепкий кофе без молока и сахара и считал себя одним из самых несчастных богов.
В отличие от собеседников.
Если вчера Сет казался потрёпанным, то сегодня, хорошенько выспавшись, он так и излучал энергию, которой не мешал ранний час. Амон тоже сидел тут же и болтал всё то время, пока не закончился его кофе.
– И кто возглавит богов, пока Зевса нет? Аполлон не может, у него так себе с организаторскими способностями…
– Ты, – перебил Сет.
Амон открыл рот и снова закрыл. Всё-таки сказал:
– Совсем рехнулся?
– Ты Амон-Ра, древний светоносный бог. Что бы ты ни думал, у тебя хватит авторитета. Никто не посмеет возразить.
– Сет, если это извращённая шутка…
– Я не шучу.
Амон смотрел на него ещё несколько секунд. Потом громко выдвинул стул из-за стола и вышел с кухни, крича:
– Инпу! Хватит дрыхнуть! Мне сделали предложение, от которого нельзя отказаться!
Для того чтобы его слова звучали весомее, он еще и стукнул кулаком по двери. Из комнаты показалась растрёпанная голова заспанного Анубиса:
– Что ты орёшь? Утро же…
Амон уже удалился в сторону гостиной, так что если что-то и ответил, то слов никто не услышал. Анубис снова исчез в комнате.
Молча пригубив чашку, Гадес посмотрел на Сета. Они остались на кухне вдвоём, среди витавших ароматов кофе.
Сет много времени проводил среди туарегов, бедуинов и других людей, которые любили пустыню почти так же сильно, как он сам. Эти народы предпочитали неторопливость. Длинные ритуалы гостеприимства и взгляды в знойное марево пустыни. Гадес подозревал, именно они научили этому порывистого Сета. Как и готовить кофе, крепкий, чёрный, вязкий.
Пусть Сет готов хоть сейчас сорваться в бой, он подождёт, пока не закончится кофе.
Весь мир – песок, однажды сказал Гадесу старый туарег. Его голубые глаза, густо подведённые чёрным, смотрели на бога смерти так, будто именно этот человек жил тысячи лет. Весь мир – песок. Время – песок. И мы сами – только песок. В пустыне вечности. В вечной пустыне.
Сейчас Сет выглядел почти так же, как тогда. Лишь одежда изменилась: из-под рукавов тёмной футболки выглядывала вязь татуировок, сбегавших по рукам, они же выныривали на шею, уходя к затылку. Чуть прищуренные глаза и расслабленная поза: Сет наслаждался кофе и утром.
Он больше не мёрз и совершенно не спешил.
Хотя Гадес лучше многих знал, что, если бы возникла опасность, Сет ни секунды бы не раздумывал. Он умудрялся находить оружие в любой ситуации, разжиматься пружиной из силы и мускулов. Хотя Гадес предпочитал холодное оружие, изобретение револьверов у Сета вызвало восторг.
– Ты как будто задумался о смысле жизни, – хмыкнул Сет.
– Вспомнил Дикий Запад.
– О! Прекрасное время.
– Конечно, теперь-то нельзя стрелять в каждого встречного прямо на улице или в баре.
– Да ну ладно, я не стрелял в каждого.
– Через одного. – Гадес подумал. – Хотя нет, я бы всё-таки сказал, в двух из трёх.
– Мне нравились прерии.
– Ага, тебя иногда принимали за индейца.
– Дикие, необразованные люди.
Боги могли изменять внешность при возвращении в тела, но это был долгий и сложный процесс. Детали менялись постепенно и зачастую без их желания: и Сет, и сам Гадес за тысячи лет стали куда меньше походить на то, как они выглядели изначально. Их облик стал более «универсальным», как выразился Амон. Сам он успел сменить цвет волос, когда-то тоже был тёмненьким.
– Я рад, что ты избавился от яда, – сказал Гадес.
– А я рад, что не умер при этом. Спасибо.
Как будто могло быть иначе. Как будто они могли хоть ненадолго задуматься, а не кинуться вытаскивать друг друга из бездны.
Тогда Гадес не успел осознать, что происходит: вот Анубис едва не срывается к мертвецам, а вот уже Сет истекает кровью, и Гадес с холодным отчаянием понимает, что разрушается божественная сущность.
Гадес не задумывался.
И, видя перед собой здорового, готового к бою хоть со всем миром Сета, понимал, что всё не зря. Это их маленькая победа, поражение Кроноса.
– Мне нужна пара часов, – сказал Сет. – А потом начнём поиски Зевса. Не делай ничего без меня.
– Куда я денусь.
– Дождёмся возвращения псов.
– Конечно.
Нефтида усыпила Зевса, отвезла за город, как её и просили. Но прежде чем отдать его Гекате и Кроносу, Неф успела взять одну из вещей, бывших тогда с Зевсом.
Её магия могла бы его отыскать.
Псы возьмут след, поэтому сначала Сет отправил именно собак. Разузнать, выследить. А после этого уже использовать магию Нефтиды. Гадес согласился с разумностью плана. Лучше не торопиться, чтобы точно получилось. Зевс – сильный бог и глава пантеона, он их дождётся, а умереть от яда Кронос точно не даст.
Сета распирала вернувшаяся энергия, которую нужно куда-то деть, поэтому он ушёл в спортзал.
Гадес же остался пытаться не уснуть.
Он успел перекусить, когда направился в гостиную и нашёл Амона. Тот сидел, закутавшись в старый плед, от которого пахло благовониями Нефтиды. Торчали светлая растрёпанная голова да руки, в которых Амон держал телефон.
Как и Сет, он обожал современные гаджеты. Правда, если первый любил высокие технологии, то второму больше нравились возможности, которые они давали. С одним телефоном в руках Амон мог узнать новости всех богов, сводку погоды и… странно, что не найти заодно и Кроноса.
– Сколько подписчиков в твоём блоге? – хмыкнул Гадес. Он ничего в этом не понимал, но знал, как Амон любит всякие соцсети.
– Достаточно, – угрюмо отозвался тот.
Он мельком глянул на Гадеса и снова уставился в телефон, хотя складывалось впечатление, что просматривает довольно бездумно.
– Что случилось? – нахмурился Гадес.
– Ничего.
Но молчать Амон не умел и через пару секунд со вздохом отложил телефон и посмотрел на Гадеса:
– Не могу перестать думать о Неф.
– Ты говорил с ней?
– Нет.
У Гадеса было время поразмышлять. Когда первые гнев и страх улеглись, он внимательно слушал Персефону. Они устроились на огромной кровати в Подземном мире, Сеф положила голову ему на грудь и спокойно говорила. Гадес долго молчал, но в итоге понял, что пусть и не простит Нефтиду так сразу, но и злиться на неё не может.