Новый мир. Книга 3: Пробуждение (СИ)
Миро был бы, пожалуй, и рад смириться с таким положением вещей. Однако я был на этот счет иного мнения. Местные ребята не слишком испугались худощавого седого инвалида, будь он хоть сто раз ветераном какой угодно войны. Даже прямым текстом пригрозили, что проломят мне башку, или, на худой конец, сожгут бар к чертям. Я бы, пожалуй, поостерегся связываться с ними вдвоем с Миро, который был всерьез обеспокоен своей судьбой и вовсе не горел желанием участвовать в этом конфликте. Но как раз в те дни я занимался созданием клуба и общался с парой ребят, которые помогали мне в этом. Узнав о моих проблемах, ребята бескорыстно вызвались помочь.
Лето 94-го оказалось непростым периодом для нашего с Миро «бизнеса». После того как бандюг и наркодилера вышвырнули из заведения пара крепких парней, которые тоже оказались ветеранами войны и не любили шутить, в нем несколько раз били стекла, а однажды ночью и правда попытались поджечь. Но стекла восстановили, а поджигатель остался ни с чем, если не считать простреленной ноги. После того как я попросил помощи у Джимми Гонсалеса, и здесь стала по несколько раз за ночь проезжать патрульная машина муниципальной полиции, отморозки наконец признали свое поражение и начали обходить бар десятой дорогой.
Но оказалось, что имидж легального заведения не является большим преимуществом для подобного места. Присутствие полиции отпугнуло тех немногих, кого не отпугнуло отсутствие наркотиков, так что бар, прежде набитый битком, стал полупустым. Миро с тревогой стал замечать, что прибыли едва хватает, чтобы свести концы с концами, а после уплаты налогов остается даже меньше, чем он прежде имел, будучи администратором у Элеоноры и имея барыши с махинаций с товаром. Глядя на несчастного хмурого брата, я понимал, какие мысли гложат его.
Придя в бар однажды, я мельком услышал его разговор с Шаи и сразу понял, что не на шутку раздраженная супруга Миро жалуется на безденежье, в котором винит мои «странные прихоти» и предрекает, что вскоре им не за что будет лечить дочь.
— Ему плевать на нашу дочь, разве ты не понимаешь?! Он же уговаривал тебя избавиться тогда от Элли, разве не помнишь?! — шипела она ядовитым голосом, совсем непохожим на тот фальшиво-сердечный тон, которым она общалась в моем присутствии.
— Прекрати, Шаи, — возразил Миро, но в его голосе не было той убедительности, что могла бы пресечь эти разговоры.
— А он хорошо устроился, твой «братишка». Живет себе припеваючи на денежки, которые заработал, убивая женщин и детей. Да, да, слышала я в новостях, чем эти наемники занимаются! Это только простаки вроде тебя за идеи дают себя калечат. А они — за большие деньги. Жилье вон купил себе такое, что там семь человек бы могло жить! Но ему все мало. Еще и дерет с нас арендную плату. У него ни жены, ни детей. Просаживает деньги на баловство с этим своим дурацким «клубом» вместе с другими такими же отморозками. И плевать ему, что он своими дурацкими прихотями разорил бар, который годами кормил нашу семью. Да лучше бы он и не появлялся, этот твой Димитрис!
Тут уж я наконец услышал стук кулака о барную стойку.
— А-ну прекрати немедленно, Шаи! Ты что такое несешь?! Это мой брат! — вспыхнул Миро.
— Да какой он тебе брат?! Брат — этот тот, в ком течет твоя кровь. А его родители не были никогда твоими! Относились к тебе как к домашнему любимцу, безродному цыганскому выкормышу…
— А-ну замолчи немедленно. Если бы ты не была матерью моего ребенка, клянусь, я бы как дал тебе за такие слова! Никому не позволю марать здесь память этих людей, ясно?!
С каждым следующим словом я чувствовал, как морщины на моем лбу сжимались сильнее. Мы с Шаи никогда особо не любили друг друга, скорее терпели. Я никогда не понимал, что Миро нашел в этой недалекой индуске, похожей на курицу-наседку, которая годилась лишь на то, чтобы готовить и убираться в квартире. Но я не подозревал, что ее нелюбовь настолько превосходит мою.
