Их заложница (СИ)

— Очень, — киваю. — Мы уже уезжаем?
— Нет, — он улыбается. — Я заказал тебе еще коктейль.
Я беру бокал в руки и отпиваю почти половину сразу.
— Давай весь и танцевать.
Я так и делаю. Выпиваю остаток напитка залпом и иду на танцпол. Движения становятся быстрее, раскованнее, музыка меняется трек за треком. Я не замечаю, как отделяюсь толпой от барной стойки, поэтому когда открываю глаза, оказываюсь на другой его стороне.
Здесь все немного по-другому: ширмы с диванами, столики, кальяны, официанты. По обстановке понимаю, что здесь — ВИП-зоны. Красиво, но какой смысл сидеть за столиками и терять возможность развлекаться на танцполе.
Я возвращаюсь в центр, танцую, но когда смотрю в сторону барной стойки, Марка там нет. Я осматриваюсь по сторонам и совсем не вижу охраны. Даже останавливаюсь, столбенея. Кто-то натыкается на меня, я бормочу слова извинений и быстро иду к бару. Подальше от толпы людей, где может быть небезопасно. Я оглядываюсь, даже пытаюсь спросить что-то у бармена, но тот занят заказами.
Единственное, что приходит мне в голову — идти на выход, но почему-то жутко страшно. Я не знаю, что случилось, но на глаза уже наворачиваются слезы, я представляю, как за мной могут следить и ждать, пока я покину заведение, поэтому, не раздумывая, бросаюсь на выход. Наверняка, Марк там. Он не может оставить меня одну.
На улице, сделав глоток свежего воздуха, мне становится легче. Я оглядываюсь и натыкаюсь на группу людей чуть дальше входа. Среди них я узнаю Марка и его охрану, поэтому не раздумывая иду туда и прежде, чем подойти ближе, ко мне доносятся обрывки фраз:
— Ты знаешь, кто я, мальчик? — голос Марка звучит угрожающе.
Я не вижу, кому он это говорит, потому что мужчина стоит ко мне спиной.
— Да уж знаю, — отвечает собеседник. — А ты?
Я останавливаюсь, прислушиваясь.
Нет.
Этого просто не может быть. Не может!
— Ты хоть представляешь, на кого наехал?
Я узнаю его голос. Он звучит все так же дерзко, самоуверенно и высокомерно. Так, как и семь лет назад. Я разглядываю его со спины. Он заметно возмужал, стал шире в плечах, а его осанка куда увереннее. Я даже закрываю глаза и открываю их снова, чтобы убедиться, что это не галлюцинации и не игра воображений.
Нет, это действительно он.
— Представляю, — усмехается Марк.
Даже отсюда мне видна его уверенность в себе, его взгляд, пропитанный сталью и контроль над ситуацией.
— Ты обычный зарвавшийся сопляк, считающий, что ему ничего не будет. Спешу тебя разочаровать, — Марк достает пистолет так быстро, что я замечаю его только тогда, когда дуло оказывается направленным на Руслана.
Что происходит?
Я смотрю и не узнаю мужчину, с которым прожила семь лет. Он что, собирается убить человека прямо перед ночным клубом?
— Марк, — я срываюсь на бег, обхожу его амбалов и останавливаюсь рядом с ним.
— Ева, — он закрывает глаза. — Уведите ее! — следует четкий приказ.
— Что? Нет!
— А вот и твоя личная шлюшка пожаловала, — отрезает Руслан, вынуждая меня в удивлении и шоке распахнуть глаза, а охрану замереть. — Спасает твое уязвленное самомнение и предостерегает от ошибки?
Марк взводит курок.
— Ну что же ты медлишь? — произносит Руслан. — Стреляй. Правда, за прошедшие семь лет много изменилось, — скучающим тоном продолжает он. — Например, то, что я обладаю достаточной властью нагнуть твою девку прямо здесь, а единственное, что ты сможешь — смотреть.
Меня подхватывают под руки и тащат к машине, но даже это не вызывает во мне столько эмоций, сколько слова Руслана. И его безжизненный, будто стеклянный взгляд. Он смотрит на меня, как на ту, кто не достойна его внимания. Как он там сказал? Шлюшка, которую он может нагнуть прямо здесь?
И это говорит тот, кто шептал, что я его единственная и ради меня он готов на все? Тот, кто забрал мое сердце и душу?
— Ну так что? — Руслан делает еще пару шагов к Марку. — Рискнешь выстрелить или все-таки заткнешь свое самолюбие и узнаешь, кто перед тобой? Ну же, дедуля, соображай быстрее, мое терпение заканчивается и ты начинаешь меня раздражать, — последнее, что я замечаю, как Марк опускает руку с пистолетом. Меня в это время запихивают в автомобиль и смачно захлопывают дверь следом.
   
Глава 2
 
Ева 
Я сижу в машине уже полчаса и безрезультатно пытаюсь открыть заблокированную дверь. Ручка не поддается и все, что мне остается — смотреть на двух мужчин и надеятся, что они не убьют друг друга.
— Черт! — рычу, когда не могу найти кнопку снятия блокировки двери.
Да и что это изменит? У машины охранники, они не дадут сделать и шагу.
В конце концов, я открываю окно, пытаюсь прислушаться, но перед моим лицом тут же возникает охранник.
— Закройте окно, пожалуйста.
— Мне душно!
— Это для вашей безопасности! — говорит он. — Стекло бронированное, сделайте так, как я прошу.
Я нажимаю кнопку и окно закрывается. Услышать, о чем говорит Марк с Русланом, мне не суждено.
Мои нервы накаляются до предела как раз в тот момент, когда с противоположной стороны открывается дверца. Марк садится рядом и велит водителю трогаться. Молчит и тяжело дышит. Я оборачиваюсь и вижу Руслана. Он стоит так же, как и полчаса назад: самоуверенный, наглый, с засунутыми в карман рукавами, и смотрит в нашу сторону. Окна машины затемнены, увидеть он меня не может, но липкий холодок пробирает спину, потому что мне кажется, будто он буравит меня взглядом.
— Ева! — Марк явно разъярен и нервничает.
Я поспешно поворачиваюсь и трогаю его за руку, касаюсь его ладони едва ощутимо и пытаюсь ее сжать, но он делает это сам. Больно, без капли нежности и ласки. Жмет мою руку и смотрит прямо в глаза. Что он пытается там найти?
— Мне больно! — шепчу, когда он явно перестает контролировать силу и переносит ярость на меня.
— Прости, — шепчет он, поднося мою руку к губам.
— Что он хотел?
Я не могу говорить равнодушно. У меня просто не получается ничего не испытывать в этот момент. Грудь неистово распирает от какого-то щемящего чувства, а в носу щиплет от желания заплакать. Я не знаю, что тому виной. То, что я впервые за семь лет увидела мужчину, которому отдала сердце, или то, что переживала из-за того, с кем была рядом все это время.
— Ничего, — чеканит Марк, сжимая зубы. — Зарвался, мразь, — он усмехается.
Мне же почему-то становится неприятно то, как он отзывается о Руслане. Понимаю, что у него нет причин испытывать к нему нежные чувства, но и вот так, с нескрываемым презрением, злостью, жгучей ненавистью и желанием стереть его с лица земли, он говорит впервые.
— Марк, — знаю, что сейчас не время, но я должна знать. — Тогда, когда мы ушли, ты же не приказал парням… что-то сделать с Русланом?
— О чем ты? — вдруг спрашивает мужчина, поворачиваясь ко мне всем корпусом. — Хочешь сказать, что я приказал избить его? — он зло усмехается. — Ева, я не тиран. И не издеваюсь над людьми. Я бы не стал ему мстить.
Я верю Марку, но почему-то думаю о том, что Руслан вернулся спустя семь лет не просто потому, что я ушла с другим. Причина должна быть более серьезной.
— Ева, ты что не веришь мне? — Марк заглядывает мне в лицо и трогает за руку. — Я бы ни за что не стал! Тот раз, когда я… я выпил. Я виноват и извинялся перед тобой сотни раз, вымаливал прощение, и готов просить тебя еще столько же о прощении, но его я не трогал. Я не зверь!
Я вспоминаю то, как бережно и трепетно он относился ко мне после всего, сколько раз просил прощение, дарил цветы и извинялся. Я знаю это. Как и то, кем на самом деле был Руслан. Я вдруг понимаю, что он мог вернуться мстить просто так. Потому что теперь у него есть такая возможность, потому что сейчас он может это сделать, а тогда — нет.
Я понимаю все, но сердце отчаянно стучит о грудную клетку, не желая успокаиваться. Оказывается, уже и забылось, каково это, когда ты любишь, когда радуешься, стоит человека лишь увидеть. Ни его жестокие слова, ни то, что он может навредить Марку, не действуют. Радость от того, что мне удалось его увидеть, ни с чем несравнимая.