Змей Искуситель (СИ)

— Мы сами с Джованни разберемся, — пресек разговор Бальтасар. — Ваше женское дело детей воспитывать и мужей ублажать.
Натали поперхнулась. Джон сжал ее ладонь под скатертью, чтобы не вздумала спорить. Она прищурилась, но промолчала.
— А где кофе? — спросила Натали.
— Тебе принесли чай, который ты в последнее время пьешь, — прошептал Джон, указав подбородком на огромный стакан перед ней.
— Я хочу черничный, — она так грустно вздохнула, что Джон тут же попросил одного из лакеев в самой настоящей ливрее принести чай, какой угодно синьоре Натали.
Она обрадовалась как дитя, когда перед ней поставили дикий и необычный чай со льдом, черникой, лимоном и чабрецом, украшенный цветами и сердечками.
Суровые Моретти перешучивались и улыбались, глядя на них с какой-то особой нежностью, которая так растрогала Натали, что она едва не заплакала. Да что с ней такое? Джон совсем сделал из нее женщину. Вон, вчера даже от Чезаре не отбилась. Он напугал ее до такой степени, что она пошевелиться не могла. Понимала, почему Мишель легко похитили. Человек наводил ужас просто своей дикой улыбкой и голосом.
— Джованни, Натали, когда у вас свадьба? — спросила Стефания, тоже мягко улыбаясь. Так это что? Джон, Кьяра и Стефания ее разыгрывали? Ну что ж, она ему припомнит.
— Натали хочет на Рождество. Я хочу на следующей неделе. Может, договоримся о каком-то промежутке, — Джон вроде бы и выглядел счастливым, но его морщинка на лбу ее не обманет. Он переживал, и очень сильно.
И тут Клаудиа завопила, что никакой недели. Что на Рождество это слишком быстро. Нужно все успеть подготовить и свадьбу обязательно проводить здесь, в Милане. Поднялось бурное обсуждение со взаимными подколками, обсуждением современных тенденций и воспоминаниями о прошлом в духе: “А помнишь свадьбу дядюшки Лоренцо?”. Натали вначале была шокирована, а потом, смеясь, благодарила Джона за знакомство с его родней.
* * *
Они покинули дом Моретти вместе с Кьярой ближе к вечеру. И чем темнее становилось небо, тем более напряженной складывалась обстановка в самолете.
Кьяра лежала поперек кресел, просматривая соцсети и практически не разговаривала.
Натали крепко прижималась к Джону и боялась смотреть на него. Он превратился в сурового воина и сейчас словно готовился к битве, которая неминуемо постучится в их двери.
В доме Бальтасара было хорошо, по-семейному тепло и уютно, несмотря на всю аристократичность и помпезность их палаццо. Сами люди оказались настоящими итальянцами, раскрывающими душу для любимых.
Ближе к Палермо Натали не покидала тревога. Страх, который она испытала из-за Чезаре накануне, снова сковал ее, вызывая тошноту, которая к счастью прошла намного легче с помощью глотка охлажденной газированной воды.
Джон был окончательно уверен в ее беременности. Ее мучила тошнота, менялось настроение каждую секунду, а грудь приобрела новую обостренную чувствительность. И еще она становилась такой милой и беззащитной, какой он ее никогда не видел. Сидела и рисовала сердечки на иллюминаторе. О чем-то думала. Внутри него все разрывалось от боли и печали. Ему хотелось кричать от несправедливости. Он нашел свою женщину. Ту, что предназначена ему. Джон неистово мечтал быть рядом с ней, когда она беременна, носить ее на руках, исполнять ее любые желания и прихоти и восторгаться от ее нежности. Держать за руку, когда она будет рожать их ребенка.
Он понимал, что это невозможно. Ценой ее жизни вчера он перечеркнул их будущее. Он и дальше будет ее защищать, но быть рядом с ней значит подвергать ее еще большей опасности. На такое он пойти не мог. Но он будет бороться. Даст им маленький шанс. Один процент из ста, что все получится. Даже с таким успехом он готов идти напролом.
В аэропорту они сели в оставленный на парковке внедорожник Джона. По дороге на виллу их настроение немного улучшилось. Любимый и праздничный Палермо, море, разноцветные огни вокруг, веселящиеся туристы. Натали даже начала шутить и издеваться над Джоном, Кьяра с заднего сиденья подключилась, а он ничего не мог ответить и просто смеялся, глядя то на свою Натали, то на дорогу. Казалось, что их тревоги — это пустое и можно продолжать жить нормальной жизнью.
