Ж-И 4 (СИ)

— Каким образом? — Поинтересовался я.
— Думаю, они как-то видят их состояние. Возбужденных вылавливают, а что дальше делают с ними, я не знаю. Поэтому, друзья мои, сохраняйте спокойствие. Я буду гасить ваши ауры, но слишком на это не надейтесь, вдруг они как раз и заметят мои махинации. — Посоветовал Антош.
— Кто будет выбрасывать нас в другой мир? — Поинтересовался я.
Между мной и змеем всегда существовала договоренность об очередности внезапной экстрадиции в случае опасности.
— Давай сделаем так, я поддерживаю наши ауры и ищу Дарика, а ты выбираешь безопасный мир. — Предложил змей.
— Договорились. — Я сразу же создал мысленную матрицу места и даже почувствовал ее прикосновение, чтобы не тратить драгоценные секунды, вспоминая детали.
— Ну, пошли. — Выдохнул змей.
Ляля поправила на себе капюшон, максимально натянув на лицо, и направилась к проходу между домами. Мы влились в пеструю толпу местных, одетых так же, как и моя жена и рабов всевозможных видов. На их фоне мы со змеем смотрелись вполне обыкновенно. Что меня напрягло больше всего в этой толпе, это животные. Некоторые из них были в два раза больше верблюдов и могли запросто наступить и не заметить. Особенно на Антоша. Животные перевозили людей и товар, навьюченный на могучие бока.
Первое время я безостановочно вертел головой, и отбегал в сторону, чтобы не быть раздавленным, пока нечаянно не сбил с ног одного из бродяг. Надо сказать, что в их городе, это словно к ним совсем не клеилось. Тут они вели себя словно самые благородные люди в мире. Ходили, задрав носы кверху, глядя на всех, кто ниже их по статусу презрительным взглядом. Я решил, что это представители оседлой касты, постоянно живущие в городе. Какие-нибудь барыги, контролирующие скупку и продажу ценностей, привезенные настоящими бродягами.
Получилось неловко. Я кинулся помогать подняться сбитому человеку, но он отмахнулся от моей протянутой руки, как от палки измазанной дерьмом. Хорошо, что Ляля не растерялась и помогла ему подняться. Ее руку он не отверг. Поднялся на ноги и принялся орать на меня.
— Куда смотришь, животное! Сдам тебя сейчас на переработку, бесполезная ты тварь. Откуда только набрали таких слепых рабов! — Разорялся он.
— Простите его, он молодой раб, еще ничего не понимает. Испугался, растерялся в толпе. — Заступилась Ляля. — Я его накажу. Исполосую ему спину плеткой и мягкое место… тоже.
— Одних извинений будет недостаточно. — Заявил пострадавший, отряхивая пыльную одежду. — Уж лучше решить такой инцидент через суд.
— Прошу вас, не надо доводить дело до суда. Мы все осознали. — Ляля стянула с запястья браслет и протянула мужчине. — Вот, возьмите в качестве жеста нашего полного раскаяния.
Пострадавший с готовностью взял его и прочитал выгравированные на браслете надписи. Его лицо начало менять выражение с самодовольства на испуг прямо на глазах.
— Простите меня, я не могу принять его. Я же не знал, кто вы. Простите еще раз. — Он пару раз поклонился Ляле в пояс и быстро растворился в толпе.
— Кого ты выкрал? — Поинтересовался я у змея.
— Не знаю. Не силен в здешней иерархии. У них большой дом в центре города. Зажиточная дама. Я был там, когда почувствовал присутствие нашего сына.
Антош часто называл Дарика «наш сын», считая себя третьим периодическим родителем. Нам с Лялей казалось, что так он пытается сохранить у себя ощущение, что мы до сих пор одна команда. Мы не противились этому, наоборот, нам самим хотелось, чтобы Антош никуда не делся. Ему, человеку, созданному для административной работы, нужно было чувствовать причастность к кому-нибудь, кого можно было считать очень близкими друзьями, почти родственниками.
— Веди нас, госпожа. — Обратился я к Ляле.
— Куда? Я потеряла ориентир, пока общалась с этим типом. — Она завертела головой.
— Видите на перекрестках вывески с одной стороны красные, с другой желтые. Если идти навстречу желтым, то будешь идти в центр, если красным, то на окраину. — Пояснил змей. — Если идти между ними, то будешь ходить кругами. Город построен по круговой архитектуре. Начал строиться от центра и постепенно прирастает окраинами по одной и той же схеме.
