Знахарь (СИ)
На обильном питании, и без каких-либо ограничений, паразит грозил вскоре покинуть отведенные ему площади. Затем вероятно «проснутся», чтобы максимально быстро и мучительно сожрать текущего носителя.
Допустить это Герольд никак не мог, поэтому работал над паразитном регулярно. Но пока безрезультатно.
Чёрные, словно мазут, кляксы, схожие по виду с метастазами рака, медленно и неустанно разрастались. Захватывали всё большие и большие площади, и вносили корректировки в работу каналов. Словно перенаправляя течение энергии, они поглощали её большими дозами. При этом сам канал, после подобных манипуляций словно истончался, а впоследствии иссыхал, превращаясь в подобие высохшего стебля.
Герольд, конечно, не стоял в стороне, он не был простым наблюдателем, но и глобально воздействовать пока не выходило. Там, где ценой неимоверных усилий получалось освободить канал от воздействия паразита, естественные процессы приводили систему в условный порядок. Но пока Гер работал над одним отрезком, паразит успевал захватывать ещё три-четыре канала, либо схожего размера, либо превосходящего…
Изнеможенный, а также лишённый возможности нормального существования Герольд вынырнул из глубин подсознания. Дар значительно израсходовал те скудные запасы сил, коими сейчас обладал Знахарь.
Сдаваться не хотелось, ибо было похоже, что в принципе эта борьба не продлиться слишком долго. Но и энергии для продолжения этой бессмысленной гонки за паразитном не оставалось. Несколько глотков живца вернули приемлемое физическое состояние, но энергетически поправить что-то в кратчайшие сроки не было возможно.
С трудом поднявшись, при этом постоянно опираясь на мебель, что местами наличествовала в номере, Гер добрался до угла с раковиной, и с большим удовольствием умыл горящее лицо холодной водой.
В зеркале, вместо привычного на вид мужчины до тридцати, на него смотрел значительно постаревший Иммунный. Впалые глаза, заостренные скулы, седая щетина. Белёсые зрачки смотрели с некой обреченностью и возможно впервые в них сложно было разглядеть любовь к жизни. Что конечно же было обманом. Как и прежде, будучи в любом из миров, Герольд любил жизнь и искренне не желал с ней расстаться. Он не боялся смерти в привычном понимании данного выражения. Слишком часто он ходил с ней рука об руку, порой ему даже казалось, что она любит его…
* * *Утро выдалось болезненным. Третий день он находился в своём номере, проводя всё отмеренное время на тропинке двух состояний. Всё меньше времени ему удавалось проводить в подсознании и всё больше требовалось для восстановления. Каким образом он уснул вчера, Гер не помнил, и это было скверным фактом. Вероятно, его выкинуло прямо посреди рабочего процесса, без всякой возможности вернуться и повлиять на что-либо.
Жар, боль, лёгкий тремор конечностей. И конечно огромная, захватившая всю руку и часть груди татуировка. Почему паразит по-прежнему был в спящем состоянии, Герольд лишь догадывался. Вероятно, причиной этому была его работа над тем, чтобы не пустить паразита к колодцу источника. А может ещё что-то, это, впрочем, уже не имело значения.
Попытка посмотреть энергетическое тело впервые не увенчалась успехом, похоже последний гвоздик в крышку его гроба был вбит совсем недавно…
— Пустота… — тихо произнёс Знахарь, наблюдая за потолком съёмного помещения.
По какой-то причине, совсем не было злости. Вероятно, что-то схожее чувствовали больные, на четвёртой стадии рака, в его мире. Обречённость, лёгкий страх и пустота.
Мысли не задерживались в голове, а в душе не было ни единого желания.
Безусловно, желание унять боль, вернуть здоровье, быть может даже обрести надежду, ещё были где-то в подсознании, но за те дни что он провёл в бессмысленной борьбе, с этими желаниями Гер так свыкся, что не отделял их от себя. Словно они были его частью. При этом простых, физиологических желаний не было. Еда, вода, даже живец более не прельщали Герольда. Даже испражнения не стенали его тело. Кажется, в какой-то из этих дней он «отпустил» эти мелочи…
Стук в дверь и громкий, женский голос вопросил с той стороны номера.
