Обними меня (СИ)

— Хочу поговорить с Нильсоном. Через час примерно. Сможешь со мной поехать?
— Без проблем. Случилось чего? — Без промедления соглашается друг.
— Нет, но может. Поедем на моей.
— Договорились.
Блокирую телефон, прячу в карман джинс и иду в ванную. Она как раз закончила. Беру с вешалки полотенце и заворачиваю ее.
— Ты знаешь, что очень красивая? Особенно с утра. Особенно после секса.
— Теперь точно знаю, — она улыбается и крепко обнимает меня. Обнимаю в ответ. Я не такой тактильный, но с именно с ней касания приобрели какой-то особенный смысл и удовольствие.
Отправляю ее в комнату, быстро моюсь и иду одеваться. По голосам слышу, что Эс и Себ внизу разговаривают. Машинально анализирую не сильно ли мы шумели с утра, потому как не уверен, что с шумоизоляцией тут нормально. Ну, в конце концов, Себ не маленький, должен все понимать.
Пока Эс готовит нехитрый завтрак и фотографирует его для блога, зову Себа в гостиную.
— Нильсон связывался с Эстер на днях. Угрожал ей, — решаю не ходить вокруг.
Смотрю на взлетевшие брови и сжатые зубы Себа. Он уже дергается, чтобы пойти к Эс и устроить, как я полагаю, разбор полетов, но я его останавливаю.
— Я сегодня заеду к нему, объясню, что к чему. Здесь вы в безопасности. Эстер сильно испугалась, но ни мне, ни тебе не сказала, пока я вчера силой не вытряс. Сейчас мне нужно, чтобы ты побыл рядом с ней. Не спрашивай про то, что случилось договорились?
Себастьян сверлит меня взглядом и соглашаться не спешит.
— Себ, я решу. Поддержи сестру.
Еще несколько секунд играем в гляделки, после чего Себ, наконец, кивает.
— Завтрак! — Слышим с кухни.
Себастьян садится за стол и внимательно смотрит на сестру.
— Кофе какой? — Спрашивает она. У меня уже стоит с молоком. Запомнила. Приятно.
— Обычный, — буркает Себ.
Эстер наливает ему черный и присоединяется к нам.
— Сегодня хочу попробовать договориться с первым спикером на интервью. Он добился того, что в Копенгагене практически не используют пластик в промышленных масштабах. Многие о нем писали, но интервью мало кому давал. На мое предложение ответил предварительным согласием, — рассказывает Эстер, пока разрезает свой омлет.
Это она для Себа, я эту историю еще вчера слышал. Молча жую и наблюдаю за его реакцией. Себ хмурится, а Эстер пытается его разговорить, явно не понимая причины молчания. Но младший брат видимо жаждет восстановить справедливость и отомстить за сестру, а потому выдает лишь:
— Круть.
— А ты что будешь делать? — не сдается Эс.
— Как обычно.
— Тренировка? Про учебу не думал?
— Нет.
Разговор и дальше не клеится. Смотрю на Себа, а тот на меня, на Эс, а потом встает и уходит из-за стола. Поддержал сестру, блять.
Откладываю приборы и снова заключаю Эс в свои объятия. Придется все же объяснить ей причину поведения брата.
— Не обращай внимания. Перекинулись парой слов с ним с утра. Он чуть не в настроении из-за ситуации с Кристианом.
— Что ты ему сказал?
— Что Нильсон писал тебе.
Эстер задумчиво смотрит на лестницу, по которой Себастьян поднялся в свою комнату и уже дергается пойти за ним. Теперь не пускаю ее к нему. Не хочу, чтобы ругались.
— Не надо, не трогай его. Отойдет и поговорите.
Она обмякает в моих руках, но не спорит. Смотрю на время и понимаю, что уже надо ехать.
— Мне пора. Проводишь?
Эстер кивает и идет за мной в коридор. Накидываю куртку, разворачиваюсь и крепко обнимаю ее.
— Эстер, ты в безопасности здесь. Ничего не бойся, если что — сразу пиши или звони мне, окей? — Еще раз проговариваю. Отстраняюсь и внимательно смотрю в глаза, пытаясь понять, как воспримет. Также неуверенно как вчера или все же уже лучше. В следующую секунду чувствую, как внутри разливается тепло, потому что она улыбается и кивает.
— Окей, спасибо.
— И сообщения больше не удаляй.
— Не буду.
Еще раз внимательно на нее смотрю.
Спокойна, расслаблена, отлюблена. Будет занята братом и блогом. Отлично. Наклоняюсь, еще раз целую и выхожу из дома.
Забегаю к себе переодеться, беру машину и еду за Тобиасом.
   
