Вернуться навсегда (СИ)

Там, на Тэарре, я старательно отвергала эту часть себя, но здесь она внезапно показалась такой нужной, почему-то страшно захотелось дать ей выход. Бесстыжие глаза Котова смотрели на меня завороженно. Я вернула ему взгляд, прямой, немигающий взгляд хищника перед броском.
— Была бы ты там такая, — прохрипел он, — я бы и рыпаться не вздумал…
— Даже так? — Вальц завороженно кивает, глаза кажутся черными от расширенных зрачков. — Запри дверь.
Он заторможенно кивнул, как-то неловко поднимаясь с пола. Щелкнул замок, ему ответили выключатели — свет почти сошел на нет, мягкой подсветки хватало только на то, чтобы различать происходящее в комнате.
— Что ты им сказал? — я с огромным удовольствие наблюдала за медленным мужским стриптизом, все же здорово, когда тебя понимают с полувзгляда.
— Что нам надо поговорить, разговор сложный, эмоциональный, попросил не мешать нам хотя бы час.
— Как умный мальчик…
Контраст между Котовым, выросшим в жестко патриархальной семье, и уроженцем матриархальной Тэарры, обитающим в его теле, бьет в голову, словно я беспорядочно пила, то повышая, то понижая градус. Хвала Богине, что на родной планете все пошло так, как пошло, и основная магическая сила досталась женщинам. Необходимость колдовать в период колонизации и привела к появлению таких чудес как Эрих или как доброй памяти Канто…
Захожу к нему за спину, Вальц нервно поводит плечами, но даже не шевелится, не пытается закрыться. Только делает шаг к стене, утыкаясь лбом в подрагивающие руки.
— Сколько? Выбирай, — кожаные хвосты щекочут спину.
— Десять?
— Как пожелаешь. Считай. Вслух.
Первый удар выходит чисто символическим, у моего тела нет мышечной памяти о том, как правильно его наносить. Но дальше дело идет лучше, когда я начинаю не думать, а делать так, как подсказывает подсознание. Цифру «пять» парень скулит в ладонь, с силой сжимая на ней зубы. Я не переживаю — помню, как Котов хвастался, что сделал в комнате звукоизоляцию. На восьмом Эрих уже не может внятно произнести цифру, но решаю засчитать этот неразборчивый сип, попутно поминая добрым словом Мирену, научившую то мое «Я» бить так, чтобы было больно, но следов не оставалось. Десятку он выдыхает.
— Как же мне этого не хватало, — запускаю пальцы в шоколадные кудри. — Как глоток воздуха…
Я жмусь к нему всем телом, ощущая подрагивание парня. Все еще поднятые руки дергаются было вниз, но по отставленному заду прилетает ощутимый шлепок. Эрих понятливо замирает. Рукоять плети легко скользит вдоль позвоночника, укладывается меж ягодиц. Парень внезапно прогибается в пояснице, слишком однозначно выражая желание.
— Я чего-то не знаю, мальчик мой?
— Это не я, это мне от предыдущего «жильца» достался рефлекс, — он оправдывается слишком поспешно. — Но…
— Но не похоже, что ты слишком уж против. Скажи мне честно, Эрих…
— Но я не против, да. Слишком многого я был лишен в той жизни… Я бы хотел наверстать.
Вот это откровение, конечно… Огромных усилий стоит вернуть себе контроль. Рывком разворачиваю его к себе лицом. Зрачки расширены до предела, губы пересохли, отчего он их постоянно облизывает, да и в целом вид совершенно неадекватный. Глажу по плечам и выдыхаю в раскрытые губы:
— «Твои» родители нас скоро проверять придут. Поэтому придется закончить все побыстрее.
Опускаюсь на колени, замечаю на уровне глаз в щели между полками подозрительно знакомый тюбик. Прекрасно, а то у самой во рту пустыня. Вальц смотрит непонимающим взглядом, как я вытаскиваю из нычки Кота упаковку смазки.
— Интересно, что здесь еще можно найти, если поискать? — не могу разглядеть надпись в темноте. — Сладенько… Карамель?
— Да какая ра…
Он недоговаривает, снова зажимая себе рот ладонями, глотая стоны. С удовольствием развлекалась бы подольше, но время поджимает. Даю парню поймать свой ритм, сглатываю в самом конце. По губам стекает смесь спермы со смазкой, поднимаю глаза на Эриха и демонстративно облизываюсь.
— Лина, твою ж…
— Одевайся, — хлопаю его по бедру и поднимаюсь с пола.
Надо успеть привести себя в порядок. Да и проветрить в помещении было бы неплохо, а то мало ли.
  
