Локальная метрика (СИ)
На лестнице башни послышались шаги, и в полосе дневного света от вертикальных окон появился гость. Одетый в штатское не без изящества — под серым дорогим пальто тёмный костюм с ослепительно белой сорочкой и галстуком в тон, на ногах ярко начищенные кожаные туфли. А вот внешность подкачала — совершенно никакая, без единой яркой черты, незапоминающаяся и бледная. Просто «серый человек» какой-то. Однако ощущение от него тягостное и тяжёлое, как будто воздух стал гуще, свет тусклее и даже сила тяжести немного увеличилась. Очень неприятное и давящее чувство.
Пришедший вежливо кивнул профессору — отчего тот как-то побледнел и попытался слиться со стеной, — и без малейшего пиетета обратился к Карасову:
— Поздравляю, полковник. Вы всё же справились, я рад.
Карасов стоял с каменным лицом и только резко кивнул в ответ.
— Те двое внизу — это все ваши наличные силы? — поморщился человек в сером. — Негусто, негусто…
Полковник снова судорожно кивнул.
— Потери масштабны, вы в своём репертуаре… — невзрачный человек уже повернулся было к лестнице, но Олег уже решился:
— Что стало с людьми? Жителями города? — спросил он.
Человек резко остановился на полушаге, повернулся и посмотрел на Олега. Взгляд его был тяжёл и странен, как взгляд рептилии, но Олег не отвёл глаз.
— Это ещё кто? — глядя на Олега, спросил «серый».
— Гражданский. Эс-пэ-эл, — коротко ответил Карасов, упорно глядя мимо «серого». — Взят для… Подвернулся, вот.
Тут вперёд неожиданно выскочил профессор:
— Он помогает мне, мне нужен помощник, никого же не осталось, один бы я не справился… — буквально залепетал он срывающимся голосом, и Олег понял, что Александру Васильевичу очень страшно. Похоже, «серый человек» его чем-то сильно пугал. Тот шевельнул рукой, и профессор резко смолк.
— Под вашу ответственность, полковник, — сказал он. — И готовьтесь к приёму и размещению личного состава. Рельсы вот-вот восстановят.
Он повернулся уже уходить. Однако Олег не намерен был отступать:
— Что случилось с жителями города, ответьте, пожалуйста!
«Серый» обернулся, несколько секунд молча смотрел на Олега, и сказал:
— Закрытая информация.
После этого он развернулся и легко сбежал вниз, затерявшись в тенях тёмного вокзала, а Олега начала колотить нервная дрожь. «Странно, — подумал он, — не такой он, вроде, и страшный, но как будто с коброй в гляделки играл…» Вслед за загадочным гостем деревянным шагом отправился было полковник, но на верхней ступеньке неожиданно встал, повернулся к Олегу и злобно прошипел:
— Охуел, батюшка? Забыл страх божий? — и быстро пошёл по лестнице вниз, растворяясь в сумерках нижних этажей.
Олег спросил профессора, который стоял, вытирая платком вспотевший лоб:
— Кто это был?
— Я бы сказал: «Князь мира сего» — в понятных вам терминах, — нервно ответил учёный.
За окном вокруг арки портала разворачивалась какая-то суета, причём действующих лиц прибавилось — жутковатый «серый» был только первым гостем. К счастью, в остальных не было ровно ничего инфернального — обычные военные, совершающие не очень понятные, но осмысленные технические действия. Олег решил пойти и посмотреть поближе — сидеть в сумерках неосвещённого вокзала и любоваться на нервного профессора ему надоело. «Заодно выясню, насколько я ограничен в перемещениях, — подумал он. — Ведь я как бы пленный? Или всё же нет?»