 
— Нам туда? — на всякий случай спросила Ляля, показывая на желтый указатель.
— Верно, туда. Только больше не спрашивай у меня на виду у всех. Это не похоже на общение раба с господином. Будь пожестче. — Посоветовал змей моей супруге.
— Ладно. — Пообещала Ляля и повела нас через толпу людей.
Я боялся, что змея затопчут, но большинство людей и животных, увидев его, робко сторонились. Я решил, что у бродяг остался генетический страх перед змеями. Я уже привык к внешности друга, но кому-то она могла показаться пугающей.
— Я бы отсек ему башку и во дворе подвесил, ястребов пугать. — Услышал я вдогонку нам. — Ползучий гад.
Антош виду не подал, что услышал возглас. Даже в обычной жизни он никогда не отвечал тем, кто его оскорблял, считая, что публичное проявление глупости унижает человека сильнее. А у меня вспотели ладони от желания пустить оружие в дело. Не любил я общества, в которых существовало такое явное разделение разумных существ на рабов и господ.
Я заметил, чем ближе к центру, тем свободнее становились улицы. Торговые ряды редели, покупателей и праздно шатающихся возле лотков убавилось. Зато прибавилось тех самых «черношапочников» присматривающих за порядком. Пока мы их совсем не интересовали. Блюстители порядка сидели в тени за столиками, нередко в плетеных креслах, пили желтый напиток, похожий на мочу и лениво присматривали за народом. Если бы не Антош, мы бы совсем не выделялись на общем фоне.
Мне встретилось много людей нашего приматного вида. Мы иногда посматривали друг на друга с любопытством, но хозяева многих из них покрикивали за это. Как и все владельцы рабов, их пугала возможность объединения унижаемых. Понимали, что случись искра восстания, их ждала бы непременная и заслуженная смерть.
— Ляля, отойди в сторону. — Чревовещательным способом попросил Антош мою жену.
На дороге появилась шикарная карета с кучей охраны на животных, отдаленно похожих на верблюдов. Народ, даже благородные, разбегались в стороны, жались к рядам торговцев, лишь не попасть под кортеж, в котором явно везли важную «шишку». Я затесался между двух столиков с фруктами и уставился на проезжающую карету. Золоченые узоры ярко блестели на солнце. Кучер, погоняющий скакунов, был одет в накидку, подвязанную алыми лентами, развеваемыми ветром. Красиво, учитывая место, в котором это все происходило, но неуместно.
В задней части кареты имелось окно, прикрытое полупрозрачной шторой. Мне стало интересно узнать, что за персона владеет такой неслыханной роскошью, поэтому я внимательно смотрел в него. Вдруг штора отодвинулась, и на меня уставились два глаза, горящие как зеленый лед. Меня пробрало холодом от дурных предчувствий. Карета остановилась и сдала назад. Поравнялась с нами.
Охрана тут же выстроилась у дверцы. Открыла дверь и помогла выйти из нее прелестной даме. Я так мог сказать о ней, учитывая мои широкие взгляды на женщин другого вида. Она была элегантна, хорошо одета, держалась, как и положено держаться женщине высокого ранга. Сошла на землю, не теряя осанки, и направилась в нашу сторону. Ляля испуганно посмотрела на меня. Я смог только успокаивающе моргнуть ей в ответ и на всякий случай настроился драпать в запасной мир.
Аристократка подошла к Ляле, но продолжила смотреть прямо на меня.
— Это твой раб? — Спросила она.
— Да, госпожа. — Нашлась моя супруга, потупив взгляд.
— Я его покупаю. — Сообщила богатая мадам. — Назови цену.
— Он вам вряд ли понравится. Этот раб совершенно не умеет работать. — Попыталась отговорить ее Ляля.
— Он мне годится не для работы. Назови цену или я заплачу, сколько посчитаю нужным. — Настойчиво произнесла богачка.
Я увидел, как змей начал подавать мне знаки, кивая головой и моргая. Я понял его жесты за желание продать меня этой рабовладелице. Надо было только дать знак Ляле. Хорошо, что она догадалась тайно посмотреть на меня. Я моргнул ей, чтобы она поняла, что надо пойти на сделку.