Эксперимент. Реальность или Отражение (СИ)

Честно говоря, тогда я не поняла её. Однако, когда цокнув языком и закатив глаза, девушка объяснила — я разозлилась ещё больше. Ведь он играет со мной! Он продолжает это, черт возьми, делать!
— Боже, Лисцова, хватит уже грузиться!
— Я бы посмотрела на тебя, если бы с твоими чувствами играли.
Она усмехается, повесив платье ярко красного цвета обратно, и произносит:
— Во-первых, ты сама играешь этими самыми чувствами, что является маленькой платой к нашему эксперименту. А, во-вторых, у тебя уже есть чувства? — Она призывно поигрывает бровями, и я досадно закусываю губу, понимая что ляпнула полнейшую чушь.
— Ты все не так поняла!
Я разворачиваюсь и следую прочь из отдела с пёстрой одёжной, цвета которой вот-вот начнут стоять у меня перед глазами, в виде ярких пятен.
— Эй, ну-ка стой. — Она резко хватает меня за руку и разворачивает к себе. — Не пойму, ты…ты в него влюбилась?..
— Что? Кто? Я?! — Мои глаза в ужасе округляются, и я сглатываю. После чего хмурюсь и разворачиваюсь, бредя в сторону эскалатора.
— Отлично. Уходишь от разговора. Значит процесс уже запущен.
— Не говори ерунды, — отмахиваюсь, когда мы проходим мимо огромной пальмы в кадке, возле скамьи. — Честно говоря, я…Я думаю о том, чтобы все прекратить.
— То есть?
Я останавливаюсь и перевожу взгляд на неё.
— То есть, кажется, я больше не хочу играть с ним. Я больше вообще не хочу играть и… Какого черта?..
— В смысле? Ты чего? — слышу недоумевающий голос Акимовой, однако совершенно её не вижу. Словно она всего лишь фон, на котором задействованы главные фигуры.
Мой взгляд сосредоточен конкретно на парочке, что так мило воркует, заигрывая друг с другом, совершенно не стесняясь при этом людей вокруг.
Это ж надо!
— Хм. Теперь мне понятно…
— Что понятно?.. Оу. Ну надо же. А парень времени зря не теряет.
— Идём. — Я хватаю её за руку и спешно тяну за собой. — Мы должны проследить за ними.
— Что? Зачем?! Алиса, милая, не ты ли мне буквально только что говорила о том, что больше не хочешь всех этих игр?.. И знаешь — я согласна. Все это бред. Давай просто закроем эту тему и будем считать ничью, а?
— Бред? Ничья? — Я зло усмехаюсь. — Ну уж нет. Теперь мне все понятно. Понятно, какие у него планы. Понятно, что он использует меня! Понятно, что я не отступлюсь и доведу эту игру до конца! Точка.
— Может еще одумаешься? — произносит она, когда мы прячемся за одной из колонн. — Я не часто предлагаю подобные варианты.
— Нет уж. Я это начала — я это и закончу, — по-прежнему глядя исключительно на парочку, сердито произношу я, чувствуя неведомую мне ранее жгучую ненависть и…укор прямо в сердце, словно в него метнули маленьким дротиком.
Акимова тяжело вздыхает, а затем наклоняется ко мне, чтобы лучше видеть Ковалевского, который вместе с Кариной Демидовой заходит в один из дорогих брендовых бутиков.
Что за…апокалипсис?
Давно этот парень ходит по магазинам?!
— Все это, конечно, хорошо. Но я все равно не понимаю — зачем мы за ними следим? Кстати, терпеть не могу Демидову. Вечно мнит из себя непонятно кого, словно у неё по венам течёт императорская кровь. Ей богу.
Она смеётся. И я тыкаю её локтем в бок.
— Тш-ш-ш-ш!.. Ещё заметят…
— И тогда ты наконец запятнаешь свой образ мисс «ангелочек». Хотя — стоп. Почему это запятнаешь? Всего лишь раскроешь себя настоящую. То есть чокнутую Алису сталкершу.
— Ну спасибо! — злобно шиплю я, видя, как подруга едва сдерживается, чтобы снова не хохотнуть в голос. А затем принимаю привычное положение, перестав крючиться.
Откидываю волосы назад и суплюсь.
— Так ради чего вся эта слежка?
— Если скажу, что не знаю — это будет слишком глупо?
— Это будет слишком доходчиво, чтобы наконец понять — ты влюбилась.
Морщусь, как от дольки лимона, который никогда не могла сесть целиком и не скривиться, в отличии от Кирилла. Затем складываю руки на груди.
Секунда. Две. Три.
Мы буравим друг друга пронзительными взглядами, как если бы сражались на шпагах или мечах. Но в конце концов я говорю:
 
