Жизнь на двоих (СИ)

Дочитывая письмо, София с трудом дышала. И когда перевернула листок и увидела не карикатуру, а обычный рисунок, на котором она обнимала радостных Агату и Александра, – дышать стало невозможно. Она хлопала ртом, как рыба, обливаясь слезами и чувствуя себя одновременно и счастливой, и несчастной.
– Вано! – воскликнула София, когда наконец смогла и дышать, и говорить, и распахнула дверь комнаты. – Вано!
– Что? – раздался его голос с первого этажа, и она попросила:
– Подойди, пожалуйста.
Через минуту Вагариус, полюбовавшись на красное заплаканное лицо внучки, уже читал письмо императрицы. Закончив, он вздохнул и, отложив в сторону листок, обнял Софию.
– Я могу перенести тебя во дворец прямо сейчас, – сказал он с грустью. – Попрошу Ральфа сделать допуск, он не откажет.
– Ты… не против? – прошептала София, прижимаясь к груди своего дедушки и глотая слезы. – Не против?..
– Как я могу быть против, если все это время я наблюдал, как вы оба медленно умираете? – ответил Вано, сжав ее плечи. – Император ходил весь почерневший и так похудел, что ему пришлось срочно менять гардероб. А ты? Ты сколько раз улыбалась за последние недели? Меньше, чем пальцев на одной руке. Я не хочу хоронить ни его, ни тебя.
София вздрогнула и подняла голову.
– Тогда пойдем. Пойдем скорее!
Через несколько минут они перенеслись во дворец из собственной прихожей, но, прежде чем идти к Арену, София направилась в парк. Именно там гуляли сейчас наследники и Виктория.
Агата и Александр увидели ее издалека и так завизжали, кинувшись навстречу, что с окрестных деревьев срочно улетели все птицы без исключения.
– Софи-и-и-и!!! – визжали дети, обнимая ее, опустившуюся на колени, прыгая от восторга, но вскоре этот восторг сменился слезами.
– Мы тебя так ждали-и-и-и! – разрыдался Александр, и тут же заплакала Агата.
– Ты же не уйдешь больше? – захныкала девочка, вцепившись в рукав платья Софии. – Не уйдешь же?!
Она подняла голову и посмотрела на Викторию, которая стояла тут же, рядом, запыхавшаяся от стремительного бега, потому что тоже бежала к ней с такой счастливой теплой улыбкой, что София невольно улыбнулась в ответ.
– Она не уйдет, – ответила Виктория уверенно и протянула руку, помогая подняться с колен. – Никогда-никогда не уйдет.
Дети радостно завизжали, а София, ощутив внезапную волну сочувствия и неловкости, прошептала, делая шаг вперед и сжимая пальцы императрицы.
– Если ты попросишь, я уйду.
– Не попрошу. – Виктория, по-прежнему счастливо улыбаясь, кивнула на дворец. – Иди к нему скорее. Дети, Софии надо отлучиться к папе, но она скоро придет!
– Мы будем ждать, Софи! – ответили наследники хором, и она, развернувшись, почти побежала ко входу, уже не услышав, как Агата спросила у Виктории:
– Мам, ты что-то такое интересное чувствуешь, я не понимаю что. Как это называется?
– Искупление, моя радость, – сказала Виктория тихо, прижав ладони к груди – там, где билось ее сердце, наполнившееся силой и мужеством. – Это называется искупление.
Охрана впустила Софию в кабинет императора без лишних вопросов, просто открыв перед ней дверь. Девушка стремительно пересекла приемную, где уже не было секретаря – рабочий день Адны давно закончился, – и, распахнув дверь кабинета, влетела внутрь, чуть не столкнувшись с Гектором, который, судя по всему, уже собирался уходить.
Дайд, увидев ее, хмыкнул, подняв брови, а потом быстро удалился, не произнеся ни слова. Но София на него и не посмотрела – она смотрела лишь на Арена. Император, поднявшись с дивана, шел ей навстречу, глядя на нее с любовью и надеждой, и его эмоции, открытые для нее, как и раньше, полыхали радостным огнем.
Он опустился на колени прежде, чем она успела его обнять, и прижался лицом к животу – как тогда, после ее возвращения из абсолютного щита.
– Наверное, я не должен радоваться, – сказал он хрипло. – Но я рад.
София запустила ладони в его волосы и чуть не застонала. Как же она соскучилась!
 
– Я тоже, – шепнула она, закрывая глаза на мгновение. – Я даже не уверена, что поступила правильно.
Арен понял все без объяснений.
– Мы справимся, – произнес он, поднимаясь с колен, и обнял ее. – Мы с тобой сделаем все, чтобы Виктория была счастлива. Она и сама хочет этого – значит, должно получиться.
– Обязательно получится. – София улыбнулась, потянувшись к его губам. – Раз уж у нее получилось то, благодаря чему мы сейчас вместе. Это гораздо сложнее.
Арен поцеловал ее, крепко прижав к себе, и София обхватила его руками, прижимаясь в ответ и ощущая наконец то, чего ей так не хватало эти полтора месяца. Она обнимала императора, словно проникая в него, перетекая, и чувствовала, как он делает то же самое, принимая ее свет и одаривая своим.
Они вновь стали единым целым.