— Ты там не сдох? — громко прокричали из коридора.
— Не дождётесь — слишком тихо, так что вряд ли его услышали ответил Гер.
Через несколько минут, раздался щелчок замка, и в дверях оказалась субтильная женщина, в компании двух крепких на вид мужчин.
— Эво, как тебя пробрало-то… — произнёс один из мужиков, подойдя к Герольду.
— Похоже новая дрянь… Я с такими раньше не сталкивался. — пробасил второй мужик, подошедший к Геру с иной стороны.
— Подох? Вроде не? — спросила, закрывая платком нос, наконец подошедшая женщина.
— Живой, глазами двигает. — ответил на её вопрос первый мужик.
— Оплачено… У меня ещё неделя… — тихим голосом, попытался побороться за своё право жильца Герольд.
— Чего? — переспросил второй мужик.
— Говорит неделя ещё оплачена…
— Насрать, что там оплачено, он сдохнет в ближайший час-два, забирайте его, выносите… Только подальше немного, куда-нибудь… Да к Жанне несите, под порог. — распорядилась судьбой Знахаря сотрудница местного трактира.
— Может того? — с сочувствием спросил первый мужик.
— Не, живым тащите, пусть там помирает, обосрётся ещё…
— Так кажется уже…
— Тебе сказано, что делать, Гвоздь, не беси меня — поставила точку в разговоре о времени дожития женщина, после чего деловито обшмоналаодежду, в большей мере оставленную поодаль, и прихватив все, на её взгляд ценное, вместе с рюкзаком и оружием покинула комнату. При этом громко кого-то подзывая, вероятно для скорой очистки номера, для последующих заселений…
— Ещё один Гвоздь… — одними губами произнёс высохший, до ужасающего состояния Гер. Ранее, он непременно посмеялся бы, над комичностью момента… Ныне, это сделать было невозможно.
Последний путь Знахарь проделал лицом вниз, что было несколько прискорбно, так как Герольд, при всех своих недостатках, был не чужд эстетическим наслаждениям. В частности, созерцание местного неба, было для него практически единственной отдушиной. Не считая прекрасных миров с Дарами Улья, конечно. Лишённый возможности изучать живопись, посещать спектакли либо концерты симфонической музыки, Герольд утолял жажду иными материями, и в том числе небом. А в этом мире было не так много вещей сравнимых по красоте с ним… Но судьба, в виде двух крепких мужиков, распорядилась так, что и данного чуда он был лишён. Авось, когда донесут, бросят лицом вверх…
Не бросили.
Не очень аккуратно положив, Гера под козырёк незнакомого здания, скорее всего с задней стороны, которая не использовалась местными как парадная. Так как присутствие людей тут не ощущалось. Иммунные намеревались покинуть его компанию. Однако спустя несколько секунд, один из них всё же вернулся.
— Слышь мужик, я не знаю, чем ты так себя доконал. Дрянь наверняка та ещё. Но я сам с Кавказа. И… В Общем не принята у нас мужчине так умирать. Неправильно это. Найди в себе силы, ну… в общем сам все понимаешь. А средство я тебе оставлю… Вот.
На этих словах мужчина, во внешности которого не было, впрочем, ничего выдающего в нём Кавказца, протянул Герольду небольшой нож. После пары секунд раздумий, в которые он не дождался, чтобы Знахарь ответил взаимностью и принял подарок, он вложил нож в руку, и словно для того, чтобы Герольд точно его не отпустил, засунул руку Гера за пазуху.
— Видно не судьба у тебя, брат, уйти достойно, так хоть с оружием помрёшь. Всё лучше, чем ничего… Прощай в общем.
После чего, спустя несколько секунд, Гер остался в полном одиночестве…