Ох уж эти Шелли
При трактире есть и номера, в которых можно отдохнуть, но она уже решила ехать к отцу и теперь устраивается в уголке, подальше от других посетителей. С одной стороны, трактир не то место, куда может отправиться женщина тем более без провожатых, но тут другое дело — трактир обслуживает пассажиров дилижансов, а это мужчины, женщины, дети. В такой разношерстной компании найдется местечко и для одинокой пассажирки. Мэри уже много раз останавливалась здесь и имела возможность все как следует рассмотреть. Огромная конюшня, где лошадей покормят и отведут в стойла, если карета должна продолжить путь, здесь могут поменять лошадей, дав свежих. Наверху, буквально над обеденным залом и конюшней, маленькие комнатки для тех, кто желает задержаться на короткое время. Многие приезжают в город по каким-то своим делам, например, подать прошение, отвезти или забрать заказанный товар, да и мало ли что еще. К чему снимать большой номер со всеми удобствами, когда человеку всего-то и нужно, что сменить дорожное платье на более приличествующее случаю да поваляться пару часов после обеда?
Во дворе трактира клюют овес рыжие и белые курочки, между ними важно расхаживает красивый важный петух, а во дворе чего только нет, под каретным навесом или прямо под открытым небом стоят тележки и повозки коммивояжёров, брошенные здесь, пока их хозяева трапезничают или спят наверху.
Конечно, Мэри хотела снова жить в Лондоне, но денег, которые высылал Тимоти Шелли, ей бы не хватило даже на меблированные комнаты. Конечно, она могла присмотреться к Пейну, молодой человек восторгался ее красотой и грацией и при каждом удобном случае умолял ответить ему взаимностью, но Мэри твердо решила не выходить больше замуж. Что же до Пейна, она не находила в нем ничего такого, что могло бы ее заставить изменить раз принятому решению. Она относилась к актеру как к доброму другу, но не как к любовнику или будущему мужу.
— Когда же ваше сердце дрогнет? — однажды не выдержал ее холодности Пейн.
— Когда оно встретит человека не менее гениального, чем Шелли, — напрямую ответила Мэри. И что же, буквально в следующую встречу Пейн познакомил ее с писателем Вашингтоном Ирвингом, старше ее на четырнадцать лет. Ирвинг был более известен, чем Шелли. Вот это вызов!
В своем желании устроить жизнь вдове Шелли Пейн пошел дальше, чем того следовало, во-первых, прикладывал к своим письмам к Мэри копии, снятые им же с писем к нему Ирвинга, во-вторых, показывал копии своих любовных писем к Мэри Ирвингу и, в-третьих, копировал письма Мэри к нему, подчеркивая в них места, относящиеся к самому Ирвингу, и в свою очередь пересылая их Ирвингу.
Тем не менее страсти так и не вспыхнуло, так как Мэри и Вашингтон были практически лишены возможности личных встреч. Однажды Мэри сказала Пейну: "Что касается моего любимца Ирвинга, то наше знакомство крепнет с допотопной скоростью. Я где-то читала, что посещать людей раз в год, а то и в два было в обычае у наших праотцов. Увы, я опасаюсь, что если даже церковь нас соединит наконец обетом, то не иначе как под примирительную фразу, что общий возраст жениха с невестой дошел до безопасной цифры 145 лет и 3 месяца". Пейн пригрозил ей, что перескажет это Ирвингу, и тут она взмолилась: "Не ставьте меня в смешное положение в глазах того, к кому я расположена и отношусь почтительно. Передайте мою любовь, конечно, платоническую, Ирвингу".
В общем, ничего не получилось, а Пейн в 1832 году отбыл в Америку.
Еще до этого, в 1828 году, Мэри заразилась оспой и три недели не могла выйти на улицу, стыдясь своего вида. Интересно, что именно в это время ею увлекся молодой поэт и переводчик Проспер Мериме, на шесть лет моложе Мэри. "Что вы скажете про одного из умнейших людей Франции, поэта и молодого еще человека? — писала Мэри своей знакомой. — Ему пришла фантазия заинтересоваться мной вопреки прикрывшей мое лицо маске. Весьма занятно было впервые за всю жизнь разыгрывать страшилище, еще занятней слушать — вернее, не слушать, а ощущать, что не в одной красоте счастье и я чего-то стою и без нее".
