Маска из другого мира (СИ)

— Именно, — спокойно кивнул Иванов. — Тебе нужно было сломать себя, понять, что порой нет выхода. Ты либо делаешь что–то, либо умираешь. На какую–то долю секунды мне показалось, что ты выбрал второй вариант. А теперь второе… — интересно даже, каких еще гадостей мне сейчас наговорят. — Я выбрал тебя на бой с неизвестным противником, потому что верю в тебя. Никто из вас не был знаком с подобным типом хутхэнов, и, поверь, Миша, любому, даже Косте с Элей, пришлось бы умыться кровью в сражении с ним.
— Но я… — вот теперь я на самом деле не знал, что сказать.
— Я верил, что ты победишь себя, что будешь бороться, — тут Иванов перевел взгляд с меня на остальных. — И я хотел, чтобы вы все увидели это. Я ведь сам был когда–то на вашем месте на подобном уроке. Я помню, как смотрел на один из первых боев одного тощего паренька, который стал потом моим лучшим другом… Он тогда сражался с другим редким хутхэном. Я представлял себя на его месте и не видел выхода, а он не знал, что не может победить. И поэтому не сдавался. Я не знал, на что рассчитывал мой учитель, отправляя Володьку на этот бой — у него же не было шансов… И вот я сам сделал это. И опять все сработало.
Иванов как–то странно улыбнулся. Мол, чудо это, и больше нечего сказать. Как порой на представлении именно новички даже на самых нелепых третьестепенных ролях играют так, что весь зал смотрит именно на них. Всего несколько секунд, но какое это чувство!
— Спасибо, — я завершил начавшую затягиваться паузу этим простым, но важным словом.
Артемий Викторович в ответ лишь кивнул с едва заметной улыбкой. Плевать на все эти мрачные истории из прошлого — что бы ни совершил Иванов сто лет назад, сейчас он явно не тот, кем был прежде. И нам, пожалуй, с ним повезло. И так явно думал не только я — иначе как объяснить этот огонь в глазах, разгоревшийся и у Дениса, и у Элечки, и даже у Кости?
— Ну что, кто следующий? — режиссер окинул всех внимательным взглядом, напоминая, что тренировка еще не закончилась, а в одиночку на арене сразились не все.
— Давайте я теперь, — скорчив боевую гримасу, Денис вызвался на бой следующим. — Только, чур, без улучшенных хутхэнов. А то мне пока не преобразовать железо так, чтобы они его не взяли. А хочется прям равного боя!
Артемий Викторович лишь улыбнулся в ответ на эту речь, а потом жестом пригласил Дениса на ринг. Я невольно ждал какого–то подвоха, но, похоже, они закончились на мне. Иванов выбрал в качестве противника для нашего новенького обычного паяца, и бородач принялся отбивать его атаки кинжалом, предусмотрительно по моему примеру закрываясь еще и щитом. Я сначала подумал, что можно было бы просто спрятаться за стальной стеной и ждать, пока монстр–лягушка подберется поближе, но быстро понял, что недооценил его. Когда мы сражались группой, то у паяца не было места для хитрых маневров, сейчас же — он выждал момент, а потом так плюнул своим языком, что тот, как мяч, закрутился в процессе и, ловко обогнув щит, чуть не впился Денису в шею. К счастью, тот был наготове и подстраховался от подобных ситуаций с помощью кинжала. Теперь стало понятно, что с одним щитом тут делать нечего…
Я наблюдал за тем, как Денис отбивается от атак паяца и сбрасывает своими могучими руками тошнотворный язык монстра, пытающийся его обвить, а сам невольно думал, как бы сам поступил на его месте. Забавно, и когда это я так изменился, что перестал бояться грязи, перестал жаловаться на проблемы, а начал думать, что именно я буду делать?..
И ведь еще совсем недавно я лишь мечтал о том, что рано или поздно все поменяется. Само собой… Нас с Сашкой пригласят в крупный кинопроект, я стану звездой экрана, а мой друг именитым режиссером. Вот только делал ли я хоть что–нибудь для приближения мечты? Сейчас понимаю, что нет. Я годами служил в театре даже не на вторых, а на третьих ролях и ждал, что моя жизнь станет лучше не благодаря мне, а по мановению волшебной палочки. И ведь даже не понимал этого. Или не хотел понимать. Зато сейчас, когда у меня есть маска, когда я смог взглянуть на себя со стороны — спасибо нашему главрежу — я не собираюсь ждать чуда. Я буду работать над собой, над маской, я выжму из этого шанса все, что только можно!..
 
