Жизнь на двоих (СИ)
– Вы хотите сказать, что я сделала это ради себя? – Она даже немного возмутилась.
– Нет. Представьте обратную ситуацию – ваш муж дарит вам… допустим, больницу. Вы интересуетесь больницами? Нет. Вы любите цветы. Но ваш муж подарил вам больницу, потому что это пришло ему в голову и потому что он мог ее подарить. Однако он действительно хотел сделать вам приятное, просто не учел в своих рассуждениях ваших интересов.
– Я учитывала. Но у него нет таких интересов, помня о которых я смогла бы придумать подарок. Понимаете?
– Понимаю, – сказал Силван мягко и успокаивающе. – Вы сделали, что могли. И получили не ту реакцию, которую хотели бы получить. Но реакция вашего мужа была всего лишь закономерной реакцией человека, который не интересуется цветами, так же, как вы не интересуетесь больницами. Именно поэтому вы сами считаете, что сделали все ради него, а император так не думает.
Виктория вздохнула. Да, конечно, с точки зрения Арена это все действительно было напрасной тратой времени.
– Но я ведь старалась…
– Старались. Мы всегда стараемся, когда делаем подарок искренне и от души. И часто так случается, что мы ассоциируем себя с этим подарком. Вы подарили мужу не цветок – вы подарили ему часть себя, а он от нее отказался.
– Да. – Виктория грустно улыбнулась. – Я ему не нужна ни в качестве цветов, ни в качестве человека…
– Если вы ему не нужны, по какой причине у вас настолько много хороших воспоминаний, связанных с мужем?
На пару мгновений она почувствовала себя человеком, который бродит в лабиринте.
– Я ведь уже сказала – он просто выполняет свой долг.
– Почему был перенесен наш с вами сегодняшний сеанс, ваше величество? – спросил врач серьезно. – Вы помните?
– Да. Потому что сразу после него я и дети отправимся на море, – ответила она, не совсем понимая, что ей хочет сказать Силван, но осознала это сразу, как только он поинтересовался:
– И что же вы будете делать на море?
Она опустила голову.
– Я поняла…
– Что вы поняли? Скажите мне.
– Арен отправляет меня и детей на море, чтобы мы отдохнули, – ответила она, ощущая себя какой-то ужасной, гадкой, несправедливой. – При этом сам остается работать. Это… трудно назвать долгом.
– Из-за долга император остается работать. – Голос врача был спокойным и понимающим, но от этого Виктории стало еще более стыдно. – А море – это забота. Забота о вас и о детях.
Силван замолчал, и она тоже молчала.
В эту минуту Виктория осознала кое-что ужасное. Каждый поступок Арена она умудрялась выворачивать наизнанку и представлять его не в хорошем, а в плохом свете. Ее научил этому Аарон – он вечно все переворачивал, и она тоже начала это делать. И золотая роза не нужна мужу не потому что он не любит цветы, а потому что не любит ее, Викторию. И спать он не остается не потому что устал, а потому что не хочет проводить с ней время. И даже сейчас – Защитница, даже сейчас! – она подумала, что море – это только ради детей, а никак не ради нее.
Какая же она… мерзкая!
– Я ужасный человек, – пробормотала она, потерев лицо руками.
– Вы просто немного запутались. Но это ничего, мы все распутаем. Отдыхайте, встретимся с вами после того как вернетесь.
– А домашнее задание? – Виктория подняла голову и посмотрела на Силвана. Он улыбнулся и кивнул:
– Конечно, как же без домашнего задания. Давайте продолжим записывать радости. Отмечайте все, что вам понравилось. Только теперь не в прошлом, а в настоящем времени, в эти дни. И еще пишите, по какой причине это было приятно.
– Постараюсь.
Несмотря на то что уснуть удалось только ближе к утру, София не ощущала себя невыспавшейся. Наверное, дело в том, что она предвкушала новое свидание с морем, которое так понравилось ей в прошлый раз. И даже то, что вместе с ними отправится императрица, не слишком ее огорчало. София была уверена – Виктория не причинит ей никакого физического вреда, а вред эмоциональный окажется вреднее самой императрице, чем Софии. И детям, конечно. Ради них она должна постараться.
