Совушка (СИ)

Подозрительно посмотришь – и везде увидишь зло...*
Прочитала оборотница. Хмыкнула и стала листать дальше. На каждой странице был стихотворный текст, внизу его сопровождали пояснения или размышления. И все такие запутанные, нравоучительные, что стало скучно. Быстро потеряв интерес, сова закрыла книгу и направилась к Ведимасу. Но, выйдя на дорожку, заметила, как коракс садится в автолёт. Он явно куда-то спешил. Девушка растерянно глянула на дневник в руках. Что ж, отдаст завтра.
На другой день сова вернула книгу, даже не допустив мысль, что ворон забыл её намеренно. Вэдимас немного разочарованно глянул на оборотницу.
- Ты не читала? – на всякий случай спросил он.
Девушка виновато улыбнулась.
- Так... Один стишок только.
- «Стишок»?!! – глаза коракса полезли наверх. – Птичка, ты вообще понимаешь, что держишь в руках?.. Это же чудо!
И Сидни согласно затрясла головой.
- Да!!! Я так удивилась, когда руны поменялись на наши буквы!
Старик окончательно растерялся, а потом как-то сник. Немного помолчал, бережно поглаживая книгу по бархатной обложке.
- Этот альбом со стихами мне подарил друг. Демон. Его уже нет в мире живых… Мой друг был большим ценителем поэзии. Он много путешествовал по разным мирам и собрал здесь, - ворон постучал по твёрдой обложке, - свои любимые стихи. А так как ритм – это сердцебиение поэзии, то зачаровал руны, чтобы каждый, несмотря на расу и язык, смог прочитать их и почувствовать ритмический рисунок.
Сова наконец сообразила, что чем-то расстроила Вэдимаса. Она виновато посмотрела на него и призналась:
- Я плохо разбираюсь в поэзии... Я больше женские романы люблю.
Оборотень насмешливо фыркнул:
- Оно и видно!
Сидни смутилась.
- Я безнадёжна, да?.. Энджи Крофтон была права: я деревня деревней…
- Ты опять ноешь! – Вэдимас наставил на неё палец. – Не ищи оправданий! Работай над собой!.. Подобное притягивает подобное. Пока ты – молодая симпатичная глупышка, к тебе будут тянуться мужчины, мечтающие о приятном времяпрепровождении. Станешь умной, самодостаточной женщиной, и на тебя обратят внимание сильные мужчины. Потому что слабые просто не справятся с тобой и даже подходить не станут. Будут облизываться издалека.
Оборотница слушала его, но не сильно вникала из-за возраста и заметно потрёпанной, но ещё живой веры в чудеса. А потом вспоминала Эгертона, его предательство, и на смену обиде приходило глухое отчаяние. Она убито посмотрела на коракса.
- Разве не может богатый мужчина полюбить бедную девушку и жениться на ней?
- Может, - не раздумывая ответил авилак. - Я тебе больше скажу: чтобы сходить на капище к жрецу и провести брачный обряд, много ума не надо… Но такой мезальянс редко заканчивается счастливой совместной жизнью. Одной любви тут мало. Для того чтобы соответствовать такому мужу, женщине приходится сильно измениться.
- Я понимаю.
Вэдимас пристально глянул на девушку и уточнил:
- Очень сильно измениться, Сидни! И речь не о брендовых платьях и драгоценностях… Нужно изменить свою личность! Это как сломать себе крылья и по-новому их срастить!.. Я знаю всего несколько женщин, решившихся на подобное, - мужчина немного помолчал, словно давал ей время обдумать услышанное. – Большая часть таких жён ограничивалась ролью красивого довеска к богатому мужу. И – увы! - в один не самый приятный момент их тайно или явно меняли на новый… молодой довесок. А другие «счастливицы», чуть умнее первых, вовремя говорили, что разлюбили, и уходили сами.
Сова нахмурилась.
- Это вы так намекаете, что моя затея безнадёжна? И я останусь провинциальной дурочкой, годной в пару лишь… лишь каптёру? – припомнила она слова Крофтон.
- Только ты знаешь ответ на этот вопрос, - коракс криво усмехнулся. – Но если ты всё же рискнёшь, то не ради Стивена Эгертона. Я тебя умоляю! Это плохой стимул. Ты остановишься, как только осознаешь, что твоя любовь к нему прошла.
- А если не пройдёт?
- Пройдёт, - уверенно заявил Вэдимас. – Уже проходит. Ты полгода живёшь здесь. И я не заметил, чтобы ты так уж сильно страдала по нему.
 
- Мы расстались… пусть и не по обоюдному согласию, - напомнила девушка. - И я всё равно люблю Стивена, а он… Не знаю… Мне казалось, ему было хорошо со мной.
- А какое это имеет отношение к любви? – хмыкнул ворон. - Мне вот, например, очень хорошо в моих сапогах, но я же их не люблю.
Сидни не выдержала и хихикнула.
- Вэдимас, вы всё перекручиваете!
- Нет, птичка. Я всё упрощаю. Жизнь, на самом деле, - простая штука. Как и любовь. Любишь – значит, хочешь быть рядом. Тебе жизненно необходимо видеть любимого, знать, что с ним всё хорошо. Как мы каждое утро смотрим на солнце, чтобы убедиться: взошло ли оно. Взошло – значит, и наша жизнь продолжается, - коракс посмотрел на девушку. - Поверь, птичка, если бы орёл тебя любил, то уже примчался бы сюда. Время и расстояние – лучшие эксперты по отношениям.
.
* стихотворение «Благожелательность», Бехар
  
Часть 2 Глава 4
 
- Как сегодня слетали? – поинтересовалась Сидни.
- Нормально, - оборотень присел рядом, устало вытягивая длинные ноги.
Девушка сочувственно глянула на старого ворона, догадываясь, чего ему стоят дневные дозоры над Алукайским озером. Но жалеть Вэдимаса вслух не рискнула. Он был очень гордым. И Сидни заговорила о другом.
- Вы видели старую сосну на откосе?
- Видел, и что?
- Вряд ли она переживёт следующую весну. Склон рушится.
- Если будет снежная зима, то возможно, – подумав, согласился старик.
- А я читала ваш альбом! – похвасталась девушка. – Только недолго. Если много читать, в голове всё путается… Вот, свои мысли написала, - она протянула листок бумаги. – Не смейтесь, пожалуйста.
Коракс быстро пробежался глазами по строчкам.
- Немного наивно, но от души… - он спрятал сложенный лист в нагрудный карман и поднялся: – Пойдём, я проведу тебя к насесту.
Девушка вздохнула, понимая, что своим отзывом не впечатлила мужчину. Ну не чувствовала она в стихах той глубины, о которой говорил Вэдимас! Воспринимала всё слишком буквально! Да, ей нравилось читать про весну и цветы или заснеженные деревья зимой, но все эти метафоры и иносказания… Скучно!
Неожиданно оборотница услышала над головой ехидный смешок:
- Сидни, ты кого-то обокрала?
- В смысле? – она растерялась от неожиданности.
- Ну, не знаю, - коракс пожал плечами. – Идёшь сутулая, вжав шею в плечи. Точь в точь как воры!.. Ты ещё поозирайся: нет ли за тобой слежки!
- Да ну вас! – фыркнула девушка, но старательно вытянулась в струнку.
Вэдимас никак не прокомментировал это, словно не заметил. И авилаки шли по дорожке дальше, наслаждаясь вечером.
- Завтра обещали сильный ветер. Ночью не исключена гроза, - предупредил ворон. - Будь осторожна.
Девушка благодарно кивнула. А старик продолжал:
- Лето в этом году холодное. Долину Ираккаев дожди заливают.
- Это из-за циклона, - возразила сова. – А так нормальное лето.
- Холодное! – упорствовал ворон, привыкший, чтобы последнее слово оставалось за ним.
Сидни невольно начала смеяться, настолько по-детски капризным выглядел в этот момент старый оборотень.
Иногда она задумывалась, как их отношения выглядят со стороны. Ведь теперь авилаки часто гуляли на улице и их видели вместе. Сова не ждала ничего хорошего от недружелюбных кораксов. Но на удивление никто не трогал ни её, ни старика.
Днём ворон пропадал по служебным делам, а по вечерам, пока у Сидни было свободное время, они разговаривали обо всём на свете. Вэдимас Рукша оказался эрудитом и прекрасным рассказчиком к тому же. Девушке нравилось слушать его бесконечные истории. А мужчина мог часами вспоминать о значимых событиях в вороньей стае и о кораксах, прославивших Мренго-са. При этом он никогда не говорил о себе. Сидни как-то раз осторожно поинтересовалась, и ворон сразу же ушёл. Больше девушка так не рисковала, ведь Вэдимас стал её единственным другом. Пусть он имел непростой нрав и любил поворчать, но сова чувствовала его расположение и заботу. Однажды она услышала, как над стариком подшучивают другие кораксы из гарнизона.