Глава 21
 
Йен
— Что случилось-то? Чего тебе Нильсон вдруг понадобился? — Друг встречает вопросом, запрыгивая в машину.
— Он угрожал Эстер.
Тоб поднимает одну бровь и на секунду зависает, так и не пристегнув до конца ремень безопасности, пока я трогаюсь с места.
— Как это возможно? Он же за решеткой?
— Вот так, — бросаю взгляд на друга. И он, как всегда, понимает без слов.
— Ясно. А я зачем?
— Подстрахуй, чтобы я его не придушил там.
Тоб смотрит на меня еще пару секунд, а потом молча кивает. Я понимаю недоумение друга. Решать вопросы через силу, обещать придушить — не про меня. Да я и сам в ахере от происходящего. Внутри снова начинает закипать злоба. Представляю лицо этого ублюдка, написывающего Эс, и хочется бить его.
— Есть пара интересных маркетинговых фишек. Я видел у азиатов. Надо бы обсудить на совещании. Не знаешь, когда твой отец планировал общий сбор?
Рой мыслей в голове не сразу дает сосредоточиться на вопросе. Снова делаю вдох-выдох, прочесываю ладонью волосы и блокирую злость внутри.
Работа. Маркетинг. Совещание. Черт, Тоб же еще не знает о новостях. Никому не успел сказать, даже Эс. Попытка переключить внимание удалась.
Прокашливаюсь и заявляю без прелюдий:
— Теперь я генеральный.
Тоб снова зависает на секунду, потом присвистывает и легонько толкает меня кулаком в плечо.
— Неожиданно. С чего вдруг такие перемены?
— Отец сказал, что устал, — пожимаю плечами и кидаю взгляд на друга.
Тоб ухмыляется. Я знаю это выражение лица. Дальше будет стеб.
— Хм. Ну что ж, господин Миккельсен, когда у нас общее собрание?
— Уточни у моего секретаря.
— Вживаешься в роль на ходу. Поздравляю.
Знаю, что друг искренне рад за меня. Мы никогда не обращались друг к другу официально и, я надеюсь, не будем.
План Тоба сработал, я отвлекаюсь. По пути обсуждаем еще несколько ключевых моментов по работе и до участка доезжаю в более-менее спокойном состоянии.
Нас встречает Оливер.
— Йен, Тобиас, — по очереди жмет руки.
— Мне нужно минут пятнадцать с глазу на глаз, без камер.
— Без проблем. Надеюсь, не покалечишь мне обвиняемого? — вроде бы в шутку уточняет Оливер, а сам внимательно смотрит на меня.
Я, блять, тоже надеюсь. Молча киваю.
— По поводу твоего запроса, — добавляет он, пока мы идем в сторону камер предварительного заключения, — провели обыск у Нильсона. Нашли телефон, с которого он выходил на связь. Изъяли, конечно. Во входящих был номер некоего Блейка. Знакомое имя?
Мысленно перебираю в голове фамилии и не нахожу ничего похожего.
— Нет.
— Так и думал. Пока пробиваем кто это.
— Дай знать, как что-то нароешь, — хлопаю Оливера по плечу.
— Хорошо, — отвечает он, переключая внимание на звонящий телефон, — сами дойдете? Срочный вызов.
— Да, спасибо.
Оливер кивает одному из офицеров и дальше мы с Тобом идем в его сопровождении.
Длинный коридор, ряд глухих закрытых дверей. У каждой маленькое окошко в центре. Три этажа и на каждом стоит офицер. Камера Нильсона в самом конце, на первом этаже. Когда доходим, офицер стучит в дверь, открывает окошко и кричит:
— Заключенный, встать!
Из-за его спины, сквозь решетку в окне вижу, как Нильсон встает, поворачивается лицом к стене и опускает голову.
— К вам посетитель, — также звучно говорит офицер.
Щелкает замок, скрипит дверь, и дальше я делаю шаг в темное, маленькое помещение.
Запах спертый. Внутри койка, раскладной стол и стул. На мебели видны потертости. В углу раковина и унитаз с ржавчиной на керамике.
Перевожу взгляд на Нильсона. Он похудел. Тюремная роба висит на нем, словно велика на два размера. Сгорбленный. Лоск сошел, волосы грязные. Сейчас передо мной стоит типичный неудачник. Сложно представить, что какое-то время назад он был на благотворительном вечере и рассуждал о надежности инвестиций в недвижимость.