К любви через пятую точку (СИ)

Постанывая, экспериментатор и владелица завидного фаллоимитатора медленно шаркала ногами до кухни. За последние дни нецензурный лексикон расширился до неимоверных размеров, что Кира неустанно демонстрировала.
С горем пополам совершив все храбрые действия, девушка, захватив стакан с водой, двинулась обратно. В кровать. Желание распластаться звездой попой кверху граничило с остервенением. Но даже через неимоверные страдания в памяти все еще всплывал доктор. Наглый, беспринципный, невыносимый… и такой целительный. Лапочка. Настоящий Тан! В какую степь опять понесло, не понятно? Кира вздохнула и поморщилась.
— А вот вставать надо реже, — голос заботливого соседа раздался сразу, как хлопнула входная дверь. Кира выпрямилась от неожиданности, молниеносно обматерив себя за беспечность. И вот опять жопу прострелило, как карой небесной…
Пара минут — и теплые руки утянули ее в спальню и уложили на кровать. Белого халата на докторе не наблюдалось. Выглядел он как обычно во дворе: джинсы, футболка, пакет в руках.
— Я вас не вызывала, — буркнула Кира, пряча нос в подушку.
— Это акт милосердия. Слышала когда-нибудь про «помоги ближнему своему»? — хмыкнул Максим и принялся вытаскивать лекарства.
— А буклеты вы, случаем, не разносите заблудшим? — любопытство не порок, но хотелось Кире… поболтать. А желание провоцировать было еще больше. Будто мало ей приключений на пострадавшую точку.
— Сама развернешься, чтоб я мог тебя смазать, или по старой схеме? — Кира нервно сглотнула, а Максим Андреевич оставался невозмутимым и очень участливым, ласковым.
— Я сама! — вскинулась девушка, не желая сдаваться. Опять… пальцами… туда? У нее нервный срыв будет от таких подарков судьбы, чесслово.
— Кир, у меня времени нет препираться. Еще за город родню везти. Будь хорошей девочкой. — Максим раскрыл упаковку с лекарством. — Я пойду руки помою, а ты пока подготовься.
— Я буду жаловаться, — пропищала Кира, все еще стараясь вразумить назойливого доктора. Если бы он попросил секса — без проблем! Но не вот это позорище…
— Смешная, — сказал и исчез. Льющаяся вода в ванне ясно дала понять, что этот танк сворачивать не собирается.
Состояние мандражирования очень напрягало. Волнение не отпускало. Было в этом Максиме Андреевиче что-то особенное. Таинственный Космос. Его глаза не насмехаются, не пылают гневом. А ведь мог бы давно показать свой характер. Выдержка и терпение — закачаешься! За собой ухаживает. Сразу видно. Еще и бесстыдно красив при этом. Сволочь.
— Так я и думал, — улыбнулся Максим, вернувшись в спальню.
Не успела Кира возмутиться, как ее уложили на бок и слегка поджали ноги в коленях. Стиснув зубы, обреченная на вечное бесчестие молчала, пыхтела и уговаривала себя потерпеть. Лучше сразу отдаться, чем неминуемо проиграть в схватке. Куда уж ей с больной жопой!
— А перчатки?! — воскликнула девушка, когда к заду пристроились наглые пальцы доктора. Тут же чертыхнулась, как заправский прапорщик. Еще бы попросила серенаду спеть, ага.
— Все в порядке. На мне, — приглушенно усмехнулся доктор. — Сейчас я осторожно введу палец. Будет немного неприятно, потому что содержание анестетика тут небольшое. Потерпи, хорошо?
— Мгм, — и настроилась горемычная на очередную пытку.
Опять его пальцы бережно растирали мазь по опухшему кольцу ануса девушки, вызывая болезненно-непонятные ощущения. Стоило внимательному доктору слегка надавить, как травмированная задница с радостью приняла его заботу. Гадина. Предательница! Кира вздрогнула от всего сразу: от мыслей, от стыда, от волнения, от небольшой боли, от интимности, черт побери, происходящего.
— Тихо, тихо… я осторожно. Расслабься, Кира, — если бы он не приговаривал так вкрадчиво и нежно, выдерживать морально стало бы проще. Теперь же ко всему примешалось неуместное возбуждение, твою мать! Кира застонала от обреченности больше, чем от всего остального. Но доктор явно из садистов. Решил не останавливаться на достигнутом и в качестве дополнительного стимула погладил ягодицы страдалицы другой рукой. — Так лучше. Хорошая девочка.
 
— Извращенец, — высказалась без зазрения совести девушка, чувствуя, как палец Максима Андреевича оглаживает стенки кишечника со всех сторон медленно, бережно, поступательными движениями.
Радовало, что вся процедура продлилась недолго, хотя сложилось ощущение, что доктор не торопился вытаскивать щупальца. Чувствовал себя вполне комфортно, по-хозяйски. Со стороны, так постоянный гость в доме Киры. Свой настолько, что палец в жопу — как «здрасьте».
— Завтра утром повторим, — безапелляционно поставил перед фактом Максим Андреевич. — Я тебя закрою. Ключи возьму. Кира, в ближайшую неделю воздержись от игрушек.
— От чего? — Девушка пыталась вспомнить, какие игры у нее установлены на компьютере, и какого черта он вообще туда лазил. Не собиралась она сидеть. Не в теперешнем положении загоняться онлайн-играми.
— И еще совет: если уж держишь помощника под кроватью, то создай ему более гигиеничные условия, — в подтверждение своих слов мужчина опустил глаза вниз и тут же вернул взгляд к удивленному лицу пострадавшей.
Проследив траекторию зрительного компаса врача, Кира опустила голову и поняла, что пережитое ранее — «цветочки». Настоящие «ягодки» накрыли именно теперь, когда увидела, как призывно из-под кровати торчит половина силиконового насильника, которого сгоряча швырнула в неизвестном направлении. Главное с глаз долой.
— Я… — И что теперь сказать надо Кире? Как спрыгнуть с этого чертова колеса унижения? — Это…
— Не парься. Я понятливый, — улыбнулся Максим Андреевич. — До Завтра!
— Вот же блядство! — рявкнула Кира и зарылась лицом в подушку.
***
Вот уже четыре дня добрый доктор Айболит приходил утром и вечером. Можно сказать, поселил свои руки в заднице больной. Однако надо быть честными, воспаление значительно уменьшилось. Помогало все вкупе: таблетки, мазь и волшебные пальцы врача. Теперь после слов «Я помою руки, а ты пока подготовься» девушка обреченно снимала с себя нижнее белье и принимала позу зародыша. Врач постоянно хвалил за послушание и стойкость, а Кира отвечала ему матом в своих мыслях и вежливое: «Заткнитесь, Максим Андреевич» — вслух.
— Как поживает наша любительница приключений? — с улыбкой доктор задал вопрос на пятый день, заходя в комнату.
— У меня все хорошо, доктор, — девушка поерзала, чтоб устроиться поудобнее в позорной позе.
— А попа? — усмехнулся Максим Андреевич, от чего Кира смутилась в очередной раз.
— Ахренительно, — процедила Кира, проклиная своего мучителя на все лады. Что на него нашло сегодня, все же было хорошо?
Едва пострадавшая потеряла бдительность, внимательный взгляд светила медицины направился прямиком в задницу Киры. Вот прям носом в самую «суть», гребаный стыд! Жарким потоком полный пиздец топил девушку. Заморозились силы возразить, наорать, пресечь это безобразие. Выражение «заглядывать в жопу» приобрело четкий понятный смысл.
— Максим! — наконец-то отмерла Кира, развернувшись телом и прижав пятую точку к матрасу. — Что ты… Как не совестно?!
— С этой позиции мне будет неудобно. — Улыбка доктора стала совсем мальчишеской и очень неподобающей для медицинского работника. — Но вид хорош…
Только тут Кира осознала, что трусов на ней нет. Она ж приготовилась, мать его за ногу, к процедурам! Оставалось лишь срочным образом скинуть полы халата вниз. А с этого момента врач стал Максимом или Максом. Без официоза.
***
Прошла неделя. Кира уже летала по дому. Боль безвозвратно ушла, она очень надеялась, что навсегда. Мир приобрел яркие краски, а из мыслей не выходил сосед, преследуя везде.
Утром он сказал, что вечером занесет закрытый больничный лист, когда проведет последнюю процедуру. Она ждала.
Странное знакомство. Изначально. Хотелось бы Кире, чтоб все сложилось иначе. В парке, в метро, в автобусе, в магазине, блин, пусть в Секс-шопе, но не так, как случилось и продолжилось. Маневров привлечь его к себе со всей серьезностью не было. Треснувшая пятая точка — насмешка проведения и кара за несдержанность, учитывая профессию Максима. Еще этот член из-под кровати, будь он неладен. Сосед уже раза четыре уточнял: «Производитель хороший?», «По индивидуальному размеру заказывала?», «Аллергии не бывает?», «Часто используешь?». И все в этом духе. Кира злилась, но вежливо отвечала односложными словами: да — нет — не знаю.