Глава 2
 
Мы с Эрихом сидели на съемной квартире, где я жила последние два года. Я задумчиво смотрела в стену, размышляя, что же делать дальше. Вероятно, уеду из города. Постараюсь забыть обо всем — от этой мысли заныло где-то глубоко внутри, но я заставила себя собраться в одну кучу. Парень рассеянно гладил меня по колену, явно обдумывая какой-то план. Но мне нужно было задать один вопрос… Вернее, кое-что сказать.
— Эрих, я… я нашла твой дневник…
Пальцы дрогнули, ладонь дернулась, уползая вверх. Тело отреагировало, заставляя чуть развести колени. Он дергает резинку одного чулка, медленно стаскивая его с меня. Мне и нравится эта медлительность, но и пугает она меня. Он все также плавно смещается ко мне за спину — чувствую себя кроликом перед удавом. Надежно, но безболезненно связывает мне руки.
— Вальц?
— Ты тоже Вальц. И воспитание мы получили одинаковое. Но вот кто-то себя плохо вел.
Внутренне выдыхаю — не злится всерьез, но поиграть ему хочется. Внутри просыпается что-то непонятное. Не люблю такое… на себе, но тут — почему бы не подразнить? Тем более, надо же расширять границы своего опыта. Он садится рядом:
— И что мне с тобой сделать после такого?
— Простить и отпустить? — стараюсь не ерзать слишком уж в открытую.
— Уверена? А у меня другие планы на этот счет.
Он перекидывает меня через колени. Свободная юбка на миг взлетает вверх. Кот хватает край подола, заставляя меня сжать его, чтобы ткань не уползала вниз. Поменялись местами? Что ж, если я сейчас дам тебе это сделать, это не значит, что я не отыграюсь потом.
— Десять?
— Да.
Первый удар заставляет взвизгнуть с непривычки, а «послевкусие» — заерзать. Вальц только усиливает хватку, не давая мне сменить положение. Начинаю считать. На втором уже легче, с третьего шлепка — начинаю получать удовольствие. Считать сквозь заливистый смех сложно, но я стараюсь, где-то над ухом также раздается смешок. Кот усаживает меня на себе, все еще не развязывая руки.
— Вот теперь можно и поговорить. Понравилось прочитанное? — тон становится серьезным.
— Эрих, я… Почему я ничего не помню из этого?
— Мать постаралась. С подачи Мирены. Потом тетка может и раскаялась, когда увидела, какое чудовище они из тебя слепили, но было поздно. Поэтому она так вцепилась в тебя, когда личности сошлись. А я так хотел тебя ненавидеть, что сам поверил в придуманное чувство. Так было проще.
Я опустила подбородок на его плечо. Может, перестать копаться в прошлом? Все, что ни делается, делается к лучшему? Вальц тем временем развязал мне руки и теперь мягко гладил запястья. Я задумчиво гладила парня по темным волосам, не зная, как продолжить этот разговор. Не самая легкая тема.
— Давай уедем? Куда-нибудь, где нас никто не знает? — поднимаю голову.
— А здесь… Впрочем, я знаю, как решить проблему здесь. Но вопросов не задавай, хорошо? Я отправлю тебя первой, а сам через пару месяцев приеду.
— Мне не понравится то, что ты задумал? — он отрицательно машет головой.
Возвращаюсь в прежнее положение. А есть ли у меня другие варианты? Не знаю, что он там придумал, но мне почему-то верится, что у него все получится — он все-таки настоящий уроженец своей планеты, да и от семьи он получил больше многих отпрысков благородных семейств. И это, кстати, странно.
— Я тут подумала…
— Я даже знаю, о чем. Я слишком много времени провел с тобой рядом, а мысли у тебя от воплощения к воплощению ходят одними путями. Просто с поправкой на местные реалии, — он хохотнул. — Вечное «почему». Не вспомнишь сама?
Я начала перебирать воспоминания, пытаясь найти причину, но в голове была пустота. Вальц лениво гладил меня по спине, не мешая думать. Наконец, пришла интересная мысль. Он посмотрел на мое прояснившееся лицо и кивнул: