Первая половина хаоса (СИ)
— Возможно, — согласился Святобор. — Но знаешь, что странно? Когда я решил проверить соответствующие бумаги, оказалось, что мэрия в обход лесничества дала добро на рубку. И на всех бумагах стояла твоя подпись.
— Даже не знаю, что тебе сказать. Ты ведь в курсе, как всё обычно происходит? Мне приносят бумаги на подпись, я их и подписываю. Я доверяю людям, с которыми работаю, поэтому я никогда не думал, что они могут совершить подобную оплошность. Спасибо, что рассказал. Я непременно устрою внеплановую проверку.
— Не прикидывайся! — сорвался Святобор, но тут же взял себя в руки. — Знаю я твои методы — постоянно перекидываешь ответственность на других. Можешь пытаться построить новый завод, можешь пытаться закрыть и так немногочисленные зелёные зоны в черте города, можешь пытаться снести историческое здание, но в этот раз ты перешёл все границы. Лес — моя территория. Там я тебе хозяйничать не дам! Если не отступишься, мне придётся перейти к активным действиям.
— Это к каким же? Что может сделать такой трус, как ты? Ты только горланить горазд, — с издёвкой спросил Святогор, слегка пригнувшись. — Знаешь басню про слона и Моську? Ты и есть та самая Моська.
Святобор от возмущения лишь пару раз открыл и закрыл рот, словно рыба, выброшенная на берег. По лицу его было видно, как в нём закипает гнев. И всё же каким-то чудом Святобор сдержался, развернулся и пошёл к двери, бросив депутату напоследок:
— Я тебя предупредил.
— И я был рад тебя видеть. Заходи ещё, — сказал вслед уходящему лесничему Святогор.
Выходя, Святобор громко хлопнул дверью. И одной не ограничился: даже дверь в приёмную не пожалел. Некоторое время Святогор не двигаясь сидел в кресле, обдумывая ситуацию. "Активные действия, да? Интересно, что, по его мнению, они собой представляют? Ну да ладно, об этом крикливом недомерке можно не волноваться. Хотя… Работнички-то его не такие бесхребетные. Эти могут учудить чего. Лучше перестраховаться", — с этими мыслями Святогор поднял трубку телефона и набрал номер, предварительно заблокировав связь с приёмной.
— Цмок на связи, — ответил скрипучий голос на другом конце провода.
— Это Святогор.
— О, чем обязан?
— Тут ко мне один небезызвестный активист заходил. Кричал, пену изо рта пускал, грозился расправой. В общем, всё как обычно. Я, конечно, сомневаюсь, что он на что-то решится, но лучше предусмотреть все варианты. А поскольку под горячую руку больше шанс попасть у твоей лесопилки, я решил тебя предупредить. Организуй за ней наблюдение. Ведь от неё зависит не только твоё, но и моё благосостояние.
— Да нечего бояться, — заверил Цмок. — Святобор и его люди в последнее время стали чаще появляться возле лесопилки, но я не думаю, что они представляют угрозу.
— Я сказал, организуй наблюдение, — с нажимом повторил Святогор.
— Хорошо, хорошо, — торопливо согласился Цмок. — Я как раз недавно многообещающую троицу нанял. Подряжу их на эту работенку.
— Отлично. Сообщишь, если вдруг что-то случится, — сказал Святогор и повесил трубку. Он откинулся в кресле, снял очки и потер переносицу. Глубоко вдохнув и выдохнув, Святогор вернул очки на место и, подтянув поближе пачку новых документов, принялся за чтение.
2
События прошедшего дня оказали влияние на многих людей и богов. Вот и Ярило, брата которого сутки назад выбросили из окна, сегодня не вышел на работу. Он понуро сидел у окна и смотрел вниз на снующих людей. В комнате, в которой находился Ярило, работал телевизор, но бог не обращал на него внимания. Хотя экстренные новости, что крутили совсем недавно, он всё же посмотрел.
Нельзя сказать, что смерть брата так сильно потрясла Ярилу. Они-то и общались мало, поскольку были слишком разными. Единственное, что их объединяло — разочарование их отца. Один сын стал адвокатом с наркозависимостью, а другой после громкого писательского дебюта отказался от карьеры, не выдержав критики в адрес второй книги, и стал журналистом.
