В городе жестоких людей (СИ)

Ксюша замерла. Приперся весь такой благородный, с благородными порывами, а на деле… ничего в нем нет благородного. Не зря говорили, что он похлеще Антона. Так и есть.
— Тебе какое дело? — треснула кулаком по плечу. — А? Или за брата переживаешь? Так не бойся, любовь у нас сумасшедшая, — добавила елейным голоском, поддавшись необъяснимому порыву уколоть. — А то, что отдыхает без меня в клубах — в курсе. Или ты думал, что сразу побегу выяснять отношения? У нас, чтоб ты знал, взаимное доверие!
«Боже, что я несу?» — спрашивала, стараясь не смотреть в глаза. На двухдневную щетину смотрела. На шею. На пульсирующую от напряжения венку. Слова не складывались в разумные предложения. Вместо них получался бред.
— Ммм, как интересно. Прям взаимное, — протянул, уже жалея о сказанном. Не думал что, когда в её глазах отразится обида, а с губ сорвутся слова, станет так хреново.
— Угу. У нас всё на высоте. И отношения. И доверие… И секс.
Удерживающие её руки ослабли, а потом медленно опустились, предоставляя возможность стать на ноги. Ксюша пошатнулась в его сторону, чудом удержав равновесие. Пока смотрели друг другу в глаза, пытаясь найти опровержение своих догадок, со стороны калитки послышались шаги.
— Какие молодцы! — одобрила Пелагея, окинув взглядом заполнений доверху ящик. — Хорошо поработали. Пойдемте за стол, у меня уже всё готово.
Почувствовала, что вовремя подошла. Что приехавший к внучке парень не просто друг, как обозначил себя вначале. Было между ними нечто большее, нежели дружба.
Денис с трудом отвел от девушки взгляд.
— Спасибо большое за приглашение, Пелагея Сергеевна, но мне нужно ехать.
— Как так?! — возмутилась, уперев руки в бока. — От меня ещё никто не уходил, не отведав борщ и пирогов с чаем. Так и знай! Проехал такой путь и надумал голодным улизнуть? Даже не надейся. Ксюш, а ну-ка проводи парня к колодцу! Вымойте руки и немедленно за стол, — последние слова были произнесены тоном, нетерпящим возражений.
Если до этого Денис испытывал голод, то теперь, даже если бы захотел, кусок в горло не полез бы.
— Нет, нет, — замельтешил руками, испытывая неловкость. — Ещё раз, спасибо, но мне и правда, нужно ехать.
— Но… Ксюш, — Пелагея перевела взгляд на поникшую внучку, — мы что, так просто отпустим его? Не хорошо ведь. Я ж на счёт яблок пошутила, чтобы время потянуть, пока на кухне всё приготовиться… — растерялась окончательно.
— Ба, раз говорит, что нужно ехать — значит нужно, — выдавила из себя Ксюша. Даже не представляла, как после всего сказанного смогли бы нормально поддерживать беседу, поглощая бабушкину стряпню.
Денис ещё раз извинился за неожиданный визит и, прихватив кожаную куртку, пошел к оставленному у ворот мотоциклу. Ксюша поплелась следом.
— Может, всё-таки останешься? — ляпнула и тут же прикусила язык.
Денис застегнул молнию, сел на мотоцикл, убрал подножку.
— Нет, уже и так поздно. Ты была права, — сказал, провернув ключ в замке зажигания, — стоило позвонить. В любом случае я не жалею, что приехал, зато увидел, откуда ты родом. Места у вас тут красивые. Есть на что посмотреть.
Ну почему между ними всё так сложно? Откуда эта напряженность, брошенные исподтишка взгляды? Почему нельзя смотреть открыто, не таясь? Не смотря на сказанные друг другу слова, не хотела, чтобы уезжал. Не хотела отпускать. Пришлось сцепить пальцы, выравнивая голос.
— Твой отец… он ведь не сдаст Дашку в полицию?
Денис посмотрел вдаль, отмечая, как солнце начало клониться к горизонту. Что он мог ей сказать?
— Не переживай, не сдаст. Но работать в клубе, как и посещать его, она больше не сможет. У отца на сей счёт жёсткие правила.
— Спасибо.
Ходаков кивнул, сунул руку в карман джинсов, нащупал там сигареты, снова испытав желание закурить, но тут же передумал.
— Слышал, ты переезжаешь в общежитие. Правильное решение. С чужаками намного проще.
Ксюша не стала спрашивать откуда узнал, и так ясно. Однако то, что Денис принял её строну в отличие от Антона, несказанно удивило.
 
