В академию за хозяином Драконьего Края (СИ)

Вернулась Ирма с горячим ужином. Ужин немного примирил меня с видом нарядов, но все равно попросила Ирму подобрать мне что‑нибудь поскромнее и не очень прозрачное.
– А давай, – неожиданно легко согласилась танцовщица. – Ты новенькая, так сказать, свежее мясо, так еще еще и интрига, что такая скромница. Наши постоянные клиенты весь пол слюнями зальют.
Наряд мне Ирма выделила голубого цвета с золотым кантом. Штаны‑шаровары, топ, полностью открывающий живот, и, к моему счастью, платок, который должен прикрывать половину лица. Как пояснила Ирма, это традиция драконьих танцев. Я совершенно не против такой традиции. Это значит, что дома никто не узнает про мой позор.
Многочисленные браслеты на руки и на ноги, и вот, я вроде как готова к выступлению. Смотрю на себя в зеркало. Выгляжу экзотично. Будто и не я. Глаза так ярко накрашены и выделены, что зрачки теперь кажутся ещё ярче и светлее, чем были.
– Первая выступает Лала, она на разогреве, затем Тена, потом я, и ты. После я Теной и Лалой втроем, потом отдых и потом еще по одному разу в этой же очередности на одиночные танцы выйдет б на этом все, ночная программа закончена. Будут кидать монетки во время твоего танца – это твои, заберешь, когда танец кончится и занавес закроется.
О‑о, тут ещё и монетки кидают. Это хорошо. Но мне, наверное, не кинут не одной монетки, я‑то их танцы не умею танцевать.
Самое последнее, что сделала Ирма перед выступлением – повязала мне на бедра платок, расшитый множеством медных монеток. Вот с этого момента я начала догадываться, что там за танцы. Стоя за кулисами, смотрю на выступление первой танцовщицы и внутренне выдыхаю. Какой же это драконий танец? Это танец вед. Мама меня с детства этим танцам обучала, говорила, что это для лучшего раскрытия силовых каналов. Только у нас все было прилично в плане одежды, совпадение только что с поясом, ну и мама делала акцент на символизм танца, скрытый смысл каждого движения, для раскрытия каналов, важна была определенная последовательность, ритм, положение тела, а тут, как я посмотрю, танцуют, как придется, языка танца как такового нет, ну и очень сильно изгибаются, имитируя змею, ну или может, дракона. Я вживую драконов не видела, но вроде как они тоже очень гибкие. Как деньги появятся, надо бы сходить в местный драконий вольер – заведение, где содержатся эти редчайшие животные, ставшие символом и олицетворением Края, любопытно же.
  
Глава 8
 
Жду своей очереди и даже не представляю, под какую музыку и как буду выступать. Мне кажется, что не смогу. На сцене умру от смущения. Но все равно хорошо, что знаю танец и ничего такого на сцене не происходит, хоть за твоим танцем и наблюдают жадно мужчины. Монетки кидают, но не скажу, что много. Пока больше всех накидали Ирме. Там не только медь, но и пара серебряных было. Вот это здорово. Два серебряных – и я смогу нормально питаться до начала учебы. Жилье очень дорогое, но если что, на сарай тоже хватит. Нет, надо сейчас все‑таки постараться. Буду сильно‑сильно изгибаться, прямо как Ирма. Хотя ее одаривают, мне кажется, не столько за изгибы, сколько за шикарные формы.
Ирма объявляет мой выход.
– Господа, прошу внимания! Сегодня у нас новенькая! Она усладит ваш взор и подарит свой танец, прошу вас радушно принять ее и поддержать, поскольку она прибыла издалека, она иностранка и это ее первое публичное выступление.
Я не говорила Ирме, что это первое выступление, но видимо Ирма либо сама догадалась, либо так подогревает интерес публики, и это работает. Мужчины громко захлопали и засвистели.
Ирма ушла со сцены. В зале стало темнее, а на сцене наоборот светлее. Заиграла ритмичная музыка.
А‑а‑а! Как же страшно. Ноги словно приросли к полу.
Сзади в спину мягко подтолкнула Ирма, и это помогла. Пошла. И будь что будет.
Было очень страшно, да и странно, потому что в такой ситуации мне бывать еще не приходилось.
Встала в центре сцены и опять ступор. Не могу решиться. Чувствую себя глупо, стоя на сцене с голым пузом. Туфли еще неудобные, которые мне Ирма дала. На огромной шпильке и подъемом на мыске. Я такие никогда не носила и, кажется, в любой момент упаду. Музыканты играют уже достаточно, а я все никак не могу начать.
 
