Безумья темный страх (СИ)
Безумья темный страх
Пролог
«Усталость, ненависть и боль,
Безумья темный страх…
Ты держишь целый ад земной
Как небо на плечах!
Любой из вас безумен —
В любви и на войне,
Но жизнь — не звук, чтобы обрывать…» —
Она сказала мне.
Над Розми разгорался рассвет.
Рождался еще одни день.
Еще один в, казалось бы, бесконечной веренице дней, что отмерены этому миру. Но как же быстро иссякала вечность, что была уготована Стране Мечтаний… Конечно, Битва разразится еще не скоро. На планете сменится несколько поколений людей, но для богов это время пролетит почти незаметно.
Кром шел по еще спящим улицам Фритауна. В сей ранний час спали даже самые развеселые гуляки, бражники и любители романтичных прогулок под звездами; засыпали на своих постах ответственные работники ночных смен; пустели залы баров, кабаре и ресторанов. Столицу ненадолго окутывал чуть ли не всеобщий сон. По широкому проспекту, что тянулся вдоль пляжа, ветер гнал сухие листья, песок, редкий мусор и перекатывал кем-то забытый на пляже желто-фиолетовый надувной мяч. Тишину раннего утра нарушал лишь неумолчный шум прибоя да далекий звук автомобильного двигателя, что, впрочем, скоро смолк в отдалении.
Над морем Ожидания вставало розово-желтое солнце. Где-то в садах робко зачирикала первая ранняя пташка. На высокой искривлённой ветрами сосне, что росла около дома у пляжа, сидела пестрая кошка. В отличие от людей, что могли бы в столь ранний час появиться на улице, мурлыка видела верховного бога. Она настороженно присматривалась к нему.
Кром же шел по вымощенному прямоугольной плиткой тротуару, совершенно ни о чем не думая. Боги ведь когда-то тоже были людьми, и боги тоже уставали от ноши, что несли они на своих плечах. Кром хотел немного передохнуть, просто пройтись по улицам города, просто увидеть этот мир глазами обычного человека, чтобы помнить, за что он бьется? Не за эфемерные же понятия добра и зла. А за людей, чьи поступки, вера, души, мысли и были воплощением этого самого Добра и Зла.
Вон у камней на пляже девочка-бродяжка, чумазая, в рваных джинсах, босая, прижимает к груди не менее грязного котенка, с которым вечером она разделила чудом найденный бутерброд с колбасой. Для нее половина бутерброда — мало, а для блохастого котенка — полноценный ужин, что позволит его организму бороться с инфекцией, подцепленной им во время короткой жизни на помойке.
В домике под ветвистой сосной, на которой сидит кошка, измученная двумя работами мать троих детей забылась коротким сном над вышивкой, что она делает на заказ, мечтая накопить денег, чтоб ее еще маленькие дети никогда не узнали нищеты и голода…
А где-то дальше по улице муж тихо прокрался в гараж, где он спрятал золотые сережки, которые так хотела купить его супруга. Он брал дополнительные смены в больнице, где работал медбратом, и накопил денег на серьги, что сегодня подарит ей.
Мелочи, но именно они напоминали повелителю бурь и ненастий, что за мир нужно бороться. Иначе погибнут все эти люди, и кошки, и собаки, и прочие живые существа. Не станет никого. Значит, он, верховный бог, просто не имеет права отступать. Мир должен выстоять! Должен!
Воздух перед богом бурь и ненастий сгустился, из серебряного облака ему навстречу шагнула девочка-подросток в коротком бордовом платье.
— Приветствую тебя, Кром, — кивнула она.
— И я тебя приветствую, Луна, — ответил верховный бог. — Что случилось?
— Не поверишь! Судьбы мира изменились, — скорчила недовольную гримасу юная богиня судьбы и истории. — Появилась нить новой жизни, хотя она должна была оборваться. Это неучтенная жизнь, и за нее кому-то придется заплатить.
— Такое случалось и раньше. Случится и вновь, — пожал плечами Кром.
— Случалось, — согласилась Луна. — Но вот только за нее, кажется, будет платить весь мир: пути нашего мира изменили свое направление; в конце всех их теперь находится катастрофа! Погибель! — она чуть ли не подпрыгивала от волнения.
