Укрощение сердцееда (СИ)

Женщина меня добить хочет? Макеев уезжает? Навсегда? Вот гад. Вырываю руку из его хватки и смотрю куда угодно, только не на этого путешественника.
– Ба! – рычит парень, у которого глаза бегают, будто он сладкого переел.
– Что? Сам просил купить. Я купила. Вот. Бери и начинай танцевать от радости.
Если он и правда начнет танцевать, то это будет последний забитый гвоздь в крышку моего картонного гроба. Почему я все еще здесь? Почему не несусь домой, сопли на кулак наматывая? Знала же, что все так получится. Какого черта расслабилась и отдалась эмоциям, перестав слушать разум?
Дура ты, Ивлеева. Самая настоящая дура.
– Я пойду. Не люблю на танцы смотреть, – ком в горле нормально говорить мешает. – Была рада познакомиться, Ангелина Степановна.
– Саша, стой! – слышу резкий голос Дениса, но не останавливаюсь. – Саша!
– Не буду стоять, – честно отвечаю и двигаю в комнату, которую еще совсем недавно сказочной называла.
Здесь все так же. Смятая постель. Подушки, разбросанные на полу, и кактус, накрытый пледом. Вот возьму и его с собой заберу. Буду смотреть и вспоминать, как допустила ошибку, а потом больно укололась.
– Карамелька, ты чего?
– Макеев, уйди. Ради Бога, скройся с глаз, – рычу и стягиваю его дурацкую футболку с себя. Не стесняюсь, чего он там не видел, бросаю в него тряпку, надеясь, что прямо в голову. Не попала. Он и тут меня обломал, поймав на лету. Черт.
Огляделась и к своим вещам бросилась.
– Ты можешь меня выслушать?
– Нет! Даже не собираюсь. Что ты мне можешь сказать? Попросишь до отлета поразвлекать? Не дождешься.
– Саш, остановись. Просто помолчи и послушай.
Подняла голову и посмотрела на парня. Было в его голосе что-то такое, от чего я тут же замолчала, как рыба. Смотрела на него и не верила, что у него на руках есть билет в другую страну. Это не летние каникулы в Европе. Это не прихоть богатенького парня. Бабка его ясно сказала: билет в один конец.
А Саша? А Саша пусть дома сидит и горючими воспоминаниями давится.
– Успокоилась? Саша, я не могу за тобой бегать, пытаясь удержать и говорить одновременно. Давай ты успокоишься, мы сядем и поговорим.
Я моргнула, замечая, что таким требовательным и серьезным голосом он со мной еще не разговаривал.
– Садиться не буду.
– Вредина, – бурчит, сжав руки в кулак. – Я собирался уехать.
– Наверно, просто забыл вчера ночью мне об этом рассказать.
– Ночью я вообще про это не вспоминал, – посмотрел прямо в глаза. – Да и в последнее время тоже. Саш, я передумал. Ты думаешь, я реально смогу от тебя куда-то уехать? Черт. Меня наизнанку выворачивает, стоит только тебе перестать на меня смотреть. Карамелька, мне хреново, когда ты не рядом. Какая на фиг Европа? Я и дня без тебя не смогу.
А-а-а-а-а. Ну, почему так хочется верить его словам? Растерялась, не зная, что ответить. А вдруг он врет? Говорит только ради того, чтобы я осталась, а потом помашет ручкой из салона первого класса. Я ведь не каменная. И в мире нет столько клея, чтобы я сердце смогла склеить.
– Как тебе верить, если я своими глазами видела билет?
– Я забыл! Понимаешь? Тупо забыл сказать, чтобы его не покупали. Саш, ты вытеснила все мысли из моей головы. Только о тебе и думаю, как идиот.
Осторожно подходит с вытянутыми руками.
– Я не вру. Я же обещал никогда тебя не обманывать.
Его горячие пальцы дотронулись до моих плеч, нежно поглаживая кожу.
– Не веришь? Почему? Вчера же все было хорошо.
– Вчера, да. А завтра? Что будет завтра, Денис? Откуда ты знаешь, что завтра тебе не захочется уехать навсегда? Собрать чемодан, взять билет и улететь, не попрощавшись.
– Я так никогда не сделаю.
– Откуда ты знаешь?
– Черт! Стой тут, – он отпускает меня и идет к двери. Слышу его громкий топот, и с места не двигаюсь. – Ба, кто тебя просил?
Она все еще здесь? Все слышала? О-о-о, нет.
– Никто, – тихо отвечает она с гордостью в голосе. – Ты мой внук. И тебе пора повзрослеть.
– Потом поговорим, – бурчит он ей в ответ и возвращается.
– Причем очень скоро, – кричит ему в спину женщина.
 
