Восьмой (СИ)

— Ну так что, мне долго ждать ответа?! — Смотрит да, сердито, молниями из глаз стреляет…
— Алла, я не понимаю…
— Сюда подойди! И быстро, а то за ухо сейчас притащу!
Пришлось подойти, внутри всё холодело от страха, что он её потерял. Посмотрел на экран ноутбука и похолодел ещё сильнее. Точно, всё пропало, на экране была та же фотография, что и прислали ему. Чертов шантажист не стал ждать, и всё таки сделал своё черное дело. Время вроде ещё не позднее, или же ждал первую часть денег, сто тысяч, сразу, как прислал номер счета?
— А теперь говори, куда ты шрам дел?
— Да какой шрам-то?
Вместо ответа она схватила его за ухо и чуть притянула голову к экрану. Потом, поняв, что до него не доходит, ткнула в правое плечо Аркадия на фотографии. Оно было чистым.
— Ну, где шрам?
Тут до него дошло. С недавних пор у его жены оказалась вот такая вот слегка каннибальская привычка, на самом пике страсти кусать его в правое плечо. Левое она игнорировала, всё целилась в правое. В последнее время даже приходилось заранее надевать на это самое плечо кожаный наплечник, заказал в каком-то магазине специально. Вспомнилось, как в первый же раз она с азартом вцепилась зубами в наплечник, пыталась оторвать или прогрызть. Потом ещё полночи хохотала. Да и ему было весело и хорошо рядом со своей женщиной.
И от её зубов на плече был шрам. Не слишком большой, но был. А вот на фотографии не было…
— Так, — задумчиво протянул он, потер ухо. — Либо я чего-то не понимаю, либо одно из двух.
— Я вот тоже не понимаю, куда ты там шрам дел. А ещё куда татуировку спрятал? Или они у тебя отстегиваются?
Посмотрел на неё с непониманием. Но тут снова дошло. На фото у него не было татуировки в виде розы! А ведь сделана была в мае…
Стянул красную футболку, потрогал шрам на плече, потом розу на животе. Всё на месте. Алла даже попыталась подковырнуть ногтем розу, но не получилось, тогда быстро провела фалангой по ребрам, заставив вздрогнуть от щекотки.
— Не отстегивается, — констатировала она. — А ещё вот что интересно, вот это как понимать?
Она снова ткнула пальцем на фотографии в Аркадия, в левое плечо, где у самой шеи красовались три родинки, что образовывали небольшой треугольник.
— Ты у нас тут прямо фокусник, шрамы, татуировки отстегиваешь, да ещё и родинки с правого плеча на левое переносишь. Может, научишь?
— Алла, — он взял её за плечи, поднял, обнял, и плевать, что она болеет, плевать, заболеют оба? Ну, будут работать из дома, благо тут хорошо ловит сеть, будут на связи. — Я так перенервничал, пока несся сюда, голова ничего не соображает. Объясни, в чем дело? И как ты поняла, что это не я?
— Аркадий, — она выпуталась из его объятий, посмотрела на него уже смеющимися глазами. — Ну ты мог бы сам догадаться уже. Садись рядом, покажу кое-что.
Сесть он не смог, нервно ходил по комнате туда сюда, всё таки стресс был весьма неслабый. А тут она, вместо того, чтобы закатывать истерику, обвиняет его лишь в том, что он шрамы с татуировками прячет.
Алла же в это время копалась в ноутбуке, ворчала на то, что не может найти что-то. Наконец просияла, махнула ему рукой.
— Вот, смотри, — на экране был он, Аркадий. В шапочке для бассейна, стоял на бортике того самого бассейна, собирался прыгнуть в воду. — А теперь вот, — она переключилась на фотографию, где была запечатлена его "измена". И поза на обоих фотографиях один в один. Разве что шапочки на офисной не было. — А теперь обратно. Что скажешь?
— Только то, что ты очень наблюдательна. А я не заметил сразу ничего.
— Да я тоже, как увидела, думала всё, конец.
Аркадий притянул её к себе, по чуть опухшим глазам понял — всё таки она плакала. В самый первый момент, когда увидела эту фотографию. Появилось желание разорвать на части того, кто это всё сделал. Безо всякого налета цивилизации, просто убить того, кто посмел довести его женщину до слез.
— Даже рыдать было начала… — продолжила она, подтверждая его догадку. — А потом вдруг смотрю, шрама нет, татуировки нет. Ну ладно, кусаться я начала не так давно, допустим, но сейчас у нас август же, а татуировки мы сделали в мае. Значит, изменщик ты коварный, это было до мая? Но почему на календаре в твоем кабинете август?
 