— Что ж, мы знали, что эта Битва, скорее всего, станет последней для нас, — постарался успокоить ее Кром. — Вряд ли Пророчество на сей раз осуществится. Судьба возвращает все на свои места. Не более того.
Луна с удивлением уставилась на верховного бога. Взгляд ее как бы говорил: «Ничего страшного, что судьба по сути, это и есть я? И я ничего никуда возвращать не намерена».
— Кром, что с тобой? — воскликнула она. — Я не понимаю: мы не будем бороться на сей раз?!
— Что за глупости ты говоришь?! — глава пантеона даже остановился. — Когда это мы не боролись?
— Но твои слова про судьбу… — приподняла брови юная богиня.
— Они вовсе не означают, что мы не будем биться за наш мир! — отрезал повелитель бурь и ненастий. — Мы будем сражаться до последнего вздоха… — он ненадолго замолчал, вглядываясь в ставшее коралловым небо. — Наш мир должен был пасть под натиском Сил Вселенной. Мы не должны были пережить ту, первую, Битву, наша Создательница ее проиграла…
— В смысле проиграла?! — вновь чуть не подпрыгнула Луна. — А вот это вот все что? — богиня истории обвела рукой вокруг. Она, конечно, была богиней, но даже ей было далеко не все известно о тех, первых, временах существования Дидьены. — Как мы в итоге тогда выжили?!
— Лишь благодаря Ей и Ее Силе, — Кром проследил взглядом за полетом одинокой чайки. Да, пожалуй, пришло время открыть ту тайну, что знали лишь несколько оставшихся в живых небожителей. — Враги наши в тот раз смогли Ее одолеть, потому что Она была слаба. Пророчество не смогло осуществиться. Герои погибли, наши же враги благодаря предательству узнали о том, что есть слабое место Создательницы.
Боги прошли еще немного в молчании по тротуару. Большой, шумный город начинал просыпаться. Скоро его улицы вновь наполнятся суетой, на них обрушится весь зной пустыни, а воздух наполнится пылью, поднимаемой ногами миллионов его жителей. Необычный город… Столица, возникшая по приказу короля посередь песков, манящая к себе души не только жителей Страны Мечтаний, но и всей Дидьены; и ведь никто особенно не задумывался: почему это место тянет к себе? Почему о Фритауне, молодом городе, ходит столько мифов и легенд? И от чего великие воины, созданные самими богами для поистине последней битвы, спят в его подземельях, о которых не ведают даже лучшие из ученых мужей?
— И тогда Она призвала на помощь прежних богов, — продолжил свой печальный рассказ Кром. — Но даже этого было мало. Погибли почти все боги. Умирал сам наш мир, а вместе с ним гибла и Она…
Кром вновь замолчал. Он тогда еще даже не родился, когда в пределы их мира ворвались воины в черном, легионы Сил Вселенной. Они появлялись словно бы из ниоткуда и предавали огню и мечу города, селения, уничтожали храмы и библиотеки, жилые дома и произведения искусства. Воины в черном убивали всех без разбору: солдат, женщин, детей, стариков и даже домашних животных, скотину, птиц. Мир должен был умереть в муках, отдав все Силы своим победителям, искупив своими страданиями грех гордыни своего Создателя, посмевшего понадеяться встать на одну ступень с теми демиургами, что и были Силами Вселенной, Законом Вселенной, Кругом Творцов.
Так рассказывали Осирис и Ра, не погибшие, потому что они не были порождением этого мира. Так рассказывала Джасра — последняя из прежних богов. Так было записано в свитках выживших адептов Ордена Хранителей Истины. Так записали в свои хроники писцы сохранившихся государств. Так было записано в летописях, что недолго еще велись, пока покоренный мир стремительно катился в бездну варварства и незнания. Эту страшную память сохранили все народы на всех континентах Дидьены, превратив ее в легенды и мифы о гибели мира. Так рассказывала Крому его мать, когда он был еще ребенком, а ужас от пережитого еще жил в памяти древних старцев.