Макеев влетает в комнату и, глядя мне в глаза, разрывает авиабилет. Вот так просто. У него даже глаз не дернулся, когда он переступал, через обрывки.
– К черту Европу! – говорит, пальцами проводя по моим волосам. – Мне ты нужна. Только ты. Веришь?
Каждое слово, которое он говорил вслух, я пропускала через себя. Внутри меня загорались сотни, нет, тысячи искр, вызывая трепет в груди.
– Д-да, – это все, что я могла сказать.
Денис наклонил голову, внимательно заглядывая прямо в глаза.
– Карамелька, я перед тобой все внутренности вытряс, а в ответ услышал всего лишь одно слово?
– Да, – уже более уверенное и громкое.
– Ты издеваешься? – улыбается, смотря на мои руки, которые к нему потянулись. – Если опять скажешь «да», то я тебя… Иди ко мне, паникерша.
Прижалась к нему, вдыхая в себя мужской запах.
– А чтобы ты сделал на моем месте? – спрашиваю хриплым голосом. Слезы на глазах. Но они не горькие. Хочется плакать – только от облегчения.
– Я? Наверно, порвал бы твой паспорт, а тебя посадил на замок.
В доказательство, он обнимает меня еще крепче, будто и правда боится, что сбегу.
– Отличная идея с паспортом.
– Мне тоже понравилась, – кричит из коридора Ангелина Степановна.
– Ба, ты тут еще, что ли?
– Уйти и пропустить все веселье? Не, внук. Не выгонишь. Не каждый день мой внук в любви кому-то признается.
– Ба!
– Не уезжай никуда. Понял? – требовательно говорю, не обращая внимания на подслушивающую бабулю. – Мне тоже… будет плохо без тебя.
Денис целует меня и…
– О, все. Теперь могу и уходить. Жду вас у себя. Саша, а ты не переживай. Я бы его все равно не отпустила. Но вместе мы лучше справились.
Вместе справились?Ух. Так вот, что она имела в виду перед тем, как билет из сумки вытащила.
– Твоя бабуля хитрая интриганка, – говорю, когда слышу, как входная дверь закрылась. – Она могла предупредить меня о своих махинациях. Да я…
Денис губами закрывает мой рот, не давая договорить.
– Переедешь ко мне? – шепчет у самых губ. – Прямо сегодня. Вместе будем заботиться о нашем кактусе.
Что? Переезд? Жить с Денисом под одной крышей? Вместе засыпать и просыпаться?
– Да! Да! – улыбаюсь, сверкая от счастья. – Вместе будем бегать по утрам?
– Бегать? Я знаю вариант получше, чем мы можем заниматься по утра вместо бега. Показать?
Ну, и как такому можно отказать?
  
Эпилог.
 
– Эй, Денис, говори, кто все эти люди и чем ты им угрожал, заставив приехать сюда в такую жару?
В парке не протолкнуться. Кажется, будто весь город собрался посмотреть на смельчаков в спортивных костюмах. На Дне города не было столько народу, а тогда звезда какая-то приезжала. А сейчас…
– Что? Саш, ты волнуешься, поэтому тебе все мерещится.
– Мне мерещится парочка, держащая в руках плакат, на котором написано: «Ивлеева – вперед, Дениска – идиот»?
– Где?
Макеев смотрит по сторонам и, когда видит парня с девушкой, неподалеку стоящих от нас, морщится.
– Суханов! – рычит, качая головой. Эх, жаль, что он в темных очках, и я не вижу его глаз. Наверно, он в ярости. – Я не знаю, кто такой Суханов. Первый раз его вижу.
– Я же просила никому не рассказывать. Если проиграю, будет стыдно.
Привет, паника. Денис целует меня, не обращая внимания на толпу вокруг.
– Так, сейчас внимательно послушай своего тренера: главное – не победа, главное – участие. Ты успокоишься, соберешься и уделаешь их всех. А потом мы с тобой начнем искать мне новых друзей. Эти – бракованные.
Сказать легко – успокоиться сложно. Проигрывать совсем не хотелось. Тем более, с таким-то тренером. Макеев не подвел и каждое утром ходил со мной на пробежку. Правда, бегать отказывался, рассказывая, что он и так профессиональный бегун, просто хвастаться не хочет. Поэтому, пока я круги по стадиону накручивала, Дениска рядом на самокате гнал, меня подгоняя.