 
— Джон, как ты думаешь, если случится битва, то кто выиграет — Мишель, Никки и Анна во главе или Клаудиа, Кьяра и Стефания? — смеялась Натали, держа его за руку. Джон передал ключи дворецкому и попросил принести их вещи.
— Ты сделала неправильную расстановку сил. Я бы еще подумал, если бы Анна была против них всех. Хотя и то они не справились бы с ней, — Джон искренне восхищался этой женщиной. Мишель много о ней рассказывала, да и знакомство с ней подтверждало ее характер.
— Я рядом с ними просто размазня, — Натали обняла Джона, как только они вошли домой. Кьяра отправилась на кухню, чтобы предупредить Фабрицио. Все очень проголодались.
— Ты просто не из их женского мира. Возможно потому, что росла без матери и тебя воспитывала бабушка, которая сама корпорацией управляла, отец и кузены. А потом ФБР, где вообще не смотрят, мужчина ты или женщина.
— И как ты разглядел во мне женщину? До сих пор удивляюсь, — Натали захихикала.
Вообще-то его невеста очень женственная. Делала все с каким-то легким изяществом, грацией. Даже когда стреляла в бандитов, делала это сосредоточенно и очень напоминала хищную кошку.
— Это надо быть слепым, чтобы не увидеть.
— Джон, Натали, — позвала их Кьяра откуда-то из гостиной.
Он нахмурился и, отпустив невесту пошел на зов Кьяры.
Натали не отставала.
Внутри весь мир рухнул и раскололся на мелкие кусочки. Сам дьявол пожаловал к ним В центре гостиной на диване сидел в расслабленной и слегка отстраненной позе отец Джона и Кьяры. Тео де Сантис, крупный инвестор, под его финансированием многие компании пошли в гору.
— Здравствуйте, дети.
Тембр не спутаешь ни с каким другим. Холодный, маниакальный. Чез был его точной копией, только молодой. У Сантиса волосы темные, как у остальных Конте, а глаза, напротив, голубые, что делало Джона и Тео почти не похожими. Парадоксально, но Джон был больше похож на Конте и Моретти, чем его родной отец.
— Ты звонил мне, Джон. Я забрал Чеза. Его тело уже передали его матери. Послезавтра похороны. Надеюсь, ты придешь проститься с братом?
Джон застыл. Натали никогда его таким не видела. Нет, не испуганным. Злым, жестким, готовым дать отпор и перегрызть зубами шею Тео, если понадобится.
— Я тебя не приглашал к себе домой, — холодно сказал Джон.
Кьяра сидела с отцом в неестественной позе. Прямо, на самом краешке. Тео вытащил из-за ее спины пистолет и помахал им перед Джоном.
— Я решил прийти без приглашения.
Тео выглядел холеным и достойным стареющим мужчиной. Сытое довольное и спокойное лицо, мягковатая фигура. Дорогие часы на запястье. Шелковый галстук “Бриони”. Конченный ублюдок. Мог жить счастливо с прекрасными детьми. Уже построил бизнес, убил всех, кого хотел. Но нет, продолжал свою дьявольскую игру, ненавидя весь мир.
— Отец, убери оружие от Кьяры. Ты знаешь, что я прав и не нарушил ничего. Мы с тобой договорились, что мою семью никто не трогает, — от тона Джона у Натали прошел мороз по коже.
— Хорошо, — отец убрал с прицела Кьяру, но сам пистолет не убрал. Мог выстрелить в любой момент в любого из них. Кьяра беззвучно рыдала. Слезы капали на ее легкий желтый сарафан, оставляя большие мокрые разводы. Натали боялась сдвинуться, но очень переживала и хотела прижать девушку к себе.
— Но тут кое-что не сходится. Ты защищал вот ее? — он прицелился в Натали, но Джон тут же загородил ее собой.
— Мы помолвлены. Она — моя невеста, — предупредил Джон. Она почти ничего не видела из-за его широкой спины, потому что, как назло, надела легкие сандалии. А этот верзила выше нее.
— Невеста, невеста, — издевательски повторил Тео. — Невеста — не жена. Не надо мне тут заливать. Ты ради этой шлюхи своего брата убил. Да и кто сказал тебе, что я разрешил бы своему старшему сыну жениться на отродье Сантини?