Денис одолел паяца за десять минут, изловчившись отрезать тому язык, а потом заколол в печень, ловко подскочив, пока тот визжал от боли. Сам бородач, хоть большую часть боя и простоял на месте, лишь удерживая щит и отбивая дальние удары паяца, все равно запыхался, и пот с него тек градом. Впрочем, это не мешало довольной улыбке не сходить с его лица. А потом пришел черед Костика. Против Сильвио режиссер, хитро прищурившись, выпустил спиногрыза, и наш мастер рапиры устроил настоящий мастер–класс, показав, как можно драться с тем, кто стремится атаковать тебя исключительно с тыла. Причем даже без использования обманных маневров. Впрочем, наверно, за подобный маневр могло сойти начало боя, когда Костя подставил хутхэну спину, вынудив атаковать тогда, когда он был к этому готов. В итоге спиногрыз рванул вперед, и хоть он и двигался быстрее человека, наш брюнет, зная, что именно тот будет делать, успел ловко уйти в сторону. А потом, не хуже чем Элечка, в один короткий укол поставил точку и в этой схватке.
— Занавес! — привычно зааплодировал режиссер, когда спиногрыз растаял в черном дыму. — На сегодня закончим, а завтра перед спектаклем делаем генеральный прогон.
И он улыбнулся, довольный двусмысленностью своих слов. На самом–то деле генеральную репетицию или, по–театральному, прогон будут делать другие актеры. Обычные, не обладатели масок. Мы же будем готовиться к сражению на той стороне, и — дай нам всем сил и удачи толстый сатир, поставщик вина для Мельпомены и остальных муз — понадеемся, этого хватит, чтобы хотя бы вернуться живыми.
* * *
Даже с учетом затянувшейся тренировки мы освободились в середине дня, и я слонялся по зимнему городу, наслаждаясь яркой солнечной погодой. Прошелся по Горсаду, взял себе кофе в кинотеатре «Звезда» и решил совершить променад по набережной. С Денисом мы договорились встретиться через несколько часов — вновь пострелять. А пока у меня была куча времени, которую я впервые не знал, куда деть. Можно, конечно, было бы использовать его для повторной тренировки, тем более что в рейд уже завтра. Но режиссер сказал, что маске нужно некоторое время, чтобы усвоить полученные навыки, а чрезмерный интенсив может лишь навредить. Так что он в итоге даже настаивал, чтобы мы провели все оставшееся до вечера время в расслабленном состоянии. И я вдруг понял, что это так сложно…
Раньше я ложился за полночь, с трудом отдирая себя поутру от кровати и пытаясь взбодриться крепчайшим горьким кофе. Целый день был на работе, вернее, как говорят в театрах, на службе, а уж вечером старался наверстать упущенное — смотрел сериалы, проглядывал объявления о съемках в кино, иногда оставалось время пройтись перед сном. А теперь я встаю сатир знает во сколько, выкладываюсь в полную силу на тренировках и потом еще полдня свободен. Спать не хочу, с Викторией у нас не задалось, так что никаких свиданий у меня не предвиделось. Так почему бы просто не расслабиться, прогуливаясь солнечным морозным днем по берегу великой русской реки?
Городские афиши, как традиционные бумажные, так и специализированные интернет–сайты, пестрели объявлениями о завтрашней премьере — «Вишневый сад» Чехова в возвращенном тверском академическом! В культурной жизни города это было по–настоящему грандиозным событием. И мы его — вот ведь ирония судьбы — завтра пропустим. Но дело, которое нам предстоит, перевешивает все.
 
Я остановился и закрыл глаза. Мысли, хаотично роящиеся до этого, успокоились. Вдыхая слипающимися от холода ноздрями свежий зимний воздух, я вспоминал, кем был еще в понедельник. Заштатным провинциальным актером, который годами не мог получить нормальную роль и довольствовался лишь эпизодами в дешевых сериалах. Помню, например, на этой самой набережной мы с Сашкой играли солдат в карауле какого–то вельможи. По дороге катила карета, остановилась, из нее вышел Валентин Семиродный в гриме и пышных одеждах, которого мы и встретили спинами к камере. И лишь потом, сопровождая вельможу во двор старинного здания, где по сюжету у него была встреча с любовницей, произнесли по одной короткой фразе. Камера тогда взяла нас обоих крупным планом, и это стало одним из самых успешных моментов нашей с другом общей кинокарьеры. Но сейчас…