Выйти через небольшую железную дверь служебного входа ему никто не препятствовал — возле неё просто никого не было. Олег решительно спрыгнул с платформы и направился к порталу, перешагивая через пути и перелезая через платформы пригородных электричек. Возле арки бывшего перехода возились военные с крылатым колесом желдорвойск на петлицах. Вид у них был донельзя занятой и усталый, но появление Олега не прошло незамеченным — более того, на него уставились с очевидным интересом, прекратив работать. Олег вдруг сообразил, что с крестом поверх камуфляжа вид у него в этом пейзаже совершенно сюрреалистический, но сделал вид, что так и надо. Военные между тем продолжили свои труды, сопрягая, как понял священник, обрезанные порталом рельсовые пути. Вскоре из того странного ничего, которое располагалось в раме портала, высунулась ферма стрелы рельсоукладчика, а за ней и сам агрегат, на платформе которого сидели такие же усталые и озабоченные военные железнодорожники. Вид появляющегося из слегка рябящей пустоты обыденного устройства был настолько удивителен, что Олег не мог отвести взгляд от этого чуда. Вот начинается стрела, вот она обрывается в ничто — и всё это на фоне прекрасно видимой в арке привокзальной перспективы. Картинке, на взгляд Олега, явно не хватало кинематографичности — светящихся и вращающихся протуберанцев или хотя бы самого завалящего туманного вихря, — и именно эта простота отчего-то неотразимо завораживала. Въехавшие в иной мир военные тоже уставились на Олега со своей платформы, не зная, как реагировать. Казалось, они ждут от него не то благословения, не то проклятия, не то просьбы о подаянии. Он развернулся и побрёл обратно на вокзал и уже не видел, как за его спиной из портала потянулся целый состав с грузовыми платформами, уставленными зачехлённой техникой, и только вздрогнул, когда тишину пустого города разорвал гудок маневрового дизеля.
Обстановка в вокзале взорвалась интенсивной деловой суетой. По стенам развесили яркие газовые фонари, превращающие помещение в удивительный театр теней, в котором на сцену выходили новые лица. Кто-то раскрыл настежь широкие двустворчатые двери прохода к поездам, подперев их патронными ящиками, оттуда шёл солнечный свет и люди в форме. Пространство быстро заполнялось зелёными вещевыми баулами, оружейными сумками, шумом, топотом, громкими голосами, запахом ружейной смазки, сапог и табака. На Олега слегка косились, но особого внимания не обращали, считая, видимо, что, раз он уже здесь, то так и надо. Только какой-то усатый пыльный майор, столкнувшись с ним в дверях, посмотрел на крест и спросил ехидно: «О, у нас даже полковой священник есть? Настоящий капеллан?» «Фельдкурат!» — нервно пошутил в ответ Олег и вышел на платформу. Майор задумчиво сказал ему вслед: «Ну, если тут водятся черти, то мы сразу к вам…»
На разлинованное путями и перегороженное платформами пространство возвращалась вокзальная жизнь — потоки людей с вещами и тележки с ящиками. Успевший отвыкнуть от такого количества людей Олег слегка обалдел, потерявшись среди суеты. Приглядевшись, он увидел, что в кажущейся хаотичности этого броуновского движения людей и грузов просматривается вполне чёткая система. Маневровый дизель медленно протягивал через портал вереницу платформ с накрытой брезентом техникой и сидящими прямо на краях, свесив ноги, военными. Прошедшие через портал удивлённо оглядывались, но не долго — следовала команда, и они моментально включались в общую деятельность. Эшелон с техникой оттянули на дальний путь, где с платформ наводили стальные аппарели на массивную укреплённую насыпь. Солдаты в танковых комбинезонах стаскивали брезент с танков удивительно знакомого силуэта.
— Да это же «тридцатьчетверки!» — воскликнул Олег от неожиданности вслух.
— Нет-нет, — рядом, как оказалось, стоял давешний майор. — Просто похожи. Это Т 44—85, модернизированный. Последний танк, который может обходиться вообще без электрики. Башню крутят вручную, есть штатные пневмопускачи дизелей и ручной спуск для пулемётов. Практически новые, кстати, 68-го года выпуска, с консервации. Вот разве что фонари газовые на лобовую броню прикрепили… Всего семь машин нашли в исправном состоянии, ну да нам хватит…
Олега так и подмывало спросить, для чего хватит — но он решил не нарываться. Пока его присутствие здесь воспринимают как норму, но, стоит начать задавать вопросы, и ещё неизвестно, как оно обернётся… Танки один за другим взрёвывали дизелями, выпуская клубы черного дыма. Солдаты надсаживали глотки, пытаясь переорать моторы и, объясняясь матом и жестами, сгоняли тяжёлые машины с платформ. Один танк, неловко повернувшись, повис, накренясь, между платформой и насыпью, что только увеличило количество висящего в воздухе мата. На рымы лобовой брони заводили стальные тросы, чтобы выдернуть его другим танком. Вытаскивали, заводя с буксира, плоские коробки гусеничных тягачей МТЛБ и зеленые КрАЗы — топливозаправщики. Майор убежал, размахивая руками и матерясь, давать указания. В воздухе сильно воняло солярным дымом, а шум стоял такой, что мехводы, торчащие в люках танков, поснимали бесполезные шлемофоны, но всё равно не разбирали команд, ориентируясь только на сигналы флажками, которые подавали им с платформы.
