Танцы с тенью (СИ)

— Звучит грустно. Я уж думал, там вы находили хоть что-то хорошее.
— При желании можно найти. — Я мечтательно подняла глаза на небо. — Звёзды так же прекрасны, а уж горы и море…
Пока я говорила, он понемногу придвигался ближе, будто заворожённый слушатель. Я аккуратно убрала ладонь из-под его руки, не позволяя лишнего.
— Теперь я тоже хотел бы там побывать. — Задумчиво изрёк придворный. — Вы так красиво рассказываете, что, наверное, даже самое неприглядное место сможете представить живописным. А что же, позвольте спросить, вы думаете по поводу их вина?
Я мягко улыбнулась.
— Иноземные виноделы стараются. Но нашу родину никак не обогнать.
— Я бы не против и это проверить. — Пошутил придворный. — Хотя вчера пробовал новый сорт вина с востока, недалеко от «деревни упырей». И уверился, что лучше сделать просто невозможно!
Наверное, он надеялся, что я захочу тоже попробовать напиток в его компании. Я естественно, клюнула на другое.
— Какая-какая деревня?
— Вы не знаете этой истории?
— Нет. — Признала я. Хотя что-то слышала в детстве, но забыла.
Облокотившись о перила, он начал тоном опытного рассказчика:
— На востоке Эльвии есть селение, которое зовут деревней упырей. И всё из-за невежества местных лекарей! А ещё — из-за рыбок.
— И… при чем здесь рыбки?
Парень улыбнулся. Ему очень нравилось быть объектом внимания.
— Они и есть главные злодеи. Маленькие, редкие, эти рыбки несут в себе яд. В малых количествах безвреден. Но если съесть много, то человек погружается в состояние, близкое к глубокому сну. Дыхания почти нет, сердца даже не слышно. Часто заболевших отпаивали бульоном с рыбкой, а те будто бы и отдавали богу душу.
— Какой кошмар! — Охнула я, прижимая ладошку ко рту.
Надо же, совсем как яд стригоев. Чтобы жертва долго хранилась про запас.
— Ещё бы. А несколько жителей, захороненных заживо… вернулись обратно.
— Восстали нечистью?
— В том-то и дело. — Покачал он головой. — Люди были живы. Одну женщину раскопал зверь-людоед, но она смогла отбиться от твари и обратить в бегство.
Куда ж от зубарей деться. Представляю, как бедный трупоед от страха чуть не обгадился.
— …Другой мужчина. — Продолжал придворный. — …выбрался сам. Работал дровосеком, хватило сил выбраться.
— Кошмар… Потому и пошла дурная слава?
— Да не только. Повёлся в тех местах обычай проверять покойника перед захоронением. Верёвки с колокольчиками к рукам привязывали, а кому и кол в грудь. Боялись люди проснуться в могиле.
Я снова поёжилась будто бы от холода, заодно убрав ладонь из пределов чужой досягаемости. Если он был огорчён, то не подал виду.
— Ну и истории у вас. Нарочно хотели испугать?
Он-то хотел, но смутился от вопроса и поспешил добавить:
— История уже давно была! Лекарей раскусили в невежестве, прогнали всем селом. Нового лекаря прислали из города, тот во всём наконец разобрался. Сейчас этих рыбок из улова отбирают и продают алхимикам. Для лучшего снотворного, которое и здоровью не вредит, и сны дурные отгоняет.
— То есть, у истории хороший конец? — Смягчилась я.
— Конечно! Я бы не рассказывал другой.
Сайяна выбрала идеальный момент, чтобы прервать наш разговор.
— Фабелла. — Позвала она, с достоинством выплыв из проема. — Нам пора домой, дорогая!
— Вы же только пришли! — Запротестовал Далион.
— Мы обе устали за день. Или вы решите и с этим спорить?
— Кажется, сестра взяла на себя роль строгой дуэньи. — Пожаловалась я ему шёпотом, отворачиваясь. И состроила уже ей печальную физиономию: — Я потеряла серёжку!
— Серёжку? — Графиня нахмурила брови и махнула рукой. — Оставь. Не искать же теперь по всему полу.
— Сейчас буду. — Покорно согласилась я. Удовлетворённо кивнув, Сайяна развернулась, отпивая из бокала.
— Вы потеряли серёжку? — Шёпотом удивился Далион.
— Потеряла… вот эту. — Я протянула ему украшение. И улыбнулась.