Вскоре пылкий Мериме признался Мэри в любви и попросил ее руки письмом, но Мэри вернула ему письмо с припиской, что, если она примет его страстное предложение, в дальнейшем, он пожалеет о своем поступке.
Отбив и эту атаку, Мэри должна была вступить в новое сражение — на этот раз с вернувшимся в Англию Трело-ни, который страстно мечтал написать биографию Шелли и просил Мэри передать ему имеющийся у нее архив. Но Мэри, прекрасно понимала, что, уступив Трелони, она рискует оставить своего сына без поддержки деда, и отказала. Трелони обиделся, и Мэри пришлось заглаживать вину перед ним, посылая ему одно за другим нежные письма, пока Эдвард не простил и не попытался вникнуть в ее доводы. Чтобы восстановить прежние добрые отношения, Мэри взяла на себя хлопоты по изданию книги Трелони "Приключения младшего сына". С этим она преуспела, и роман вышел в 1831 году. Не зная, как правильнее выразить леди Шелли свое восхищение и любовь к ней, Трелони огорошил ее предложением выйти за него замуж. "Нет, я никогда не выйду ни за Вас, ни за кого другого. На гробовой доске напишут "Мэри Шелли". Почему, спросите Вы. Трудно сказать. Разве только потому, что это такое красивое имя, и даже если бы я годами себя уламывала, мне недостало бы дерзости сменить его". На это Трелони ответил: "Трелони — тоже хорошее имя и звучит ничуть не хуже, чем Шелли".
"Я никогда не буду носить имя Трелони, — ответила Мэри. — Я не так молода, как в ту пору, когда Вы встретили меня впервые, но не менее горда. Мне нужна вся привязанность, все самозабвение любви, но еще больше я нуждаюсь в теплом покровительстве того, кто покорит меня. А Вы принадлежите всему женскому полу целиком, и Мэри Шелли никогда не будет Вашей".
Все это время Мэри озабочена мыслью найти себе гарантированно оплачиваемую работу, при которой она могла бы отказаться от помощи свекра и всерьез заняться наследием Шелли. Она должна была писать и получать за это деньги. К тому времени как Мур познакомил ее с владельцем издательского дома Джоном Марри, она уже была готова писать на любую тему, лишь бы войти в так называемую писательскую обойму и получать регулярные заказы.
Покопавшись вместе в темах, которые были бы интересны издательству, они останавливаются на биографических и критических очерках об итальянских, испанских и французских писателях для "Кабинетной энциклопедии". Это была интересная работа, но она требовала точности. Невозможно писать для энциклопедии в вольном жанре или снабжать статьи об известных людях домыслами или собственным мнением. Поэтому Мэри приходится проводить много времени в библиотеках и архивах. В этой работе проявляется ее потенциал ученого, помноженный на страсть исследователя.
Мэри Шелли уже исполнилось тридцать пять лет, она была состоявшимся писателем с невероятным кругозором, отменной памятью и изумительной работоспособностью.
Устроив сына в Харроу, где он учился как своекоштный ученик, то есть мальчик приходил в школу на занятия, но не жил в ней, как большинство других учащихся. Мэри снимает домик в деревне недалеко от школы. Это удивительно красивые места, первое время она провожала сына на занятия, пока не поняла, что дорога вполне безопасна и Перси Флоренс не заблудится. Их дом находился на небольшом пригорке, идя по дороге между стволов могучих дубов, которые поднимались из земли по обе стороны дороги, так что складывалось ощущение, что когда-то давно они были высажены здесь и первое время представляли очаровательную дубовую аллейку. Теперь же огромные и величественные дубы протягивали путешественникам крепкие в сломах суставов ветви, и ветерок шелестел в пронизанной солнцем листве.
В это время Мэри пишет роман "Лодор". Опять в ход идет то, что Мэри хорошо знает. Лорд Лодор приезжает в Америку вместе со своей дочерью Этелью. Но вскоре погибает на дуэли. Девушка вынуждена вернуться в Лондон, где влюбляется в Эдуарда Вильерса, неудачника, живущего под страхом долговой тюрьмы. Ей нетрудно рассказать, что значит все время бегать от кредиторов, жить в гостиницах и меблированных комнатах, слишком свежи были воспоминания, связанные с первыми годами жизни вместе с Шелли. Далее героиня, росшая без матери, случайно находит свою мать и узнает, что именно она являлась тайным ангелом-покровителем, спасающим ее из любых неприятностей. Тоже отчасти автобиографическое описание.