— Ты так говоришь, будто всю жизнь прожил с ними.
— Есть немного, — усмехнулся невесело. — С чужаками не приходится прогибаться под обстоятельства и если вдруг припечёт, можно и врезать хорошенько, а с родней так нельзя. Сечёшь, да? Там на первом месте кровные узы, которые, по сути, никому нахрен не нужны, но ты, бл*дь, вынужден подстраиваться под них, иначе нельзя. Закопают.
Ксюша сглотнула. Как же она его понимала. Он точь-в-точь описал её отношения с сестрой.
— Напиши, как доберешься.
— А то что, будешь волноваться?
— Конечно! — даже обиделась от такого вопроса. — Или ты думаешь, я настолько бессердечная?
— Да нет, не думаю. Просто считаю, что обо мне не стоит переживать, по крайней мере, тебе.
Денис нахлобучил шлем, подмигнул ушедшей в себя девушке и, откозырнув, взревел двигателем.
Долго смотрела ему вслед, прислушиваясь к доносившимся с трассы звукам, пытаясь разобрать, как далеко он успел уехать. Потом ещё долго сидела на лавочке, тяжко вздыхая. Пелагея не трогала её до тех пор, пока не смеркалось. И даже тогда не лезла с расспросами, наблюдая молча за потухшими глазами.
На душе было тревожно, сама не знала отчего. Чтобы хоть как-то отвлечься, перемыла посуду, натаскала в баню воды, перегладила постельное белье. Сколько нужно времени, чтобы добраться до столицы? Пять часов, если на машине. На мотоцикле ведь быстрее? Как только стрелка часов достигла отметки "9", заметалась по комнате, периодически проверяя телефон. Неужели не напишет?
— Ходаков, ты придурок! — зашипела гневно, боясь потревожить бабушку. Да пошел он. Какого фига вообще переживает, добрался или нет? Будто заняться нечем. Не маленький. По крайней мере, полстраны как пить дать проехал. Но как не злилась, а лечь спать так и не смогла. Только когда в половине десятого на телефон пришло короткое сообщение: «Жив. Здоров. На месте» смогла облегченно выдохнуть, не замечая, как на лице заиграла довольная улыбка.
  
Глава 14
 
Не понимал себя. Весь путь домой только то и делал, что с яростью сжимал руль, непроизвольно увеличивая скорость. Не замечал пестрившей осенними красками природы, ни утопающих в пригородных садах коттеджей. Всё слилось в одну размытую массу. Даже закат, который любил созерцать при любых обстоятельствах не смог отвлечь от навязчивых дум.
Только когда съехал на обочину, притормозив, смог перевести дыхание. Чувствовал себя так, будто не мотоцикл вез его, а он тащил мотоцикл. Не привычное состояние. Чуждое ему. Чтобы из-за какой-то девушки так изводить себя? Даже рассмеялся. В голос. Пока никто не видел и не слышал, отдался самобичеванию, начав лупить ногой о дорожное ограждение. Лупил долго, монотонно. Нет, не «из-за какой-то». Для него она самая необыкновенная, самой красивая и самая… сжав кулаки, закричал на всю глотку, выпуская накопившееся напряжение.
Как только осознал, что самая желанная — начал сходить с ума. Сорвался с цепи, начав нести всякий бред лишь бы сбежать от изнуряющих мыслей. И сколько потом не курил, пытаясь собраться, настроиться на нейтралитет, сколько не выстраивал оборонительные позиции, так и не смог успокоиться. Мысли, они такие, сколько не заставляй, не побегут в нужном направлении. Всё равно будут возвращаться к одной и той же теме, к одной и той же девушке.
Уже собрался к Милке, чтобы хоть как-то отвлечься, но звонок от отца поменял все планы.
— Денис, ты как, свободен сейчас? — начал с ходу Леонид, упустив никому не нужные приветствия.
— Я не в городе. Буду через двадцать минут.
— Знаешь шашлычную «Джавахет» на окраине с восточной стороны?
— Знаю.
— Подъезжай туда. Я уже там…
Вот и всё. Вот то долгожданное, привычное и хорошо знакомое состояние, когда можно с головой уйти в работу, не отвлекаясь на окружающую действительность. Жил ведь как-то до этого? И дальше проживет.