Сказ о Халлеке Торсоне (СИ)

— Ты кто таков и что тебе надо от меня?
— Незачем тебе знать это, — рявкнул мужик и ловко провёл атаку с подкатом. Возраст ему точно не мешал. Зато от гостя крепко разило конским потом и долгой дорогой, а на стороне Халлека были меньший вес и какой-никакой отдых. Отбив удар кинжала, он продолжил движение и вернул его плашмя, по правому плечу. Противник покачнулся, но оружие не выронил, наоборот, одним мощным рывком кинулся вперёд и прижал Халлека к стене возле двери, едва не проткнув насквозь. Он еле успел подбить руку вверх и в сторону. Ему показалось, что он борется с медведем — воздух вылетел из лёгких, как вода из лопнувшего бурдюка. Меч выпал. Но шевельнувшись, он обнаружил, что рост сыграл с незнакомцем злую шутку. Правда, в глазах от напряжения и нехватки воздуха уже плавали мушки.
Он решил не дёргаться и просто поджал ноги в прыжке на месте. Противник буквально выронил его и треснулся лбом от стену. Раздалось заковыристое ругательство. Халлек упёрся и что оставалось сил, боднул головой в живот, отталкиваясь ногами. Упав и схватив меч, он вновь плашмя лупанул, теперь по бедру. Неожиданно ночной гость скрючился, будто удар пришёлся как положено. Воспользовавшись этим, Халлек треснул его по затылку рукоятью и скрутил. И удивился, почему на поднятый тарарам не сбежался весь постоялый двор.
Пока незваный гость был без сознания, Халлек переделал путы, соединив шею запястья и щиколотки коротким концом, изгибающим тело назад. Не подёргаешься, сразу начнёт петля затягиваться. Потом прислушался. Нет, тишину ночи ничего не нарушало. Распахнул окно, в комнату сразу повеяло холодом. Скоро зима придёт и сюда, но будет мягкой и в основном слякотной, а не снежной. На улице тоже никого, только тускло светят масляные фонари. Несмотря на обилие всяких-разных заведений, буянили здесь редко, сказывалось то, что в основном в посёлке отдыхали легионеры и степенные егеря да охотники.
Халлек дёрнул плечами и вышел в коридор, проверяя каждую дверь. Большинство оказались заперты изнутри, но пара подалась под рукой. Заглянув внутрь, он убедился, что гости постоялого двора спят как младенцы и не реагируют на тормошение. Внизу на столы уронили головы несколько припозднившихся гуляк, в углу, оперевшись на стенку, сочно храпел бородатый егерь. С кухни тянуло чем-то подгоревшим, а хозяин сидел за стойкой прямо на полу.
— Что за сонное царство такое? — недоуменно почесал он затылок. Сходив в комнату, Халлек натянул кольчугу, куртку, засунул в голенища по ножу, закинул за спину ножны с мечом и отправился в конюшню. Вот лошади были в порядке. Вскоре выяснилось, что Полоска спала. Вся. Включая ночную смену стражи у всех ворот. А ворота стояли открытыми. Халлек почувствовал, как на загривке холодеет. Это было верным признаком того, то за ним кто-то пристально наблюдает. Без резких движений он повернул коня в переулок и скосил глаза. У самого края взгляда скользнула какая-то размытая тень, за пазухой потеплела серебряная подвеска в виде когтя рыси, единственная вещь, оставшаяся от Сейды. Эльфиня никогда не говорила о её свойствах, она однажды просто сказала: "Пригодится", одела её на шею своего спутника и накрыла подвеску ладошкой. Вот и пригодилась, вздохнул Халлек. Было похоже, что накрывшая посёлок волшба была погашена подвеской, а сейчас близость кого-то, кто к этой волшбе имеет отношение, заставила её нагреться.
Из узкого переулка мало что было видно, зато слух уловил приближение тяжёлого конского топота и полязгивания. Такие звуки могла издавать только тяжёлая панцирная конница. Халлек сразу вспомнил, как они с Сейдой наткнулись на пограничную деревню, разорённую неизвестными всадниками. И вновь в конце улицы проскочило нечто, видимое только уголками глаз. А потом ещё один такой же размытый силуэт скользнул уже поближе, в трёх фонарях от угольного ящика, за которым тихарился нордхеймец. Можно было расслышать, как едва-едва шелестит ткань длинного одеяния, цепляющего замёрзшую щебёнку улицы. Уже легче, не нечисть какая-нибудь, — подумал Халлек. Он знал немного о маскировочных плащах, способных полностью скрыть фигуру человека, сделав его почти невидимым. Увидел же только сейчас. Подвеска стала почти горячей, когда до плащеносца оставалось шагов двадцать.