— Если найдёте, отдадите на следующем вечере?
— Конечно… — Только и смог сказать удивлённый парень. Быстро спрятал серёжку и напоследок снова поцеловал руку, не торопясь сразу отпускать.
 
«Вот ведь… всю ладонь сжуешь, извращенец!» — Улыбалась я ему, осторожно выдирая руку обратно. Надеюсь, не слишком поспешно.
Графиня ждала в зале рядом с выходом.
— Туфли оказались такими неудобными! — Пожаловалась она, приложив ладонь к лицу. — Дай руку, милая. Боюсь, мне нужна помощь, чтобы достойным образом идти.
Мы смогли идти и перешёптываться, со стороны естественно.
— Взял?
— Конечно.
— Хорошо улыбалась? А то надумает передать курьером.
— Нет, он оставит серёжку себе.
— Отлично. — Улыбнулась графиня, которая и придумала этот способ.
— Не советовала бы принимать так сразу вещи от незнакомых женщин. — Пошутила я. — Ими ведь и маги могут оказаться невзначай.
***
Спустя час после полуночи, Далион покинул свой дом. Как и я, он оделся по-простому, в неброскую одежду и обувь. Но лицо не скрывал.
Охраны при юноше не наблюдалось, пропуск служит знаком и для городских крыс. Те прикормлены Амвалонами, и не трогают клиентов. Так что молодой придворный мог идти, не опасаясь за жизнь или кошелёк.
Подождав, пока он доберётся до поворота, я отлепилась от стены, которую уже устала подпирать, и последовала за ним.
Почти сразу стало ясно, что придворный что-то читал о запутывании следов. Он едва не потерялся от меня, сбивая с толку неожиданными поворотами. А то вдруг вовсе развернулся и вышел из переулка, в который только что свернул.
Я нетвёрдой походкой пьяницы разминулась с ним, не отрывая руки от опоры в виде стены. Согнулась на углу, всем видом показывая, как мне худо и едва не рассмеялась.
Когда он отдалился, пришлось вывернуть куртку и переодеть наизнанку, тёмной стороной. Выпустить часть волос, чтобы скрыли уши, и приплюснуть шляпу, чтобы при другом столкновении не узнал.
Но маскировка не пригодилась. Напоследок оглянувшись (я скрылась в тени пустой телеги) парень успокоился и уверенно зашагал по улице, едва не насвистывая под нос.
Район менялся с каждым кварталом. Вырастали дома, сужались переулки. Становилось тише и темней, фонари уже не исели на каждом углу, а лишь на перекрёстках проплывали мимо.
Парень ускорил шаг, будто лошадь, почуявшая стойло. Значит, осталось недолго.
И тут по моему затылку будто скользнуло пёрышко, упавшее за шиворот. Как мотылёк в волосах. Но это было слишком мимолётно для реального ощущения. И я уже знала его.
Кто-то смотрит мне в спину.
Я не сбавляла шаг; и дыхание не сбилось. Я продолжила идти, как шла.
Показалось? Нет — уверенно подсказала интуиция. Пока я слежу за Далионом, кто-то другой идёт за мной самой.
И как раньше не поняла!? Ох, не к добру такое. Кто это может быть?
Поневоле бросило в жар и тут же отпустило. Сердце забилось быстрее, а ноги стали лёгкими-лёгкими в предчувствии опасности. Так и захотелось резко остановиться и послушать, запнётся ли преследователь. Шорох, шелест, стук — да мне бы услышать что угодно!
Но раз я до сих пор не слышала ни одного шага, и взгляд уловила случайно — меня «пасёт» не кто-то вроде Шоланы.
Мысли носились в голове, как стая вспорхнувших голубей.
На каком он расстоянии? Идет по улице? По крышам? Непонятно. Прямого взгляда больше не чувствую: осторожничает. Знает, с кем связался? Но чувство, что меня преследуют, никуда не девается!
Чёрт бы побрал местные порядки… один только поисковый импульс решил бы проблему. Короткая вспышка магии… которая тут же будет услышала местными ищейками.
Нет.
Никакой магии вовне.
Я прошла мимо переулка, куда свернул Далион. Слежка отпадает. Мой собственный «хвост» может напасть в неподходящий момент, помешать или выдать. Или напакостит иначе; я не могу так рисковать.
Начала чертить свой собственный маршрут. С крыш меня легко потерять из виду. Если шпион ещё не идет по мостовой, то сейчас будет вынужден спуститься.