Я, виконт и прочие чудовища (СИ)

Кристоф тем временем подстрелил кролика и им удалось поужинать, запивая мясо водой.
Инквизитор ел молча, сосредоточенно и смотрелся мрачным. Иногда останавливался и ожесточенно чесал ладонь.
– Что-то случилось, преподобный Кристоф? – спросила Нинелль острожно.
Он посмотрел на нее рассеянно, но потом все таки ответил.
– Почему-то сила печати дает сбой в этих местах. Знак жжет ладонь. Такого не должно быть.
Нинелль отпила из фляги и неопределенно хмыкнула в ответ. Она была удивлена. Господин Инквизитор растерян? Разве такое может быть?
– Вы неуверены в своих силах? – спросила она.
– Я вполне уверен в себе, – ответил он раздраженно, – но печать начала мне мешать. Она не совсем соответствует моей природе... – он осекся, уловив удивленный взгляд Нинелль.
– И Инквизиторы не учли этого, когда выжигали ее? – Нинелль прищурилась.
Они с вызовом уставились друг на друга. Нинелль напряглась. Было совершенно ясно, что он прекрасно видит, кто она. Но почему не пытается задержать или, что там предпринимают Инквизиторы, наткнувшись на зловредную ведьму?
Взгляд его был цепким и холодным и Нинелль стало не по себе.
– Я управляю воздухом и водой, а огонь мне чужд, – ответил он наконец.
– И вам все равно выжгли печать? – снова спросила Нинелль.
Кристоф помолчал, обдумывая ответ. По всей видимости, посвящать ее в свои проблемы ему не хотелось. Но потом все таки решился и ответил.
– Мои силы проявились не сразу.
– Вы что-то темните, господин Инквизитор. Признавайтесь.
– Ладно, вряд ли мне удасться утаить от вас свои секреты, вы все равно обо всем догадаетесь в пути... Я из простой семьи. Из очень бедной. У меня всегда были зачатки магии, но слабые. Потому я компенсировал недостаток талантов усердным учением. Моя мать продала дом, чтобы я смог поступить в университет. И стоит ли говорить, что учиться мне приходилось вдвойне усерднее.
Нинелль покачала головой. Что же, это многое объясняет. И аскетичность, и ханжество, и даже хороший аппетит.
– Вы не обязаны со мной делиться, – пробормотала она из вежливости, но на самом деле ей было страшно любопытно.
– Я не скрываю своего происхождения при дворе. И не стыжусь его. Но, видите ли, Светлые маги из сильных могущественных семей не рвутся в Инквизиторы. Потому набирали из таких, как я. Для меня это была возможность. Я купил дом, перевез семью.
 – Ваши родители живы?
Он вдруг весь собрался и ничего не ответил.
– Будущее за такими, как я, мадмуазель дю Пэн, – бросил он сухо.
– Не думаю.
– Как вам угодно.
– А когда ваши силы начали увеличиваться? Вы ведь сказали, что имели лишь зачатки дара.
– Я сам не вполне понял, – ответил он уклончиво, – но вначале печать мне не мешала, я прекрасно принял ее. А потом, после появления новых способностей... я сам пока не осознал до конца того, что со мной происходит.
– Но как вы получили свои силы?
Кристоф промолчал и опустил голову. Он явно не собирался отвечать.
– Я разберусь со своим даром, мадмуазель дю Пэн. Поверьте, он ни на секунду не остановит меня в моих стремлениях. Наоборот, уверен, что только поможет одолеть колдуна.
Надо же, а Кристоф обычный карьерист из низов. С которым произошло что-то странное. Но он не желает признаваться, что именно. Нинелль удобно устроилась у костра, примостив под спину сумку. Надо будет обязательно разузнать, что скрывает преподобный.
– Вы говорили, что происходите из бедной семьи. Из какой? Ваши родители были мастеровыми, мелкими торговцами, разорившимися дворянами?
– Они пахали землю. Я вырос в деревне и ходил за плугом.
Он поднялся на ноги и только тут Нинелль по-новому взглянула и на его рост, и на широкие плечи, и на большие тяжелые кисти рук. Обычно ведь ее внимание отвлекало его классически красивое лицо.
– Я тут видел небольшую речку, – сказал он, – пойду окунусь. Вы, если хотите, тоже можете зайти в воду, выше по течению.
Нинелль молча кивнула. Ее удивляло другое. Почему он стал с ней так холоден? Ведь недавно еще говорил комплименты. И в какой момент догадался об ее истинной сущности, если догадался? Или всегда знал? И почему молчит? Мог уже избавиться от нее по дороге. Или отправить порталом назад, в столицу. Но, возможно, сообразил он поздно. Или она нужна ему, чтобы легко проникнуть в Маковый Уголок, а там он уже от нее избавится. Она нащупала свой магический кинжал, который хранила за корсажем.
 
