Проклятье Персефоны (СИ)
Пешка, чья судьба была уже предрешена.
Нужно лишь сыграть свою роль до конца. Тише, успокойся…
Сирена внутри меня довольно промурлыкала, подобно ручному зверьку, которому достались крохи тепла, любви и заботы.
— Та девушка, с которой ты столкнулась, — это Персефона? — стараясь скрыть в голосе волнение при упоминании о богине, я прикусила нижнюю губу до крови.
Королева сирен внимательно обвела меня взглядом, после чего махнула рукой с длинными когтями и раздраженно произнесла:
— Да, прародительница сирен. Как бы ни было велико ее могущ-щ-щество, она всегда была и останется по сей день лишь пустыш-ш-шкой, растрачивая остатки своих сил на крохотные ш-ш-шансы удержать власть в своих никчёмных руках. Но время ш-ш-шло, времена менялись, и про нее постепенно начали забывать: люди, поклоняющ-щ-щиеся ей, изменили свое представление о богах, многие храмы были разруш-ш-шены и сож-ж-жены после того, как она выпустила своих дочерей в морские воды, ее силы постепенно угасали. Когда Персефона поняла, что близок ее конец, она реш-ш-шила во что бы то ни стало найти на свое место достойную девуш-ш-ку, которая смогла бы отомстить за ее такую позорную кончину. Когда я осталась с ней на той поляне около озера, она мне поведала, что много девуш-ш-шек повторили мою учесть, но не одна не была достойна звании Королевы сирен. Кто-то умирал от тоски по дому, кто-то проявлял слиш-ш-шком много сострадания и жалости к другим, отчего Персефона лично прикладывала руку к их кончине. Но лиш-ш-шь я одна смогла бросить вызов Богине, заслужив благословение на полную власть над морскими глубинами. Но никто не спросил, нуж-ж-на ли она была мне, какую цену я заплатила.
Внезапно Королева Сирен замолчала, посмотрев алыми глазами в сторону морской глади, которая переливалась на солнце разноцветными бликами. Стараясь не разгневать ее, я тихо прокашлялась и спросила:
— В твоих видениях я видела мужчину, Роджер, кажется. Что с ним?
Не поворачивая головы, сирена издала вздох, в котором было столько презрения, ненависти и боли, что я невольно отшатнулась.
— Ты спрашиваеш-ш-ь, как поживает тот, кто бросил меня на произвол судьбы в качестве наживки для сумасш-ш-шедшей богини? — резко повернув голову в мою сторону, Королева сирен внимательно посмотрела в мои глаза. Ее лицо исказила гримаса злости, ихлестнув хвостом по воде, она продолжила:
— Насколько мне известно, он ни в чем себе не отказывает — ни в деньгах, ни в девуш-ш-ках. Я неоднократно посылала своих сирен к нему, к его кораблю, чтобы он и его команда сгинули и лишь их кости на морском дне напоминали мне о том, что он сделал. Но мои ч-ч-ары не действуют на него, почему — не могу понять. Может, если он был в сговоре с Персефоной, она даровала ему особенность не воспринимать пение сирен и их магию. Все, что я помню с того вечера, это его татуировка. Я готова поклясться, что на ней была изображ-ж-жена богиня, которая и поставила эту метку.
Стараясь скрыть удовлетворение от услышанных слов, я лишь сейчас осознала, что моя кровь, отданная добровольно, действительно могла спасти жизнь Охотнику в тот вечер, несмотря на гнев и проклятье Богини. Натянув на лицо маску неимоверного испуга и нервно перебирая пальцами подол платья, я спросила:
— Что случилось с тобой после того, как ты встретилась с Персефоной? Как получилось, что ты стала одной из… них?
— Когда она появилась из-за камней, меня парализовал такой страх и отч-ч-чаяние, что я не могла сдвинуться с места: то ли меня околдовали, то ли я сама опрометчиво обрекла себя на смерть, не предпринимая никаких попыток к бегству. Единственное, что я помню — как Богиня схватила меня за руку и силком потащ-щ-щила в воду. Стараясь вырываться, я кричала, но она обладала такой силой, какой не обладает даже самый крепкий и сильный мужчина. Когда я оказалась по пояс в воде, она внезапно отпустила мою руку и произнесла: «Ты именно та, кого я искала. Ты сильна духом и телом, а твоя ненависть, которая течет сейчас по твоим венам, способна разрушить не один континент. Мои силы на исходе, я не могу оставить свое Королевство, своих дочерей без защиты и власти. Найди способ убить Роджера за все то, что он сделал с нами. Он причастен к гибели моей дочери. Помоги ему отправиться в преисподнюю». В следующее мгновение мне на голову опустилась тяж-ж-желая корона. Множество голосов заш-ш-шептались в моей голове: кто-то смеялся, кто-то плакал, кто-то настойчиво о чем-то просил, но я не могла разобрать слов, они тонули в шуме моря и волн и в моем собственном крике. Почувствовав, что мои ноги сводит и по ним растекается ж-ж-жар, я опустила взгляд вниз и увидела, что их медленно начинает покрывать чешуя, а на шее проявляться ж-ж-жабры.