— Ничего подобного.
Она усмехается. Вздергивает аккуратно выщипанной бровью, выказывая усмешку и предполагая немое: «В самом деле?» Однако все это мини-представление так и остаётся молчаливым таинством. Она лишь пожимает плечами, когда якобы соглашается, а затем произносит:
— Прекрасно. Тогда мы смело можем идти дальше. Не так ли?..
Закусываю губу, сдерживая ярость. После чего киваю. Делаю мысленно вдох-выдох и говорю:
— Конечно.
— Что ж… — Она щурится, словно маленькая лисичка, затеявшая пакость, а затем неожиданно произносит: — Но теперь мне интересно, что эти двое делают вместе! Идём! — Она тащит меня прямиком в бутик. Однако я упираюсь, что есть мочи и говорю:
— Ты серьезно?
Девушка оборачивается, взглянув на меня.
— Ага.
— Тогда, думаю, нам лучше подождать их здесь, нежели попадаться на глаза. Иначе в чем смысл шпионажа вообще?..
Акимова задумчиво склоняет голову на бок, поджимая губы, а затем произносит:
— Точно.
— Агент 007 из тебя вышел бы отстойный. Прямо-таки вижу этот эпизод, где тебе поручают задание и в самый неподходящий момент ты вываливаешься из засады, оказавшись в логове врагов, все запоров…
— Прямо, как ты вывались к ногам Ковалевского? — с невинной мордашкой, произносит эта мисс, намекая на мой недавний позор, и тем самым равняет наш счёт.
Я усмехаюсь, но затем тут же скалюсь, говоря лишь одними губами: «Дьяволица». На что в ответ получаю клацанье зубами и злостный смешок.
В конце концов мы не выдерживаем и в следующую минуту хохочем в голос.
— Операция «Узнай нечисть» — начинается! — решительно вздёрнув носик, произносит Лика, позаимствовав мое прозвище, данное этому парню, и широко улыбается.
Чувствуя странное предвкушение и вместе с этим — волнение, я киваю, совершенно игнорируя внутренний голос, который саркастично вопит: «А как же сдаться?»
К черту.
Я хочу знать правду.
Хочу знать, кого он выберет. Или нет. Нет так. Скорее…хочу знать…коснутся ли его губы той девушки, где я всецело настоящая, пускай пока и только по внутренним параметрам.
Я вдруг отчётливо осознаю, что мне важно. Важно знать, что именно выберет этот парень.
Какой именно ответ сорвётся с его губ в конечном итоге…
  
@[email protected]
 
Возле бутика мы задерживаемся на двадцать минут. При том, что обратно эта парочка выходит лишь с одним пакетом, который тут же наталкивает на мысли — «Что вы делали там все это время?!»
Акимова хохотнула и, как всегда, не смогла удержать свой язык за зубами, выдав: «Поразмысли мозгами, лисёнок. Множество примерочных и совершенно пустой бутик. Что же там можно делать?» И знаете, смачный толчок локтем в ребро был моим своеобразным ответом на подобное заявление. Однако моя подруга не была бы собой, если бы не выдала колкое и такое любящее: «Побереги своё сердце, Лис. Заканчивай начатое убегай, пока не поздно». Я ничего не ответила. И мы молча продолжили наблюдать за ними.
В конце концов спустя нескольких минут плутаний по эскалатору я не выдерживаю и, забив на все, следую наверх, в одну из своих любимых кафешек. Уютная, солнечная атмосфера и чудесные спагетти под сливочно-сырным соусом. Всяко лучше, чем смотреть на то, как парень, с помощью которого ты пытаешься доказать, что внешность — это не главное — делает все наоборот и доказывает совершенно обратное.
Так неужели мне показалось, что…что я хоть немного ему нравлюсь?..
— Ты снова обломала все веселье, Лисцова, — ворчит эта мисс, когда мы сворачиваем на повороте, где в конце коридора виднеются стеклянные двери, за которыми располагается то самое кафе.
— Ну, давай…
— В смысле?..
— В смысле начинай. Я же говорила — твоё утверждение полно детской наивности и лишено какой-либо закономерности. Все парни одинаковые и обладают единым прототипом… — Я конкретно начинаю подражать её манере, несколько добавляя саркастичных ноток, смешивающихся с обидой. — Ты совершенно безразлична этому парню. Следовательно эксперимент имеет смысл окончить и…