Понятно только, что Инквизитор темнит и очень опасен. Но тем и интереснее с ним играть. В Маковом Уголке она станет сильнее. Да и матушка там. Если, конечно, окончательно не тронулась рассудком. С нее станется неожиданно сойти с ума. Или выкинуть еще какой-нибудь неуместный и  неприятный фокус.
В Маковом Уголке Инквизитор найдет свою судьбу и, возможно, конец. Хотя, если у него достанет ума смириться с ее властью, она оставит его в живых.
Нинелль доела кролика и побрела к реке. Вода, наверное, очень холодная.
Она слышала, как Кристоф фыркает и плюется где-то за деревьями. Он что, ныряет?
Берег реки  скрывался за густым высоким кустарником и неожиданная мысль пришла Нинелль в голову. Надо ведь только протянуть руку и отвести листву. Она решилась и скользнула в заросли.
Он уже стоял на мелководье и виден был полностью. Нинелль слегка приоткрыла рот от удивления. Видимо, давние упражнения с плугом не прошли даром. Разве такое тело нормально... для преподобного?  А как же святость, посты, самобичевание?  
Он вдруг резко обернулся и увидел ее. Мокрые светлые волосы облепили лицо и он непроизвольным движением откинул их назад.
Нинелль думала он растеряется. Придет в ярость. Но он только спокойно посмотрел на нее, ничуть не стесняясь наготы.
– Вам что-то нужно, мадмуазель дю Пэн?
– Я... перепутала.. думала вы мылись выше по течению.
– Конечно, – он слегка поклонился. – Но должен предупредить, вода холодная.
Нинелль сдержанно улыбнулась, стараясь не смотреть ему ниже пояса, и присела в реверансе.
И тихо начала пятиться назад, продолжая вежливо улыбаться. Вот же мерзкий тип. Хладнокровный змей. Интриган.
Ей совсем не хотелось лезть в холодную воду, но сидеть и пахнуть потом рядом с чистеньким Инквизитором... нет, такое даже представить страшно. Потому пришлось купаться, и дрожать от холода. А эта скотина преподобный Кристоф, видать, закаленный. И даже подглядывать не пришел. Нинелль ударила себя по лбу. И когда она научится уму-разуму? Ведь матушка все время твердит – не увлекайся!
  
Глава 19
 
Они вошли в городок под вечер.
Городок выглядел обычным. С деревянными домиками, высоким Ястребиным храмом и ратушей. Но на улицах было безлюдно. Иногда только стукнет ставня, мелькнет в окне чье-то испуганное лицо. Кристоф решительно направился к трактиру. Осторожно толкнул дверь. Нинелль скользнула внутрь вслед за ним.
И трактирщик и немногочисленные посетители, цедившие вино, показались Нинелль вялыми и полусонными. Они тупо пялилсь в стаканы, а еще несколько человек замерли за картами, будто забыв, что сели играть. Трактирщик механически протирал стойку и смотрел вдаль пустыми глазами.
Кристоф подошел к нему и потряс за плечо.
– Любезный, что здесь происходит?
– А? – трактирщик вздрогнул и посмотрел на Кристофа, медленно приходя в себя.
Остальные тоже как-будто встряхнулись, но не до конца.
– Мы хотим комнаты, – громко произнес Кристоф, чтобы до трактирщика дошел смысл его слов. – И поесть.
– Конечно, конечно. Усаживайтесь, как насчет нашего фирменного?
– И бутылку вина, – потребовала Нинелль.
Игроки тоже вернулись с небес на землю и начали хлопать по столу засаленными картами, тихо переругиваясь. В темном углу сидела еще одна компания, но те совсем не двигались и только злобно поблескивали глазами. Причем, желтыми. Но Кристоф их, кажется, не заметил.
Они выбрали более-менее чистый стол и уселись, разместив багаж возле ног.