Эльфы из Уотерхолла, или Покорить оборотня (СИ)

— Ваше сиятельство, — принцесса разве что руки не заламывала от отчаяния, и то только потому, что данный жест считался некультурным в среде аристократов, — надо обязательно что-то предпринять! Остановить их! Они же убьют друг друга! Я… Я понятия не имела, что так случится!
Наивный ребенок. Тихая домашняя девочка, не знающая жизни. Я очень глубоко сомневалась, что Ларнатариэль так просто даст себя убить. Да даже ранить не позволит. Там тот еще гуляка, а значит, уверена, и дуэлянт неплохой. Да и оборотень не вчера родился. Знает, что за любой физический вред, нанесенный наследнику эльфийского престола, полагается смертная казнь. Так что ничего серьезного Ларнатариэлю не грозило. Да и оборотень умел постоять за себя. Недаром в лесу родился и вырос.
В дверях появился Витор. Увидел меня возле принцессы, кивнул, повернулся и вышел. Скорее всего, пошел наводить порядок — разнимать драчунов.
— Не беспокойтесь, ваше высочество, — как можно спокойней произнесла я, чтобы не пугать и без того напуганную гостью. — Мой супруг не даст случиться непоправимому. Он уже отправился вслед за его высочеством. Что именно произошло?
— Мы… Мы шутили, просто шутили, — принцесса снова покраснела. — Его высочество сидел хмурый, в наших шутках участия не принимал. Ларс всего лишь сказал, что у эльфов проблемы с юмором…
Ах, Ларс. Ну тогда понятно, почему психовал Ларнатариэль. Так просто назвать по имени. Считай, незнакомого оборотня. И приблизить его таким образом к своей особе. В то время как суженый сидит рядом, и к нему нужно обращаться по титулу…
— Его высочество разозлился на эти слова, — продолжала между тем принцесса, — и заявил, что на тупые шутки некоторых неумных существ не реагирует. Ларс обиделся. Ну и…
Идиотизм чистой воды. Один уколол другого. Тот вспыхнул. Пошли драться. И вроде оба трезвые — алкоголя на вечере точно не было, во избежание, так сказать, — но бесятся так, как будто выпили как минимум по бутылке игристого каждый. Вот что ревность с нормальными существами делает. И красивое личико аристократки — тоже.
В дверях снова показался Витор, на этот раз в компании Ларнатариэля, живого и здорового. Они оба перешагнули порог и решительным шагом направились к нам с принцессой. Пока шли, я внимательно рассматривала Ларнатариэля. Ни единой царапины. Ни одного синяка. Идет спокойно, шаг четкий, держится прямо, по крайней мере, внешне. В общем, все с его высочеством в порядке.
И я очень сильно надеюсь, ему хватит мозгов не обидеть сейчас принцессу.
Ларнатариэль как чувствовал, поймал мой взгляд.
«Не волнуйся, мозг у меня еще работает», — прочитала я примерный ответ в его глазах. Что ж, хочется верить.
Между тем мужчины дошли до нас. Витор держался на шаг позади из уважения к титулу гостя. Ларнатариэль вышел вперед и склонил голову перед нами, признавая нас равными себе.
— Ринья Вильгельмина, я прошу простить меня за неподобающее поведение. Уверяю, только мое дурное настроение было тому причиной. Надеюсь на понимание и снисхождение с вашей стороны. Ваше высочество, я буду рад увидеть вас в эльфийском дворце. Обещаю вам радушный прием, гостеприимство и уважение со стороны эльфов.
Ну еще бы он произнес что-то другое. Получалось, что встречу, которую устроили два императора, сорвал именно он, будущий супруг человеческой принцессы. И ему долго и терпеливо теперь выслушивать от отца все, что его величество думал насчет отвратного характера собственного отпрыска.
Естественно, я приняла извинения, а принцесса — приглашение.
Ларнатариэль посчитал свою миссию здесь завершенной и удалился вместе со свитой. Надо сказать, я вздохнула с облегчением. Думаю, принцесса — тоже.
К ней сразу же подсел один из братьев Витора. И я с чистым сердцем покинула их, вернувшись на свое место.
Орнелия сидела там же, где я ее и оставила, с излишне задумчивым видом, ей не свойственным.
— Что-то случилось? — поинтересовалась я, садясь напротив.
Моя младшая сестра обычно была яркой звездочкой, а никак не тихим ветерком. Сейчас же она не горела желанием блистать. И меня это настораживало. Что, вот что могло произойти, пока я разбиралась с родственниками двух императоров? Меня же не было полчаса-сорок минут, не дольше! А она при этом сидела у всех на виду! И теперь выглядит так, будто не знает, где находится и с кем общается!
 