Музыка перестала играть. Наверное, надо уходить, я не смогла.
Но тут захлопали и застучали из темного зала. Ритмично так, подражая ритму музыки, и так прямо требовательно.
Ведическая сила прямо‑таки заиграла в крови от такой поддержки, во мне по‑настоящему пробудилось что‑то древнее, но такое естественное. Скинула туфли под веселый свист прямо в зал, и начала танцевать вот под такой странный аккомпанемент. Танцую отрывисто, резко, хлопки и топот учащаются, и я вместе с ними, начинает играть музыка, но она не может заглушить хлопки, и скорее их дополняет.
Это необычно, но интересно, и не кажется больше чем‑то плохим. Не пытаюсь изгибаться и делать что‑то непривычное. Просто танцую, как учила мама.
У меня уже начало жечь пятки, а музыка и хлопки не стихают, а я и не переживаю, мне все веселее, я словно заряжаюсь энергией поддерживающих меня людей.
Хлопки ускоряются, еще и еще. Пояс с монетками звенит беспрерывно, в самый пик крутанулась и упала, но красиво и изящно. Тяжело дышу. Ух, мои ножки. Горят.
Зал охватила густая, оглушающая после того шума, тишина. Напряглась. Не хлопают. Может, не понравилось? И монетки не кидают. Вообще не одной. Поднимаюсь. Жалко, я правда старалась, может танцевала и не так, как тут…
Зал взорвался новыми аплодисментами. И мне в ноги полетели монетки. Много медных. О! Серебряные! Две, три…
Золотой! Мне кинули золотую монету! А‑а‑а! Ура! Я не буду голодать!
Как только занавес закрывается, снимаю с себя набедренный платок и в него быстро собираю монеты. Сначала все крупные, а затем и мелочевку. Чувствую себя счастливой и богатой. Всего за один вечер получилось вернуть почти всю потерянную сумму из кошеля. Неплохо тут танцовщицам живется, очень неплохо.
Ко мне подходит Ирма и помогает собрать оставшиеся монетки, а потом берет и достает из платка серебряный.
– За костюм и правильное представление публике, – пригвоздив меня взглядом, заявила танцовщица.
Ничего себе тут у них порядки. То есть за выступление трактирщик дает серебряный, а главная танцовщица этот же серебряный забирает. Этак я и в минусе могла бы остаться, если бы ничего не заработала дополнительно – ночлег ведь оплачен. Ну а так ладно, жалко серебряный, но пусть берет. Будет же ещё второе выступление у меня.
– Вы позовете, когда будет мой второй выход?
– Да какой второй выход, девочка? Ты знаешь, сколько танцевала? По времени это все три выхода.
О‑о, вот это я, оказывается, даю.
В гримерной, переодевшись, монетки пересыпала к себе в сумку, только самые крупные на этот раз запрятала в самые интимные уголки своей одежды.
Поскольку моя рабочая ночь окончена, выхожу в зал. Ирма с танцовщицами уже вовсю на сцене вместе изгибаются, зарабатывая себе монеты. Красиво, этого не отнять.
Сразу накинув на себя свой потёртый запыленный дорожный плащ, уже хочу идти к выходу, чтобы обойти таверну и найти свой сарай, но невольно задерживаюсь, увидев своего недавнего знакомого, который о чем‑то ожесточенно спорит с трактирщиком.
Любопытство заставляет подойти ближе.
Оказывается Тим – тот самый светловолосый "добрый" парень, помогающий всем абитуриенткам, ругает трактирщика за то что тот… приглашает к себе профессиональных танцовщиц, в обход его, Тима. И Тим этот теперь требует ответа, кто эта девица в голубом была, кто ей покровительствует, сколько берет за выступление.
 
Трактирщик вдруг повернулся в мою сторону, явно увидел и узнал, но тут же перевел взгляд на Тима.
– Я же сказал, не знаю, кто она, явно залетная какая‑то. Сейчас в город много кто пребывает. Ушла уже. Жаль ты выступление пропустил.