И всё же Чурило и Ярило были родными братьями. Поэтому, узнав о смерти брата, Ярило поник и потерял рабочий настрой. В таком состоянии он находился со вчерашнего вечера.
Вдруг по квартире пронеслась трель дверного звонка. Ярило не хотел никого видеть, поэтому никак не реагировал, но незваный гость настойчиво и упорно продолжал звонить, не желая сдаваться. Через некоторое время трель прервалась, которую сменил громкий стук. Гость, видимо, решил, что так привлечёт больше внимания.
— Ярило! Я знаю, что ты там, — послышался приглушенный голос из-за двери. — Открыва-а-ай!
Ярило узнал обладательницу голоса и, сморщив лоб, направился в прихожую. Открыв дверь, он увидел молодую девушку с короткой стрижкой, которая резко остановила кулак, готовый опуститься на дверь. Девушка разжала кулак и подняла руку в приветственном жесте.
— Йо!
— Тебе чего, Кострома? — недовольно спросил Ярило.
— Да так, в гости зашла, — ответила девушка и, не дождавшись разрешения, вошла в квартиру. — Харэ хандрить! Айда работать.
Кострома разулась и уверенным шагом пошла на кухню. Ярило, смирившись с внезапным вторжением, закрыл дверь и пошёл следом.
— Новости смотрел? — спросила Кострома, заглядывая в холодильник.
"А вот и захват стратегически важных точек", — подумал Ярило, а вслух ответил:
— Угу. Но ты ведь не поэтому пришла? Там уже все журналисты и репортёры города побывали, наверно.
— Конечно, не поэтому. Просто спросила. Рада, что ты держишь себя в курсе событий, — улыбнулась Кострома и повернулась к Яриле, держа в руках куриную ножку и огурец. — Я пришла избавить тебя от дум тяжёлых. Так что собирайся давай.
Девушка взяла добытую пищу в одну руку, а другой открыла хлебницу и отломала себе ломоть батона, после чего уселась за стол и начала есть. Ярило продолжал невозмутимость стоять на пороге.
— Что за работа, объясни сначала, — потребовал он.
— Серьёзная, даже очень. Если наводка окажется верной, то мы большим людям поднасолить можем. Конечно, публикацию придётся отложить ненадолго, но мы можем, нет, мы обязаны воспользоваться нынешней шумихой, чтобы собрать материал. Как говориться, куй железо пока не остыло.
— Пока горячо, — поправил Ярило.
— Горячо что?
— Железо. Правильно говорится, куй железо пока горячо.
— Одно и тоже, разве нет? — махнула рукой Кострома, с зажатой в ней покусанной ножкой.
— Ну а я-то тебе зачем? — недовольно спросил Ярило. — Шла бы да ковала себе…
— Как зачем? — искренне удивилась девушка. — Для подстраховки. Нам кое-куда проникнуть нужно будет. Да и тебе отвлечься не мешает. Мне не нравится, когда ты загоняешься по пустякам.
— По пустякам? — впервые возмутился Ярило.
— Ой, да ладно. Нашёл из-за чего в грусть-тоску впадать. Ты с братом своим хорошо если раз в полгода созванивался. Ты когда его вообще в последний раз вживую видел? — спросила Кострома, но тут же запнулась. С извиняющейся улыбкой она сказала: — Прости, сейчас я переборщила немного. Язык мой не воробей.
— Это слово не воробей, а язык — враг, — вновь поправил девушку Ярило, успокоившись. Ведь Кострома была права по большому счёту.
— Да пофиг. Главное, что ты понял. Так ты идёшь или нет?
— Может, хоть суть изложишь?
— Вот настырный, — Кострома обглодала ножку и бросила её в мусорное ведро. — Короче, появилась инфа, что мы можем раздобыть доказательства незаконных сделок Цмока с одним известным депутатом.
— Со Святогором что ли?
— Ага, я же сказала, что с известным.
— И где эти доказательства находятся? — спросил Ярило, заинтересованный словами Костромы.
— Как где? На лесопилке вестимо.
— Но ведь она открыта ещё. Как ты собираешься туда сейчас проникнуть?
— Дурак, что ли? Мы туда сейчас и не пойдём. Часов после девяти на лесопилку ломиться будем.
— А сейчас-то собираться мне зачем? — спросил Ярило и посмотрел на часы. — Начало второго только.