Рассвет придет (СИ)

В глазах прояснилось, когда огромный детина уже склонился над ним, намереваясь схватить. Страх заставил Охитеку дернуться в сторону, уклоняясь от протянутой руки. И снова — беготня. В скорости он порядком потерял, а когда очередной выстрел попал ему в ногу — еще и захромал. Вспотевшая тонкая рубашка прилипла к телу, замерзла. Дыхание срывалось, заледеневший воздух обжигал и обдирал внутри при каждом вдохе. Если бы не ужас, он бы давно рухнул на заледеневшую крышу — и будь что будет. Но приходилось удирать от преследователей. Бегать не получалось, так что большей частью он теперь ползал или катался по ледяной поверхности.
Он сам не знал, как, но ему удалось добраться до входа обратно. Он даже сумел довольно далеко удрать — насколько это было возможно с поврежденной ногой. Добрался до отцовского кабинета — опечатанного. Охитека точно помнил, что это было единственное место, где не налепили камер системы безопасности. И где находился запасной пульт, вырубающий их все — как и освещение, и прочие системы жизнеобеспечения.
Если бы он не добрался — ему не удалось бы ускользнуть из небоскреба. Штаб-квартиры корпорации, принадлежащей отныне ему, и для него же превратившейся в смертельную ловушку. Нэси не стал долго раздумывать над странностью — почему на него набросилась охрана собственного небоскреба. Он просто закрылся изнутри, заблокировал все системы через внутренний пульт — слежения, электроснабжения и других, забрал пачку денег и оружие, точно специально приготовленные для него в сейфе — и выскользнул через запасной выход.
Почтенный господин Чойсо был крайне мнителен, и устроил что-то вроде потайной шахты с обычной лестницей в толще наружной стены. Внутри одной из титанических опор. Выход туда имелся лишь из его кабинета. Прежде чем удрать, Охитека распахнул окно — пусть думают, что у него внезапно прорезались крылья! Сбылась мечта экспериментаторов трехсотлетней давности. Выход закрывался наглухо после того, как через него проходили. Искать его, как и потайной рычаг, можно было вечность — покойный Чойсо позаботился о непрозрачности системы для существующих инструментов сканирования. Включая магические.
Чего ему не следовало делать в тот вечер — так это появляться в управе стражей мира. Наивный юнец, он мог бы догадаться, что, раз за него взялась охрана собственной корпорации, то и правоохранители окажутся куплены. Именно удирая из участка, он получил пулевое ранение, оставившее глубокую царапину на боку.
Видимо, в тот оборот нэси сопутствовало невероятное везение — ничем иным он объяснить то, что остался жив и сумел сбежать, не мог. Должно быть, сам Спящий решил оказать покровительство неразумному пернатому, совершающему глупость за глупостью.
Последним нелепым поступком, стоившим Охитеке рваного пореза на плече, стала попытка найти убежище у человека, живущего на окраине. Бывший раб, выкупленный молодым нэси и устроенный на работу и учебу. Человек был талантливым педагогом, и мог обучать детей в школах или рабов, выпущенных на свободу или выкупленных такими же энтузиастами, как сам Охитека, и его друзья и единомышленники. Нэси полагал, что недавно обретший свободу раб, безмерно благодарный своему благодетелю, поможет.
И если от стражей мира, которые должны были, по идее, блюсти законы, или от охранников, которые должны были сохранять верность наследнику усопшего работодателя, еще можно было ожидать предательства — то от освобожденного его усилиями человека Охитека такого не ожидал. Благодаря этой, последней, глупости, он и очутился за городом, с новой раной, без оружия и теплой одежды, в легкой городской обуви, предназначенной, чтобы перебежать по расчищенному асфальту от теплого помещения к теплому такси и обратно.
Ему удалось оторваться от преследования, уйти проулками, а затем — покинуть город и затеряться среди густого леса, которым поросло побережье узкого пролива, разделяющего континенты Вавиекамиг и Асинивакамиг. Шел через лес, сам не зная, на что надеясь. При одной мысли о возвращении в город начинало трясти еще сильнее, чем от мороза.
 
Как раз на дороге, ведущей к мосту, перекинутому между берегами двух континентов, он встретил удирающую от преследования Кэтери — дочь делового партнера своего отца. Только покровительством Спящего можно было объяснить то, что это произошло спустя всего час после бегства из города. И что он за этот час ничего себе не отморозил.