Он присмотрелся. Да, на фотографии было видно календарь, квадратик даты стоял на позапрошлой неделе, августовский день. Первый понедельник августа, как раз когда он приступил к работе в этом кабинете уже не как руководитель филиала НайдОфф.
— И вот, я думаю, что это за ерунда? А потом смотрю, родинки на другом плече. Думаю, значит, кто-то просто фотографию перевернул. А нет, на ней же всё именно так, как и в твоем кабинете. Поняла — кто-то мастерски обработал, но взял твою фотографию из какого-то источника. Думала, где это ты мог обнаженным позировать. Да и вспомнила — весной же открывали базу отдыха неподалеку, а поскольку работал там СтройКот, а НайдОфф материалы поставлял, то ты, как тогдашний руководитель филиала НайдОфф, одним из первых в бассейне плавал, тебя и засняли, красавчик же! Вон, поза же один в один.
— Спасибо, — он облегченно выдохнул, поцеловал жену в шею.
— Ага, вот именно, — она подставила шею для нового поцелуя. — Только там когда снимали, что-то напутали, несколько фото были отражены. Ну и тебя родинки будто на левом плече. А на самом деле — на правом. А ещё — твой кабинет. Ты там работаешь две недели, для какого-то журнала твой кабинет сфотографировали, как раз в тот самый день, который на календаре на фотографии. Значит, тот, кто подделал это всё, брал фото из открытых источников.
— Ты у меня прямо Шерлок Холмс в юбке, — усмехнулся Аркадий, обнял жену. — Как же теперь хорошо…
— Хорошо-то хорошо, но вот кому это понадобилось? Фото твоей секретарши исследовать не стала, потому что не знаю, где у неё там какие родинки, шрамы и прочее.
— У меня тоже нет таких знаний, — заверил её он, — и мне интересен только твой.
Рука бесцеремонно залезла под её кофту, ощупывая тот самый шрам от аппендицита.
— Ну, ты меня смущаешь, — прошептала она, эта фраза у них была уже привычной, — нас же твоя бабушка услышит, — она попыталась убрать его руку, но куда там.
— Она, вроде как, понимает, что тут может происходить, а ещё она опять в наушниках фильмы на планшете смотрит, — он поцеловал её в шею, постепенно стал сползать ниже…
Через полчаса они вышли из их комнаты, оба довольные. Бабушку не потревожили, та и в самом деле сидела в удобном кресле с планшетом в руках и в наушниках. После того, как они подарили ей его, полюбила вот так смотреть, и не мешает никому и её никто не отвлекает. Заметив их, она остановила фильм, сняла наушники.
— Там уже всё остыло наверно, вот же бесстыдники, — добродушно проворчала, — давайте разогрею сейчас.
— Спасибо, Евдокия Петровна, — ответила Алла, — не надо, мы сами, отдыхайте.
Та лишь пожала плечами, снова вернулась к просмотру.
— Всё таки, кому это могло понадобиться? — Они сидели на кухне, ели уже подостывшую тушеную картошку с мясом. — Мне звонили, требовали десять миллионов.
— Решил, значит, сэкономить? — Она прищурилась, покачала головой, — ну вот, сэкономил, молодец, куда теперь потратим эти десять миллионов?
— Купим тебе на все семечек, будет чем заняться.
— Нет, только не семечки, у меня от них потом прыщ на языке появляется.
— Ну так и сиди себе без семечек!
В ответ она ловко подхватила из его тарелки аппетитный кусок мяса, заграбастала себе. Дальше ели молча, наслаждаясь тишиной и покоем и, конечно же, вкусным ужином.
 
Уже в комнате она обняла его.
— На самом деле, мне было страшно, когда я увидела эту фотографию, потому что я…
Аркадий погладил её волосы, что-то прошептал, хотел было поцеловать, но она отстранилась.
— Понимаешь, я не болею, я, как бы это сказать, только сделала вид…
— Решила прогулять? Устаешь ты много, не надо себя так загонять, — в его глазах никакого возмущения за вот такой обман. Во-первых, он ей не начальник, во-вторых, она действительно слишком много работает. Надо и отдыхать же.