Сирена быстрым движением откинула густые длинные волосы назад, оголяя часть шеи, на которой виднелся безобразный шрам, и, показав на него пальцем, она произнесла:
— Эту метку поставила Персефона, чтобы всегда напоминать, кто со мной это сделал и как сильна должна быть моя ненависть, чтобы довести нач-ч-чатое до конца.
Увидев мое замешательство, Сара спросила:
— Хочеш-ш-шь спросить, причем здесь ты? Честно, сама не знаю, почему мои видения показали тебя. После встречи с Роджером ты видиш-ш-шься мне почти каждую ночь, призывая меня и требуя освободить твою истинную сущность, — Королева сирен медленно протянула руку и, ухватившись большим и указательным пальцем за мой подбородок, начала изучать черты лица. — Ты чем-то похожа на меня: взбалмош-ш-ная, своенравная, властная, но судьба уготовила тебе другой путь, хотя ты могла бы отлично вписаться в наш-ш-шу компанию, — уголок рта дрогнул, и Королева сирен обнажила часть своих острых зубов.
— Чего ты хочешь от меня?
— Помоги мне. Отыщ-щ-щи Роджера и дай возможность отомстить за себя и сестру.
— Что будет, если я откажусь тебе помо…
Договорить я не успела, потому что услышала пронзительный крик и всплеск воды. Приподнявшись на руках, я постаралась рассмотреть, что творится за рифами, но ничего не смогла увидеть, после чего повернулась к Королеве сирен и гневно произнесла:
— Что ты наделала?!
Королева сирен в этот момент была похожа на домашнего кота, который вышел погреться на солнце: раскинувшись на камне, она прищурила глаза, подставляя свое лицо лучам солнца.
— Я лиш-ш-шь дала согласие сиренам подкрепиться на том корабле любым, кто окажется не таким уж верным и преданным своей суженной и польстится на милый голосок и смазливую мордаш-ш-шку. Разве я сделала что-то не так, показав пример остальным, что не стоит недооценивать мою силу? — голос ее был тихим, но я уловила нотки раздражения и закипающей ярости.
Стараясь подавить эмоции, я глубоко задышала и, немного помедлив, протянула руку:
— Я согласна тебе помочь, но сначала ты должна отозвать их от корабля. Пожалуйста.
Королева сирен с презрением посмотрела на мою руку. Затем она сделала когтем глубокий порез сначала на моей, затем на своей ладони и крепко соединила их. Потянув мою руку и прижавшись своим холодным лбом к моему, она прошипела:
— Такие сделки соверш-ш-шаются на крови. Рядом с тобой находится мужчина, тоже когда-то предавш-ш-ший тебя. Сжигаемый любовью к другой, он готов на любые опрометчивые поступки, чтобы приглуш-ш-шить чувство одиночества. Но вина одерживает над ним вверх раз за разом. Приручи его, подобно зверю, а затем уничтож-ж-жь, — вырвав свою руку из моей ладони, Королева сирен отстранилась и, щелкнув пальцами, произнесла: —А теперь кричи.
И я закричала.
Часть 1. Глава 12. Лишь голоса, услышанные раз, готовы растоптать тебя навеки.
УИЛЬЯМ
Услышав крики, я быстро вскочил с кресла и осторожно присел на кровать рядом с Эмилией, крепко прижав ее дрожащее тело к своей груди. Стараясь унять собственное волнение и страх, затаившийся внутри, я начал медленно поглаживать волосы и спину девушки, а затем приложил ладонь к ее груди, чтобы почувствовать биение ее сердца и убедиться, что она жива. Я едва сдерживал слезы, каждый раз прокручивая в голове картину, как Эмилия прыгает в воду и исчезает в морской пучине. Сирены не позволяли людям покинуть корабль на лодках, моментально утаскивая их на дно. Вода, окрашенная красными разводами, служила неким предупреждением, что такая участь ждет каждого, кто рискнет хоть шаг сделать без их ведома. Прижимая Эмилию к себе все ближе, стараясь усадить к себе на колени, я почувствовал, как она оперлась ладонями в мою грудь, отодвинулась на безопасное расстояние и, посмотрев в глаза, тихо, но властно произнесла: