Рассвет придет (СИ)

— Вот как! — Кэтери подошла, заглянула ему через плечо. — И Лэнса, я так понимаю, решил голосовать за свертку всего, что только можно?
— Я сначала тоже так решил. Но нет! Лэнса предлагает снять все ограничения на эксперименты в частных лабораториях. И устранить контроль народных наблюдателей.
— Любопытно, чтоб меня, — протянула Кэтери.
— Знаешь что-то? — он обернулся и уставился на нее чуть не вплотную. Она, смутившись, отпрянула. — Ты ведь врач, — припомнил он. — Над чем нынче ставят опыты генетики? Пытаются спасти нашу расу от окончательного вырождения? Или пытаются вывести новую расу генетических уродов, чтобы нэси не чувствовали себя такими одинокими?
— До окончательного вырождения нашей расе еще поколений пять-шесть, не меньше, — рассудительно заметила она. — А над чем сейчас трудятся в генетических лабораториях — я не знаю. Откуда такие сведения у рядового медика?! — помолчала немного. — Не знаю я, на кой медузий хвост Лэнсе сдались генетические опыты! Даже предположений нет. Что там еще за законопроекты?
— Все так или иначе связано с генетикой, как ни странно, — Охитека щелкнул клавишей. — Вот, к примеру, предлагают снять лишнюю нагрузку с муниципалитетов: всех вновь рождающихся младенцев-атавинантов подвергать эвтаназии. Все равно от них от всех матери отказываются! Работать атавинанты не могут, на пособия тратятся сотни тысяч раковин ежемесячно.
— Интересно, как общественность это воспримет, — Кэтери нахмурилась.
— А чего беспокоиться об общественности? — он хмыкнул. — Если кто и может быть против — так это еще не родившиеся младенцы. Но кто их будет спрашивать? А ты заметила, как много в этот раз вопросов по реформам? — он снова оглянулся на нее.
— Н-да, такое чувство, что решили прямо-таки перетряхнуть наше законодательство.
— Угум. И все вопросы, как на подбор.
— Общественное недовольство, — понятливо протянула Кэтери. — В смысле — вопросы, на которых легко раздуть его.
— Раздуть и погасить, — пробормотал Охитека. — Манипуляции общественным недовольством — славное дело! Прав Лэнса: кто-то делит рынки. И весьма активно! И людишек используют. А те и не в курсе! Как, впрочем, и всегда, — прибавил он с легкой досадой.
Повисло молчание. Кэтери в задумчивости облокотилась на его плечо, глядя в экран.
— Ну, особого влияния эти преобразования на наши корпорации не окажут, — проговорила она медленно. — По крайней мере, на первый взгляд.
— И выбора у нас нет, — мрачно напомнил он.
— Думаешь, до середины зимы ничего не решится? — в ее голосе прозвучала безнадежность.
— Хвала Спящему, если наши проблемы решатся хотя бы частично к концу года, — отозвался он. — Боюсь, ближайший рассвет нам придется встречать здесь.
— Ну, по крайней мере, мы еще живы, — Кэтери вздохнула.
Н-да. И попробуй поспорь. Они живы — и останутся живы как минимум, до тех пор, пока нужны Лэнсе. А это — чуть больше суток. Пока идут собрания Совета.
Нет, Охитека не считал, что после этого временный союзник вышвырнет их обоих прочь. Лэнса производил впечатление честного игрока — на редкость честного для расы нэси и для трех континентов в целом.
Тем более, оба они охотно участвуют в сборе информации. Сам-то Лэнса не торопится подставляться, предпочитает отсиживаться в апартаментах в своей штаб-квартире, под надежной охраной.
Впрочем — приходилось признать — здесь он в своем праве. В конце концов, он-то свою собственность сохранил. В отличие от них с Кэт.
Глава 13
— Раздражает, — шепот Кэтери прозвучал рассерженным змеиным шипением.
— Понимаю, — хмыкнул Охитека.
Кинул взгляд в ту сторону, куда глядела его спутница. Лэнса, по обыкновению, устроился в затененной нише с бокалом в руке. Стоял, облокотившись на колонну, оглядывал лениво собравшихся.
Удачная позиция, что ни говори. Сам он может видеть всех собравшихся — перемещения, кто с кем разговаривает. На него же внимания практически не обращали.
— Отлично устроился! — бурчащая девушка напоминала нахохлившегося воробушка.
 
— А ты пусти его по рукам, — Охитека фыркнул. — Вы ж, девчонки, это умеете. Как раз танцы начинаются! Думаю, в такой затее тебя даже Ловелла поддержит.
— Я в таких развлечениях участия никогда не принимала, — она поморщилась.
— Ну, так что мешает начать? — поддразнил он.
Кэтери ответила испепеляющим взглядом. Охитека фыркнул. А что — забавно будет выглядеть почтенный господин Лэнса, безуспешно пытающийся вырваться из рук девиц, по очереди кружащих его в танце. Интересно, почему он с собой Чероки не берет? Или дочка председателя Совета резко сделалась стеснительна?
Она, впрочем, и прежде особенно резвым нравом не отличалась. Даром, что появлялась с отцом на всех мероприятиях — вела себя куда тише и скромнее своих сверстниц.
— Между прочим, будет отличный повод посплетничать, — он снова склонился к уху Кэтери. — По-вашему, по-девичьи. Перемыть косточки почтенному господину Лэнсе, обсудить, кто как к нему относится и почему. Кто что о нем думает.
— Да прав ты, прав, — она поморщилась. — Вот только если никто меня не поддержит, я окажусь в глупом положении!
— Да брось! Никто же, кроме нас с Лэнсой, не будет над тобой смеяться. Обещаю, что я тоже не буду, — тут же поправился он. — Ну, я бы тебя поддержал — но, боюсь, меня не поймут, если я после тебя приглашу его на танец!
Кэтери зафыркала смешливо. Взгляд повеселел, лицо разгладилось.
— А славная была бы картина! — протянула она.
— Я обещаю, что ты ее увидишь — если тебе этого хочется, — заявил он.
— Боюсь, Лэнса не обрадуется, — она снова посмурнела. — Как он там говорил? Если нет необходимости что-то афишировать, то не афишируй?
— Что-то в этом роде. Но мы-то ничего не афишируем! Может, ты со мной поругалась и пригласила на танец первого, кто под руку подвернулся.
— Тебе на кой ветродуй это надо? — она сощурилась. — Ты ведь не хочешь вывести Лэнсу из себя. Заставить пожалеть, что с нами связался.
— Пожалеть? — Охитека моргнул.
Слова Кэтери представили дело в новом свете. Ну да, ребяческая выходка, конечно — закружить его в танцах, в то время, как он вообще не желает, чтобы его замечали. И движет им, Охитекой, исключительно досада. Во всяком случае, так может показаться Лэнсе.
Но на деле-то это не так! На деле Лэнса на собраниях Совета выглядел эдаким неприкасаемым: его игнорировали, о нем не говорили. Даже в прошлый раз он не участвовал в общем обсуждении. Просто оставил потихоньку свой голос и покинул здание.
Разумеется, глупо было бы предполагать, что Лэнса не собрал всех возможных сплетен о своей персоне.
— Он наверняка мог что-то упустить, собирая слухи, — заметил Охитека.
— Ты меня или себя пытаешься в этом убедить? — Кэтери фыркнула.
Он возвел глаза к потолку, делая вид, что раздумывает над ответом. Она недовольно фыркнула. Ткнула его кулачком под бок и направилась к площадке для танцев.
Охитека поглядел, как ее подхватил немедленно под локоть какой-то молоденький мажор. Напряг память. Сколько этому — кажется, лет шестнадцать или семнадцать?
Руки сами собой сжались в кулаки: слишком уж картина напомнила ему недавний визит на молодежку. Огляделся. Усилием воли заставил себя прекратить панику. Нет, Кэтери на площадке для танцев! Она не позволит вытащить ее в безлюдное место, как прошлый раз. В конце концов, она — не беспомощный младенец! Да и охрана Лэнсы не дремлет.
— Боги, до чего красноречивый взгляд! — раздался сбоку звонкий голосок. — Прямо-таки бог войны, заставший свою ветреную жену с очередным пастухом!
Охитека обернулся к нежданной собеседнице. Хозяйка недавней молодежки, на которой они с Кэт были гостями.
— Она меня когда-нибудь с ума сведет, — посетовал он.
Девчонка весело рассмеялась.
— Так это неправда? — она с любопытством уставилась на него. — Будто вашу помолвку организовали родители? А сами вы — ни сном, ни духом.