 
Сначала Халлек потянулся к ножу в сапоге, но слишком размытый был силуэт, чтобы уверенно метнуть довольно лёгкий нож. Рука нащупала большой кусок угля, вывалившийся из наполненного ящика. Подпустив фигуру на пять-шесть шагов, он резким броском запустил кусок туда, где угадывалась голова. Фигура коротко дёрнулась, когда добрых полтора фунта угля вошли в соприкосновение с головой, и начала оседать, покачиваясь на слабеющих ногах. Упасть Халлек не дал. Мало ли кто к чему прислушивается, несмотря на приближение конного отряда. Тело неожиданно оказалось лёгким, просто широкий плащ скрадывал очертания. Женщина?
Оттащив жертву угольной глыбки за угол, он стянул капюшон. Так и есть. Сухощавая, смуглая, с тонкими чертами лица, лет тридцати-тридцати пяти, одетая так, чтобы плащ ни за что не задевал и свободно ниспадал с плеч. На шее тускло мерцает круглый медальон с тёмно-зелёным камнем, в глубине которого бегают редкие алые искорки. Серебряный коготь стал таким горячим, что мало не обжигал кожу. Оставалось ещё как-то связать попытку убийства со всеми этими делами, но ничего толкового пока в голову не приходило. Может, вообще никак. Халлек решил, что сначала следует вызнать, что же это за всадники такие. Ряженые, что ли? Связав пленницу её же плащом, и засунув один скрученный конец в рот — чтобы не верещала — он пристроил её за ящиком.
Осторожно пробираясь переулками, он вышел к воротам, со стороны которых должен был появиться конный отряд. Вскоре шум приблизился, и из-за леса в полуверсте от посёлка появилась плотная группа всадников. Слабый свет половинки луны мертвенными отблесками покачивался на латах и остриях копий. В сотне шагов от ворот отряд немного растянулся. Тяжко топая и высекая искры шипастыми подковами, огромные кони, укрытые кольчужными попонами и нагрудниками, по двое в ряд втянулись в Полоску, неся на себе молчаливых седоков, закованных в броню. Это особенно поразило Халлека. Бряцанье стали, лязг, фырканье коней, но ни один из всадников не проронил ни слова. И хотя забрала мощных шлемов были приподняты, никак не удавалось хотя бы мельком рассмотреть чьё-нибудь лицо.
Подвеска вновь стала теплеть. Халлек оглянулся. По улице навстречу кавалькаде двигались сразу три силуэта. Наловчившись всё время сопровождать их краем взгляда, нордхеймец мог достаточно отчётливо видеть, где они идут. Произошёл какой-то безмолвный разговор и обмен жестами, после чего всадники разделились, извлекая из перемётных сум факелы. Посёлок явно был обречён. Полсотни поджигателей превратят его в пепелище, и помешать им решительно невозможно. Не бросаться же на бронированного коня, способного размолотить череп медведю одним ударом копыта. Надо сматываться и поскорее добраться до лагеря легиона, прихватив ночную добычу.
Халлек, петляя закоулками и простенками, вернулся к дому, где за угольным ящиком пыталась пошевелиться уже пришедшая в сознание дамочка. Вздёрнув её на ноги, он пошёл к узкой кишке между домами, где оставил своего коня. Оставалось только добраться до постоялого двора, чтобы забрать остатки вещей. За деньги он не беспокоился, они были большей частью заложены в широкий пояс, а на расходы имелись стальные монеты в кошельке, упрятанном во внутренний карман куртки. Перевалив пленницу через холку, он забрался в седло сам и осторожно выехал из укрытия. Полоска уже занималась в самых разных местах. Оглядевшись, Халлек плюнул на оставленное добро и повернул коня к воротам. И тут прямо на него из переулка выехали два всадника с зажжёнными факелами.
Боя вряд ли можно было избежать. Медлительными, несмотря на пуды стали, противники не выглядели. Халлек вынул меч и заставил коня двигаться по кругу, перебирая задними ногами, чтобы не дать себя обойти. Всадники разъехались, улица давала место для манёвра, а потом мощно послали своих монстров в атаку. Копья согласно наклонились, сверкнув широкими наконечниками, но вдруг захрапели и стали упираться. Подвеска обожгла грудь, и тут Халлек понял в чём дело — его пленница! Она как-то приказала им остановиться, ведь таранный удар двух панцирных всадников наверняка убил бы и её. Не мешкая, он ткнул сапогами по рёбрам своего коня и попытался проскочить меж замешкавшихся всадников, которые никак не могли справиться с животными. И всё это происходило только под топот подков и побрякивание доспехов, даже ни одно ругательства не вырвалось в морозный воздух. Всё же самое остриё копья с размаху, подобно мечу, достало Халлека, он и не видел, кто из двух панцирников дотянулся до него. Спину обожгло справа, от лопатки и ниже сразу стало горячо, но конь уже набирал разгон, всё-таки он был намного легче и не обременён доспехами. Пленница, в отличие от молчаливых всадников, ругалась вовсю на южно-весталийском наречии. От тряски рана всё сильнее беспокоила, но надо было добраться до лагеря.