*** ***
— Ай-яй-яй! Как же это так с вами получилось, юноша?
Причитания успокаивали — они означали, что он добрался до надежного убежища. До того, кто сумеет помочь и укрыть.
Синяки мажут целебной мазью. Поразительно, как обошлось без трещин в ребрах и костях ноги. Царапину на боку мажут и бинтуют. Бывший раб цокает языком, покачивая головой удрученно. Надо бы врача, обеззаразить как следует. Но приходится довольствоваться тем, что есть. А рана нехорошая — вполне может и нагноиться.
Потом — теплый наваристый суп и чистая, сухая одежда. Тепло — наконец-то можно отогреться! Душа переполняется благодарностью к этому простому, неказистому человеку. Человеку, которому тоже пришлось пережить много горестей и трудностей. Не прошло и пары часов, как выяснилось, насколько благодарность была преждевременна. Усыпивший бдительность нэси раб, оставив неурочного гостя отдыхать, со всех ног кинулся в ближайшую управу стражей мира.
Здесь-то его интуиция и дала о себе знать в первый раз, когда он, уже засыпающий на мягком диване, вскочил вдруг с колотящимся сердцем. Приняв это за разыгравшиеся нервы, он попытался уснуть снова — недоумок недоученный!
Не получалось. Сердце не желало успокаиваться, колотилось, норовя выскочить из груди. Охитека даже поднялся, чтобы найти что-нибудь успокаивающее. Здесь ему впервые закралась мысль — куда мог подеваться хозяин дома?
«Может, в аптеку? Говорил что-то, что не помешали бы антибиотики — а их нет. Или знакомый врач есть надежный…»
Разумеется. Все, что угодно — только не ближайший участок. И ведь этот участок находился достаточно далеко от дома предателя! Если бы Охитека послушался ощущений — он успел бы собраться как следует и бежать. Даже не бежать, а уйти неспешным шагом. Но он, доверчивый глупец, не найдя успокоительных капель (хвала мудрости Спящего!), решил заварить себе чай.
Кое-что умное он все же сделал: сбегал, нашел мокрую испачканную одежду и переложил в карманы новой деньги. Оружие просто положил на полку — ну, кто здесь его возьмет?!
Выскакивая второпях из дома, он, разумеется, не успел дотянуться до него. Только и сумел, что в ботинки запрыгнуть. И то — благодаря лишь их удобному покрою — специально выбирал такие, чтобы можно было одним движением надеть и скинуть. Нэси не любил долго обуваться — у него все всегда происходило на бегу.
На бегу он и покинул гостеприимный дом, зацепившись по дороге не то за гвоздь, не то за корягу, и пропоров руку едва не до мяса. Сзади звучали крики, выстрелы. А он мчался сквозь лабиринт путанных переулков, сам не зная, куда…
Резвого мажора преследовали долго, со вкусом. Мельком он видел машины стражей мира, затемненные авто и флайеры охраны отцовской корпорации. Только множество закоулков и пристроек, где можно было спрятаться, его и спасло. Одно слово — трущобы. Машины стражей мира не могли прыгать через хлипкие заборы. Охранники со своих флайеров, даже включая прожектора, не в силах были разглядеть беглеца, забившегося под чью-то дровяницу. Ему просто повезло, что хозяева дома, в чьем дворе он нашел укрытие, не заметили его. Тогда несколько кварталов поставили на уши, разыскивая его.
Псы заполошенно лаяли, перепуганные люди выскакивали из домов посмотреть, что происходит. Некоторые, услышав от стражей мира наспех сочиненную байку о беглом преступнике, присоединялись к поиску.
Спящий в тот оборот наверняка вел за руку непутевого юнца, иначе ему бы не выбраться из передряги. Когда погоня ушла в сторону, потому что кому-то почудился там силуэт, он потихоньку покинул укрытие и двинулся темными дворами, что уже были прочесаны. Чудо? Везение? Так или иначе — через несколько часов блужданий он выбрался за город. И принялся через сугробы пробираться к заснеженной дороге, ведущей на самый крупный и пустынный из трех Континентов — Асинивакамиг.