Честь клинка ночи (ЛП)

Коджи сделал последний толчок, и оба воина отпрянули. Коджи был быстрее, но рука Хироки била ближе к его руке. Коджи отразил удар Хироки, но это было опасно.
Он не ожидал, что Хироки будет так быстр. Крах большинства физически сильных бойцов на мечах заключался в том, что они имели склонность полагаться на свою силу в пылу боя. Хироки не совершил этой ошибки, и их мечи перекрестились трижды, прежде чем они разошлись.
Коджи ожидал небольшой перерыв, но Хироки его не дал. Огромный клинок ночи использовал пространство, чтобы направить меч к слабой стороне Коджи и исполнить сильную атаку. Коджи остановил ее, Хироки повернулся на ноги, пытаясь зайти за юного клинка.
Коджи пустил его, уверенный, что Хироки привык биться с солдатами и людьми без дара. Если воин заходил за обычного человека, бой кончался. Человек не знал, что происходило, и умирал. Но клинок ночи ощущал атаки сзади. Коджи уловил атаку, пригнулся и повернулся.
Хироки был быстрым, хоть его и застали врасплох. Меч Коджи рассек одежду крупного мужчины задела его живот.
Дуэль продолжилась, Хироки был осторожнее. Рана болела, но его лицо не выдавало эмоции. Они медленно кружили, Коджи пытался удержать врага от остального дома. Он ощущал, как другие двигались за ним, собирались и смотрели на бой за их жизни.
Солнце только восходило, света хватало, чтобы семья видела, что происходило. Коджи был в худшем положении, ведь защищал их. Хироки понял это и стал двигаться к семье.
Это нужно было закончить. Хироки не был как Рё. Коджи не мог запугать его и убить, как было с его мастером. Коджи нужно было просто его убить.
Он глубоко вдохнул и бросился вперед. Сталь встретила сталь в тусклом свете. Пять ударов, и Коджи подобрался близко, был слишком быстрым для крупного мужчины. Один удар вспорол руку клинка ночи, но убил его удар в сердце. Когда Хироки умер, его лицо все еще было без эмоций.
Хоть он знал, что поступил правильно, Коджи ощущал, как его сердце разрывалось от его действий. Было все еще неправильно убивать его братьев и сестер.
Коджи ощутил движение за собой, но не отреагировал. Семья была теперь в безопасности. Он поможет убрать тело и уйдет. Он не знал, как мог спасти один Край Реки, но должен был попробовать. Если он умрет, его проблемы закончатся.
Он ощутил приближение удара, но пустил фермера близко, решив, что он не был угрозой, отвлекшись на будущее. Коджи стал поворачиваться, но мир резко почернел.
Первым ощущением Коджи была боль. А потом стало больше боли.
Он проснулся, задыхаясь, его голова немедленно вспыхнула. Он сморгнул звезды перед глазами, мог вот-вот потерять сознание снова.
Один или два раза, когда он был моложе, его били по голове, но он не мог вспомнить ни одного случая в недавней памяти. Боль была мучительной. Каждый раз, когда он поворачивал голову, боль возвращалась с новой силой.
Коджи заставил себя оставаться на месте. Он попытался дотянуться рукой до шишки на затылке, но понял, что был к чему-то привязан.
Он застонал. В тот момент его не волновало, почему его связали. Его не заботило, кто его схватил и где он находится. Все, что он чувствовал в этот момент, было непреодолимым желанием выпить бутылку сакэ.
Его воспоминания быстро вернулись к нему. Он вспомнил встречу и убийство Рё и Хироки. Он вспомнил, как фермер шел позади него в темноте. Потом он вспомнил, что клинки собирались скоро атаковать деревню.
Коджи боролся с оковами, ощущая новую волну агонии, спускающуюся с его головы по спине. Тот, кто его удерживал, хорошо постарался. Нужно было время, чтобы сбежать, и он не знал, было ли оно у него. Как долго он был без сознания?
Дверь открылась, и Коджи с некоторым недоверием наблюдал, как фермер и вся его семья вошли в комнату. Все пришли. Сначала фермер и его жена, затем старший сын и Хана, а за ними младшие сын и дочь. Они постояли там какое-то время, и если бы не было больно шевелиться, Коджи рассмеялся бы над тем, какой абсурдной казалась ситуация.
 
Фермер заговорил первым:
— Прости, что я причинил тебе боль. Я увидел шанс освободить свою семью, и не был уверен, что ты лучше других. Если бы решал я, я бы убил тебя, но Хана утверждает, что ты ей помог.
Коджи взглянул на свои путы.
Фермер продолжил:
— Хотя я доверяю своей дочери, пойми: безопасность моей семьи была поставлена ​​на карту. Я чувствовал, что это был мой единственный вариант, пока мы не поговорим.
Коджи было все равно. Семя была защищена, он выполнил долг. Его беспокоило лишь одно:
— Как долго я был без сознания?
— Почти весь день. Уже вечереет.
Коджи выругался.
— Как далеко Край Реки?
— Полтора дня пешком, а что?
Коджи выругался снова, не стесняясь младшей девочки.
— Неподалеку есть лошади?
Фермер нахмурился, вопросы его сбили с толку. Но он все еще слушался клинков, так что ответил на вопросы Коджи:
— У фермеров богаче есть лошади, но их поймали клинки.
Фермер понял, что дал ответ, хотя он был у власти. Он попытался задать вопрос:
— Ты опасен для моей семьи?
Коджи покачал головой.
— Это сейчас не важно, — он соображал.
На лошади полтора дня станут половиной. Он мог добраться до Края Реки вовремя. Ему нужно было дойти до ближайшей фермы с лошадью, убить клинков, пока они не ушли. Сложное задание, но если он уйдет сейчас, может, шанс еще будет.
Сначала нужно было выйти из дома. Фермер хотел задать вопрос, но Коджи впился в него взглядом.
— Отпустите мня. Живо. И направьте к ближайшей ферме с лошадьми.
Фермер опешил. Он огляделся, и Хана кивнула. Но фермер медлил.
— Ну же, старик! На это нет времени. Остальные клинки собираются атаковать Край Реки. У меня еще есть время остановить их, но мне нужно поторопиться.
Его слова заставили фермера оправиться от нерешительности. Он быстро развязал Коджи, дал ему направление к ближайшей лошади.
— Я могу пойти с тобой.
— Сможете ли вы пробежать весь путь?
Фермер покачал головой.
— Тогда вы просто задержите меня. Останьтесь здесь и защищайте свою семью.
Коджи сел, на него накатила волна тошноты. Фермер сильно ударил его. Он неуверенно потянулся чувством, благодарный за то, что мог использовать эту способность без дополнительной боли.
Отбросив дискомфорт, Коджи встал и схватил свое оружие, сложенное в углу.
Указания фермера были ясны. Коджи побежал, видя все описанные ему ориентиры. Он мчался по полю, ноги несли его так быстро, как только могли. Однако в тот момент, когда он увидел фермерский дом, он понял правду. Он никого не чувствовал.
Ферма была для чувства так же мрачна, как и для его зрения. Он не знал, что еще делать, Коджи все равно вошел, чувствуя отвращение при виде трупов, разбросанных по полу.
Клинки, которые сделали этот дом своим домом, не обошлись с телами с уважением. Они не устроили семье воинскую смерть. Тела были покрыты синяками, ножевыми ранениями и порезами, но нигде он не нашел тела с единственным чистым смертельным ударом, которым гордилось большинство клинков.
Коджи даже не заглянул в сарай. Он мог бы почувствовать лошадей. Ничего не было.
Он вышел в поле, глубоко вздохнул и боролся с нарастающим разочарованием и гневом. Эти клинки, ведомые Акане, были позором для всего, чему его учили.
Без лошади Коджи пришлось бежать.
Глава 8
Аса выросла на ферме. Многие ее ранние воспоминания были о времени в полях, где она сажала и собирала рис. Работа всегда была для нее пыткой, но нужны были все руки, и ранние годы дали ей нынешнюю силу, повлияли на ее тело и разум.