— Пока точно не знаю, — тихо ответила Орнелия. Даже голос, и тот был у нее неуверенным. Словно она точно не была уверена, о чем и кому следует рассказывать о своих мыслях и чувствах. — Но у меня какие-то странные, непонятные ощущения. Таких раньше не было никогда. Хочется плакать и смеяться одновременно. Я… — Орнелия покраснела. На щеках и шее появились алые пятна. — Вилли, ты не поверишь, но я совсем недавно самым вульгарным образом хотела подбежать к одному из оборотней и… — щеки запылали, — обнять его! Незнакомого мужчину! А когда он посмотрел в мою сторону, в груди разлилось странное тепло. Вилли, я влюбилась, да? В оборотня?
«Только это не приворот. Такими словами обычно истинность описывают. С чем я тебя и поздравляю», — всплыли в голове слова Астера, сказанные как будто в прошлой жизни.
Приехали.
  
Глава 44
 
Для любого дома, какой бы богатый он ни был, тяжело праздновать сразу несколько событий. Дополнительная нагрузка ложится на плечи слуг, на семейный бюджет, да даже на нервы хозяев.
Была бы моя воля, я бы не готовилась вообще ни к званому вечеру с родственниками императоров, ни к празднованию дня рождения Витора. И то, и другое — никому не нужные траты. И во мне дико вопила жаба каждый раз, когда я отдавала Инге очередную сумму на ведение хозяйства и на подготовку к праздникам.
Но, к моему огромному сожалению, в том кругу, где я в данный момент вращалась, было принято вести себя по-другому. И потому сразу же после вечера я отдала приказ Инге готовиться ко дню рождения хозяина Уотерхолла. Припасов у нас имелось более чем достаточно. Рабочих рук — тоже. А значит, можно было ни в чем себе не отказывать. Ведь на празднике появятся и мои родственники, и родня Витора. Будет весело и людно. Очень весело и людно. И я в глубине души надеялась, что ожидаемые подарки с лихвой отобьют расходы на них.
А еще… Еще следовало и лично мне обязательно что-то подарить любимому супругу. Что-то такое, что запомнилось бы, и надолго. Понять бы еще, что именно. Вот чем можно удивить состоятельного аристократа? Правильно, ничем привычным. А вот непривычным… В общем, я в конце концов придумала. И если все пойдет по плану, Витор действительно запомнит мой подарок.
— Ты выглядишь излишне довольной, — проницательно заметил он в тот вечер. — Мне начинать бояться?
— Пока рано, — мило улыбнулась я и даже ресничками потрепыхала. Витор вздрогнул. — Что? Все в порядке, правда. Ничего страшного не случилось.
— А случится?
— Не думаю.
— Вилли…
— Да?
— Знаешь, — задумчиво проговорил Витор, — я так не нервничал, даже когда ты сообщила, что у моего братца появилась истинная.
— А зачем вообще было нервничать? Это воля богов, милый.
— Когда ты называешь меня милый, это означает, что пора искать укрытие. Ай! Вилли!
— В следующий раз ударю сильнее, — пригрозила я, опуская подушку. Витор обиженно фыркнул и потер пострадавшую шею. — Нечего меня постоянно стебать.
— Даже и не думал, — проворчал Витор. — Ты себя со стороны не слышишь. Иногда у тебя в голосе прорезываются совсем нехорошие нотки.
Нотки. В голосе. Это ты еще о подарке не знаешь. Вот тогда точно занервничал бы.
К положенному сроку все было готово: и официальная часть, и мой личный подарок. Последний я планировала вручить вечером, когда мы с Витором останемся наедине, после ухода гостей. Чтобы ничего и никто не отвлекали именинника от наслаждения тем самым подарком. А пока же, рано утром, едва проснувшись, просто чмокнула Витора в щечку и с заговорщицким видом произнесла: