Между тьмой и пламенем. Часть III (СИ)

– Какой? – подняла взгляд от миски Инерис.
– Нашу охрану он точно так же оценил и добыть свое окольными путями не рискнет. Тем более что он знает, что ты ночуешь в наших шатрах, а не в отдельном.
– Думаешь?
– Ему так сказали. Ты не красней зря, а ешь давай, уже давно остыло.
Пару минут раздавалось только шкрябание ложек по донышкам мисок.
– И Иней…
– М? – оторвавшись от последнего кусочка мяса, подняла взгляд девушка.
– Пожалуй, насчет шатра ты была права, – сцепив зубы, признал Ассаэр. – Так и впрямь будет безопаснее.
Ответом ему стала победная улыбка.
Но на сей раз вместо того чтобы разозлиться, огненный усмехнулся.
Лучше пусть торжествует, чем боится. Силы пригодятся ей для завтрашнего перехода.
В шатер Ассаэра они вернулись только через час, когда гость наконец ушел, пожелав им удачной дороги и полных кошельков.
Но было решено, что в караул ночью выйдут шестеро, в две смены. Все, кроме капитана и Наместника, разумеется.
***
Ашдаб Харши возвращался к своему лагерю слегка разочарованным. Соседи оказались не подозрительными полукровками и не легкой добычей, на что он сперва понадеялся. Сами сплошь здоровяки, сбились наверняка из разных караванов в один безопасности ради. Что неудивительно – слава у тракта была та еще…
Вместе-то и платить за охрану проще, вскладчину. А охрана у лагеря знатная, один ишш’та чего стоил! И второй тоже, с красным рисунком на лице – явно сам с северо-востока, там такие штучки в ходу.
Впрочем, с их товаром еще не на таких охранников раскошелишься.
Рабыня-то, похоже, не полукровка, а чистокровная. Похитили, небось, под шумок и теперь гонят покупателю… Редкая добыча и очень дорогая.
Ашдаб расстроенно цокнул языком. Жаль, жаль, что силы равны (а может, лагерь чужаков и перевешивает!), ему бы такой товарец тоже пригодился…
Шли явно с крайнего востока – иначе откуда в караване тот низкорослый, в хешше? Небось один из тех, кто оружие вез. Хоть он девкой и командовал, но принадлежала рабыня явно главарю.
Нет, точно опытные торговцы, не первый раз этим трактом идут. А значит, лучше к ним не лезть.
Придется идти дальше с тем, что есть.
Ашдаб уселся у костра в любимое складное кресло и прикрикнул на мальчишку, недостаточно поспешно подавшего его любимую флягу с крепкой кактусовой настойкой.
И даже доложить не о чем! Придется его южному спонсору удовольствоваться слухами, которые он старательно собирал по всем лагерям, встречаемым по пути. Беда только в том, что за них вряд ли много заплатят.
***
Капитану Таймару Хартену не нравилось это путешествие. Ни капельки. Его вообще в последнее время все тяготило – и новое звание пополам с обязанностями, и воспоминания о былых приключениях, и косо поглядывавшие сослуживцы... Однако форт хотя бы был для него почти что домом, там и стены казались родными.
Но никуда не денешься. В четвертый форт поступил недвусмысленный приказ двинуться на юг во имя укрепления границы. И ему было поручено возглавить первый вспомогательный отряд. Во главе второго встал Римар Сол. Хартен сначала даже этому обрадовался...
Нет, он сразу понял, что этот приказ выйдет ему боком. Во-первых, Хартен не любил жару, хотя был к ней привычен – а на юге Нариме осень еще не вступила в свои права. Во-вторых, ему не нравилась нервная обстановка у границы, которую они к тому же должны были потихоньку сделать еще более нервной, в соответствии с весьма расплывчатыми указаниями королевы, переданными тайным письмом. В-третьих, слишком хорошо помнил кошмары, терзавшие его все прошлое странствие, когда он возглавил отряд, искавший утонувшую леди-наследницу.
А может, все из-за точек переноса, изрядно сокративших им путь. Хартен недолюбливал пространственную магию.
Да еще то мутное путешествие, приведшее к гибели леди Инерис, упорно лезло в голову.
И словно этого было мало, чем ближе они подходили к южному гарнизону, тем чаще ему казалось, что Сол как-то странно на него косится. И мало того, сначала оборотень, а следом за ним и все остальные…
 
