Лёд и пламя (СИ)

67 – Хвалынское море – старое название Каспийского моря.
68 – Агда – один из наиболее древних городов Ирана, находится в провинции Йезд. В этом городе находился в течение 700 лет священный огонь, пока в 1143 году не был перевезён в город Ардокан.
69 – Бехдин – человек, исповедующий зороастризм. Буквальное значение «благоверный», последователь «благой веры».
70 – Магупати – верховный жрец в храме огня.
  
Глава 21
 
Огонь покорным быть устал. 
Устал смирять свой гордый нрав и дух: 
Жестоким зверем он восстал, 
Презревшим милость наших рук. 
Кипелов. «Власть огня» 
Рарог, огненный маг.
Поселение Агда находится в провинции Йезд, от одноимённого города не слишком далеко расположено, большая часть населения здесь именно гебры или зороастрийцы, как их называют иные народы по имени пророка их Заратуштры, разработавшего основные положения их религии и написавшего главную книгу бехдин, Авесту. Город построен из глины полностью, как по мне, так вполне оправданно в их климате, ведь вокруг пустыня. Арабы заняли крепость, но их немного, правда, это не мешает им устраивать гонения на персов-зороастрийцев при помощи, конечно, персов же, но мусульман. Впрочем, Араш надеется с моей помощью перетащить всех их на сторону своей религии, и вот тогда, на его взгляд, Атешкаде снова станет величайшим храмом в Персии, а все жители страны снова станут бехдин. Мусульмане, по его мнению, служат Ангра-Манью, или по-другому Ахриману, богу зла, я же, как первый саошьянт (а после будет ещё два), должен помочь мазда ясна победить, и тогда небесный огонь очистит эту землю от скверны, что принесли с собой завоеватели.
Что сказать, если они сами будут воевать, я помогу. Всё же огненный маг в первую очередь маг боевой. А в остальном пусть волхвы договариваются, они у нас мудрецы. Некоторое сходство в верованиях есть, да вот хоть бы Род[90] смахивает на Ахура-Мазду, меньшие же боги сильно похожи на фраваши[91]. Хотя я могу и ошибаться. Но вот то, что человек должен быть чист телесно – это и у славян, и у мазда ясна совпадает. Правда, у персов это, по-моему, доведено до абсолюта. Впрочем, по сравнению с франками и саксами они полностью правы.
В крепость мы не въезжали, незачем, храм находится не там. Я ожидал увидеть величественную постройку, но реальность разрушила мои ожидания. На самом деле это очень простое здание, перед которым находится большой круглый пруд, двор окружён вечнозелёными деревьями разных пород. В сам храм ведут восемь ступеней, а фасад его украшает прямо по центру изображение фахаравар. У входа расположены изящные колонны, а внутри храм украшен изображениями Заратуштры и священной книги мазда ясна Авесты. В самой глубине храма, куда солнечные лучи не достают, уже семьсот лет горит священный огонь. Даже хербед, что следит за тем, чтобы огонь не угас, прикрывает лицо специальным платком или шарфом, чтобы не осквернить огонь своим дыханием. Кстати, в этом верования славян и персов расходятся диаметрально. Славяне верят, что огонь очищает и ничто не может его осквернить.
Араш прошёл вперёд, чтобы просить магупати побеседовать с важным гостем. За последние лет пятьдесят таковые гости не слишком баловали посещениями храм, так что магупати согласился.
– Приветствую тебя, мелик[92], что добрался до нас издалека. Позволь представиться тебе, зовут меня Арэмэзд, и я магупати этого храма. К сожалению, бехдин становится всё меньше, и всё больше людей переходит на сторону Ахримана, да будет проклято само имя его. Скажи, с какой целью ты хотел побеседовать со мной, мелик?
– Здравия тебе, достойный магупати. Зовут меня Рарог, и посоветовал поговорить с тобой этот вот уважаемый купец. Он отчего-то решил, что я воплощение первого саошьянт и поведу бехдин к победе над слугами Ахримана – мусульманами. Я, конечно, могу помочь, но пока не понимаю, чем. Может, ты вместе с моими советниками, достойными волхвами, сможете помочь мне решить эту задачу.
 