Вано перенесся к ним в прихожую сразу после того, как София сообщила, что они позавтракали и готовы отправляться в путешествие. А затем по очереди переносил их в холл маленького домика на юге – сначала Софию с Рози, затем Синтию с Элизой. Вещей у них с собой набралось немного – по небольшому рюкзаку у каждого, в том числе и у Вано. Самый большой рюкзак оказался у Софии, ведь она захватила с собой не только одежду, но и принадлежности для рисования, и кое-какие игрушки для детей.
Домик, в котором насчитывалось всего несколько комнат, был пуст – если не считать охранников в коридорах, возле входа и снаружи, в парке.
– Это собственность императора, – пояснил Вано, поднимаясь вместе с ними по лестнице наверх. – Используется в основном для отдыха служащих вроде меня. Жилые комнаты на втором этаже, на первом – гостиная, холл, кухня. Готовить нам эти два дня будет кухарка.
– Защитница… – пробормотала Синтия, и Вагариус тепло улыбнулся.
– Да, вам не нужно ничего печь, все испекут и принесут. Здесь есть еще несколько слуг, ну и охрана.
– Мы теперь почти принцессы! – сказала Рози с восхищением. – У нас есть кухарка и охрана!
– Это только на два дня, – фыркнула Элиза. – А потом я вновь буду мыть посуду, а ты – ее вытирать.
Все засмеялись, но София, поглядев на Вано, заметила в его взгляде отчаянную решимость. Она не сомневалась, что он когда-нибудь захочет перевезти их в свой дом, и не знала, как к этому относиться. С одной стороны, она была бы рада, а с другой… а как же мамин магазин? Да и согласится ли мама? София понимала, что Синтию это в восторг не приведет. Ее мама – очень принципиальный человек, вряд ли она захочет пользоваться расположением мужчины, которого считает чужим. Да, хорошим, но пока еще чужим. Одно дело – двухдневный отдых, а совсем другое – переезд в новый дом.
Сложно это все…
Виктория, Агата и Александр присоединились к ним уже на пляже. Наследница сразу стала знакомить брата с Элизой и Рози, которые немного смущались, но быстро оттаяли, забыв, что имеют дело с «их высочествами», а императрица подошла к Софии, Вано и Синтии.
– Доброе утро, ваше величество, – сказали они хором, поклонившись, и Виктория кивнула. Она была удивительно хороша в легком голубом платье и соломенной шляпке, только выражение лица почему-то казалось слегка испуганным.
– Вы прекрасно выглядите, – произнесла София, подумав, что императрице, наверное, тоже неловко. – Хотите, я вас нарисую?
Виктория неуверенно посмотрела на нее, нервно облизнула губы и негромко ответила:
– Лучше отдыхайте, Софи. Вы вернетесь во дворец через два дня, тогда и будете рисовать. А сейчас надо отдыхать. Давайте поплаваем! Детям, как я посмотрю, не очень-то нужно наше общество.
Она была права – Агата и Александр вместе с Элизой и Рози уже копали какую-то яму в песке и не обращали внимания на взрослых.
– Я за ними посмотрю, Софи, – сказала Синтия, касаясь ладонью плеча дочери. – А ты иди поплавай. Вано, вы тоже можете…
– Я лучше останусь пока здесь, – возразил он, и София согласно кивнула – несмотря на охрану, которая патрулировала этот кусок пляжа, правильнее не оставлять детей одних с ее матерью, которая к тому же не маг. – Позагораю. А то мне говорят, что я слишком бледный.
– Гектор Дайд гораздо бледнее, – улыбнулась София – и удивилась, услышав, как смеется над ее шуткой Виктория.
«Арен решил бы, что она хочет меня утопить», – подумала девушка, когда они с императрицей вошли в воду и поплыли. Эта мысль показалась Софии забавной, и она фыркнула, немного ускоряясь, чтобы оторваться от Виктории.
– Софи! – услышала возглас позади себя. – Стойте, пожалуйста!
– Стоять здесь трудновато, ваше величество. – Она фыркнула повторно, поворачиваясь лицом к подплывшей императрице. – Но я вас подожду, конечно.