Хартен долго уверял себя в том, что это просто паранойя. Лезет в голову всякое, а нервы прошлым путешествием изрядно подточены, ничего удивительного. Но близ границы начал сознавать: похоже, не казалось. Взгляд офицера Римара Сола был… волчьим. Не звериные яркие глаза, а именно их выражение. Им доводилось прежде вместе стоять в караулах, ходить в разведку, сражаться, даже втихаря ввязываться в свары, в которых порой гибли ни в чем не повинные люди. И выполнять не самые приятные приказы командования – тоже, как тогда, с леди-наследницей.
Однако они всегда оставались равными.
А теперь было ощущение, что волк смотрит на потенциальную добычу. Изучает, прикидывает слабые места и подбирает подходящее место для засады.
С прежним Солом прежний Хартен поговорил бы начистоту. Сейчас же Хартен сам себе казался больным и не понимал, где наваждение, где реальность. И отчаянно трусил, хоть и не признавался в этом.
И когда после ужина в местной харчевне с паршивым домашним вином, которое горчило во рту, но быстро опьяняло, местная девица из деревни поманила его за собой, многообещающе приподняв подол простого платья, решил, что это неплохой способ стравить лишнее возбуждение. Глядишь, после разрядки и успокоится… В конце концов, им с Солом делить нечего. Все от нервного напряжения.
Девица оказалась не только хорошенькой, но еще и с выдумкой. Сновала от одного стога к другому, пока наконец не увела ближе к кипарисовой роще. И все время то плечом обнаженным поведет, то ножку до бедра оголит. С одного стога и вовсе скатилась, показав все, что пряталось под юбкой! От такой безыскусной, откровенной чувственности Хартена даже в пот бросило, и он рванулся за искусительницей с твердым намерением забежать в лес и взять свое под первым же кустом!
Девица кокетливо рассмеялась и нырнула за деревья. Разгоряченный и неспособный трезво соображать капитан четвертого форта бросился за ней.
Но встретил его там Римар Сол.
Оборотень молча стоял на звериной тропе и смотрел на своего приятеля. Тем самым волчьим взглядом.
Хмель немного развеялся.
– Девицу не видел? – тяжело дыша, спросил Хартен, делая вид, что эта встреча его ни капельки не волнует и не удивляет.
– Видел, – пожал плечами Сол. Бросил куда-то в сторону туго набитый кошель. Та подобрала, поклонилась до земли – и была такова.
Нехорошее подозрение заставило Хартена присмотреться к оборотню.
И он наконец понял.
– Охотишься, значит? – под влиянием алкоголя пугавшие его столько времени мысли сами слетели с языка.
Тот пожал плечами.
– Ничего личного. Приказ, Хартен.
Пот стал холодным, неприятно липнущим к коже.
– Когда мы вместе ходили под началом той разжалованной сволочи, ты иначе относился к приказам, – с горечью бросил он, отметив, что отчего-то совсем не удивлен. И не страшно уже. Непонятно только. – Помнишь, как нас обоих воротило от Сантуса, сколько раз мы в кабаках проклинали его методы, когда попадали под раздачу?
– То Сантус, – поморщился оборотень. – Мелкая сошка. А вот личный приказ ее величества – не то, что можно оставить без внимания. Может, ты не понял, но я тебе объясню. Власть в стране находится в ее руках. Она не марионетка Совета, как все полагают, напротив – это они стали ее куклами. А вот ты этого так и не заметил.
Алкоголь быстро выветривался, но Хартен убей не мог понять, как одна женщина могла обвести вокруг пальца шестерых опытных, умудренных жизнью царедворцев.
– Можно узнать, с чего ты это взял?
Сол фыркнул.
 
– С того, что князь в дочке души не чаял, а отдал нам такой приказ. И вряд ли сам додумался. Вопрос: кому это было выгодно? Ему? Так с ним тут же удар приключился, как понял, чем дело пахнет! Нам? Не смеши, мы расходный материал, могли бы убрать вообще всю нашу группу, но королеве, по счастью, нужны верные люди. А теперь прикинь, кто остался в итоге в выигрыше – и на троне?