– А отчего уважаемый купец решил, что славный мелик Рарог воплощение саошьянт?
– Но, но как же? Рарог! Покажи, что ты делаешь с огнём! – воскликнул Араш.
– Да пожалуйста, нетрудно, – я зажег над рукой шар файербола. Ничего особенного, любой стихийный маг в пределах своего элемента может творить, что захочет. Обученный, конечно. Необученный маг подобен стихийному бедствию.
– Думаю, славный мелик вовсе не саошьянт, а вот небесным огнём Ахура-Мазды владеет словно фраваши огня. Может, ты и есть его земное воплощение. Тут я один ничего не решу, и нужно созывать магов.
Маги тут хоть и называются так же, как и у нас, но вовсе не то, что мы. Скорее, они похожи на волхвов, хранители и собиратели мудрости.
– А пока прошу быть гостем храма и расположиться в моём доме. Уважаемый купец может составить вам компанию, ваших же советников мы разместим на постоялом дворе неподалёку.
*** 
Интерлюдия. Арэмэзд, верховный жрец в храме огня 
Немолодой уже гебр самолично прибирался в своем храме. Ему совсем не нужно было этого делать, пост верховного жреца позволял переложить подобную работу на служителей рангом помладше, но монотонная работа успокаивала и позволяла мыслям течь ровным потоком.
А мысли эти были нерадостные.
«И как так получается, что все больше и больше мазда ясна уходят служить Ахриману, что скрывается под именем Аллаха – бога нечестивых арабов? Вот ведь, вроде совсем недавно говорил с купцом, проходившим через город, явно склоняющемуся уйти из отчей веры, – почему? Потому что так легче, сказал он…
Но разве стоит временное облегчение служения самому злу? Разве стоит оно осквернения души бехдина?» – Арэмэзд вздохнул, подняв свой взор выше, вглядываясь куда-то вдаль, сквозь обстановку. – «Но зарастает тропа к священному пламени. Все важные люди идут не в Атешкаде, они идут к муллам и имамам. Как вы не видите надвигающейся катастрофы? Как вы не видите торжества Ангра-Манью? О, Ахура-Мазда, я верю в твою окончательную победу, но молю, пошли саошьянт, дабы он проложил путь в эти темные времена, защитил нас от зла, распространяемого мусульманами, спас фраваши верных тебе мазда ясна от осквернения Ахриманом!» – Арэмэзд вознес своему богу мысленную, но очень искреннюю молитву, и стал ждать и надеяться на чудо. В жизни старика было много разочарований, но в своей вере он был крепок и ждал обещанного спасения.
И чудо явилось… Явилось в облике иноземца из дальних краев, что был благословлен самим Ахура-Маздой силой, что принадлежала лишь фраваши огня. Это было не то, что ожидал Арэмэзд, но пути Ормузда не под силу осознать всего лишь смертному разуму.
Магупати был человеком обстоятельным, с немалым жизненным опытом, потому не стал делать необдуманных поступков, хоть его душа и пела счастьем, ожидая возвращения мира на путь Аши. Вместо того он решил созвать дастур для принятия решения, что определит судьбу бехдин на века вперед.
*** 
Сбор магов – дело небыстрое, пока съехались все, прошёл не один месяц, и заодно арабы зашевелились, подозревая, что гебры что-то замышляют. Когда все собрались, решили провести службу, называемую ясна. Однако полностью отслужить её было не суждено, во двор Атешкаде ворвались стражники и попытались схватить всех находящихся в храме. К счастью, перед храмом расположилась моя охрана, в сам храм им нельзя зайти, и они сумели задержать арабов. Я успел выскочить во двор, стражников всё прибывало и прибывало, и некому кроме меня было защитить магов. А ведь мы даже не успели приступить к ритуалу жертвоприношения. Пришлось показать, что и в меньшинстве сила, а мазда ясна, как может сражаться настоящий маг огня.
Вышел во двор я, окружённый щитом огня, понятно, что из луков по мне стрелять бесполезно, а сунувшиеся поближе с холодным оружием поняли, что оружие может быть и горячим. Настолько горячим, что держать его невозможно. Стражи и побросали свои мечи. Более того, они и доспехи свои начали сбрасывать, потому как очень уж в них горячо стало. Впрочем, на этом ещё ничего не кончилось. Стоило мне снять щит, как откуда-то набежали ещё воины арабов и попытались зарубить и меня и заодно несчастных безоружных мобедов[93]. Пришлось немного покидаться файерболами, благо пожар тут устроить затруднительно, всё же глина горит как-то неохотно, а город из нее полностью. Стражников файерболы, как ни странно, не сильно впечатлили, но тут раздался страшный грохот, который и меня заставил оглянуться в поисках источника. Небо пересекла огненная черта и упёрлась прямо в крепость. Стены ее хоть и толстые, но столкновения с небесным камнем, объятым огнём, не пережили. Это послужило последней каплей, и с дикими криками стражники разбежались. Зато набежало множество персов, хоть и безоружных, но решительно настроенных защищать священный огонь до конца. Магупати тут же воскликнул: