Первая Охота (СИ)
— Не для себя же, с комендантом по форме вопросы решить… Какое мне пить, у меня рука больная, я каждый день на осмотры хожу. А в этот китель повязка не пролазит… Господин, продайте, а? — прикинулся я дурачком.
Кассир наконец-то посмотрел на меня, увидел перевязь, оценил голодный блеск глаз Вартана, который алчно смотрел на хлеб и колбасу — мы себе таких угощений не позволяли, ограничиваясь самым дешевым, безвкусным печеньем, потому что его можно было долго прятать в тумбочке — и понял, что я не вру. Для чего мне этот комплект — не известно, но уж точно употреблять сам я не собираюсь.
— Ты зачем столько денег спустил⁈
— Надо, — коротко ответил я. — со стипухи верну, четыре франга.
— Да плевать на деньги, ты что делать собрался⁈
— Слышал, что сегодня сказала госпожа де Гранж на лекции? — внезапно перевел я тему.
— Что именно? — опешил Вартан.
— Что если есть возможность, поле боя нужно подготовить, даже если речь идет о драке в переулке, — хищно ответил я.
Ныкаясь остаток дня по кампусу, уже ближе к часам восьми вечера мы занесли мою «взятку» коменданту. По лицу мужика, который работал уже третий, последний день, я понял, что угощение пришлось как нельзя кстати: трубы у него уже горели, а отлучиться из казармы он не мог, просто бы поймали на проходной у ворот территории и донесли правлению. А так, тут добрый курсантик сам принес! И всего-то за надобность поговорить с интендантом касательно новой формы! Какая мелочь! Да он даже спрашивать не будет — просто принесет пацану нужное и все. Они же, мальчишки, тут как сироты многие жили, занашивая до дыр одежду и обувь… Но сначала надо стаканчик тяпнуть!
— Так, ну к десяти он будет уже в глубокой коме, не добудишься, — сказал я Вартану, когда мы оба вышли от коменданта.
Раз уж другу пришлось вложиться в такое предприятие всей наличностью, он под шумок попросил себе новое белье и бритву.
— А потом что? — заговорщицки спросил Рисс.
— Сам знаешь, — хмыкнул я. — Вот и пригодилось нам наследство предшественников…
Когда мы только заехали в казарму, нам с Риссом достались поломанные кровати. Ну, мы так думали, но чтобы не получить по ушам — упорно молчали. Все койки были сетчатыми, с высокими спинками, где мы вешали полотенца и прочее. Вот как раз поломку спинок мы и обнаружили — у моей кровати была выкручена дуга оголовья, а у Рисса вообще обе. Это потом мы узнали, что предыдущий курс развлекался массовыми драками, и в ход шло все: табуретки, сапоги с кусками мыла внутри, даже дужки от кроватей, которые использовали в качестве стальных дубинок.
Прошло два года, а про «поломки» наших коек никто так и не прознал. Берегли мы это на черный день, который, видимо, настал как раз сегодня.
Оставшиеся полтора часа мы провели, как на иголках. Вартан подрядил пару знакомых проверять, в каком там состоянии комендант, и когда пьяный бубнеж из его комнатки окончательно стих и сменился раскатистым храпом, мы поняли, что пора действовать.
Вечером в казарме людно, но каждый занят своим. Рисс поговорил с теми ребятами, что более-менее дружили с головой и были с нами в нормальных отношениях, так что как минимум половина нашей комнаты вмешиваться не будет. Мы дождались, когда Гринн с парочкой своих бугаев пойдет умываться. Староста всегда ходил один и практически последний, ведь он не выносит вони чужих ног и бледных курсантских задниц. Как только троица скрылась за дверью, мы с Вартаном накинули на изголовья полотенца и рванули железки вверх.
Кровати жалобно скрипнули, но не прикрученные, изголовья легко вышли из пазов. Кто-то из сокурсников покосился на нас двоих, но, откровенно говоря, в чужие разборки никому вмешиваться не хотелось.
— Пойдем, — тихо шепнул Вартан и мы, прижимая оружие к ногам, двинулись вслед за Гринном.
— Эй, обсосы, вы куда? — рявкнул один из деревенских, что был в свите купеческого сынка.
Он уже шел от своей койки, преградить мне дорогу.
— Келес, отвали, — прошипел Вартан, — по-хорошему просим.
— А то что… — надменно спросил парниша, но в этот момент мы с Риссом отодвинули в сторону наши полотенца.
— А то сам знаешь, — тихо сказал я, — не твое это дело, Келес. Ты же на шухере стоял, так?
Сокурсник оценил трубы в наших руках — а это был практически ультимативный аргумент — и только мелко закивал.
— Ну, вот и теперь постой, — посоветовал я гринновскому прихвостню.
Я был уверен, что как только мы пройдем дальше, эта гнида кинется к коменданту. Вот только мужик не справился с искушением и напился вдрызг — много алкоголику до отключки не надо. А пока добежишь до учебного корпуса или сторожки на входе на территорию кампуса… Мы уже все закончим.
Келес убрался с нашего пути и, как я и ожидал, ужом проскользнул в сторону выхода из комнаты — рванул за старшими. Мы же с Риссом продолжили наше движение к душевой, где сейчас Гринну терли спинку его подручные.
Вообще, о купеческом сынке ходили разные слухи. Все эти ужимки, странные привычки, два здоровых лба рядом, которые с ним даже по нужде ходили… Многие считали его мужеложцем, я же просто думал, что Гринн гнилое ссыкло.
— Здарова, мудилы! — крикнул Рисс, как только мы вошли в душевую.
Гринн прямо сейчас мылся, а двое его помощников стирали шмотки в железных раковинах.
— Кто там орет⁈ — рявкнул Гринн.
— Цыплята приперлись, — хохотнул один из деревенских.
Да, сейчас я и вправду выглядел совершенно беспомощно с рукой на перевязи, а один-единственный Вартан был не опасен.
— Кейн? Рисс⁈ Вам жить надоело, уродцы? — удивленно спросил Гринн, заматывая зад в полотенце. — Вам в прошлый раз не хватило?
Вартан только хищно улыбнулся. Его нос, только-только стал приходить в норму, но кое-где желтизна проглядывалась. Я же и вовсе был ранен.
— Нет, староста. Хотели обсудить твои шутки о том, что я по углам прячусь, — спокойно ответил я, доставая левую руку и сбрасывая с шеи перевязь.
Сразу же натянулись швы, ощущение было не самое приятное, но переживу. Врач сказал, что даже если рана разойдется, то ничего страшного. Просто шрам будет больше, да и все.
Гринн хотел сказать что-то едкое, но время для бесед прошло. Я объявил, зачем мы с Риссом пришли, собственно, нужно переходить к самой беседе.
Подручные старосты даже и не поняли, почему мы выронили полотенца, думали, что мы пришли с мылом, как и они в прошлый раз. Но самопальное гасило — не слишком надежный инструмент, особенно, против более крупного противника.
Вартан высек своего деревенского первым же ударом — попал точно в голову, по челюсти. Я своего саданул наотмашь по руке, а потом — по ноге, лишая подвижности. Краем глаза я видел, как вытянулось сначала от удивления, а потом от ужаса лицо Гринна. Потому что сейчас мы с Риссом выглядели как люди, которые пришли его убивать.
Еще несколько контрольных ударов в голову и мой противник тоже притих. Нет, я не проломил ему череп — просто вырубил. Да чтобы проломить такую кость потребуется усилие побольше.
— Ну что, купеческий сынок, потолкуем? — спросил я, покачивая в руках трубу.
Гринн сделал единственно возможное в этой ситуации — попытался рвануть из душевой, в казарму. Пусть с голым задом, но целый, не битый.
Вартан среагировал быстрее меня. Перехватив изголовье за самый край, он подсек старосту за лодыжку выступающей, как клюк, частью трубы, которая вставлялась в основание кровати.
Гринн моментально растянулся, проехавшись пузом по кафелю несколько метров.
— Да вроде же только начали, ты куда? — издевательски спросил я старосту.
Я понимал, что поступаю сейчас не самым достойным образом, но ничего с собой поделать не мог. Последние два года мне хотелось оказаться в подобной ситуации, очень хотелось. И вот, мы здесь. В моих руках железная труба, рядом — верный друг, а мерзкая гнида Гринн лежит и светит голым задом, дрожа от ужаса.
— Что ты там про меня рассказывал, Гринн? Что я как девочка по углам жмусь и своих в беде бросаю? Ты хоть представляешь, что там происходило? — спросил я старосту, нависая над ним скалой.