Я поборол соблазн неожиданно войти в бар, чтобы навсегда сбросить с нее маску. Впоследствии я так и не признался, что слышал те слова, так как не представлял себе, как мне после этого сохранить с Миро такие же добрые и доверительные отношения, как у меня были.
Несколько дней спустя я как бы невзначай предложил Миро, ввиду отсутствия клиентуры из-за моих нововведений, вдвое снизить арендную плату. На лице брата я сразу увидел тень смущения, но он не возразил ни словом, а лишь благодарно кивнул.
«Никогда не делай бизнес с родственниками». Очередная общепризнанная истина, которую я проигнорировал, подтвердив тем самым другую — «Дураки учатся лишь на своих ошибках». Не думаю, что из меня вообще мог бы получиться успешный бизнесмен. Не исключено, что своими непродуманными решениями, каждое из которых было продиктовано благими намерениями, я действительно разрушил дело, которое кормило семью Молдовану все эти годы, и что в этой части претензии ко мне Шаи были вполне обоснованы.
Если я и заслуживал в этой истории слова похвалы хоть за что-нибудь, то, пожалуй, за то, что нашел в себе достаточно мудрости, чтобы не опуститься до склок и не позволить деньгам испортить отношения с одним из немногих людей, которые все еще напоминали мне о мире, которым я дорожил, и который по-прежнему жил в моем сердце. Ведь порой не так уж важно, кто прав и на чьей стороне справедливость. Важно, дорожат ли люди друг другом и готовы ли на жертвы и уступки, чтобы друг друга сохранить.
§ 80
— Димитрис! — вывел меня Миро из раздумий. — Все в порядке?
— Ничего, извини. Задумался снова о работе, — не моргнув глазом, соврал я. — Так что ты говорил о баре?
— Да что тут говорить? Сам знаешь, еще с тех пор, как мы запретили азартные игры и выпроводили драг-дилера, клиентуры поубавилось. В округе есть пару мест, где народу проще как следует расслабиться.
— Мы должны соблюдать закон. Копы и так вечно крутятся вокруг. Им ничего не стоит закрыть нас как подпольное нелицензированное казино или наркопритон.
— Ну да. Святая правда. Раньше вот, правда, копам не было дела до этого места.
Я прекрасно понимал, что он имел в виду под «раньше» — до того, как здесь начал собираться наш клуб. И он, безусловно, был прав. Я вздохнул. Миро обычно не затрагивал эту тему, если только сильно не припечет. Видимо, снова пришлось выложить кучу денег за лечение дочери, и Шаи опять компостировала ему мозги. Что ж, кто знает, как поступал бы на ее месте я сам.
— Я вроде смотрю тут не так мало народу, — попробовал подбодрить брата я, хотя слукавил — бар вовсе не был набит битком.
— Перестань, брателло. Заходят в основном из ночлежки пропустить по чарке. Наливаю в долг каждому второму. Несколько кадров вообще уже не показываются, столько задолжали. Но они вернутся, если только деньги появятся. Все они возвращаются.
Я поморщился. Алкоголики были очень похожи по своей натуре на наркоманов. И мне была крайне неприятна мысль о том, что я владею заведением, задача которого — потакать их пагубному пристрастию. Я бы с гораздо большим удовольствием открыл в этом здании фреш-бар или фитнесс-центр. Вот только ни то, ни другое здесь никому не было нужно. Я пытался успокаивать себя тем, что «Добрая надежда» отличается от многих подобных, да и от себя самого годом ранее — Миро закупал лишь качественное, хоть и недорогое спиртное, а закуски, которые готовила Шаи из собственноручно приобретенных продуктов, и вовсе всегда были свежайшими. И все-таки я поклялся прикрыть это злачное место так скоро, как скоро удастся найти любой сопоставимый по размерам альтернативный источник дохода для Миро и его семьи.
— Слушай, Димитрис, — робко заговорил Миро. — Насчет арендной платы…
— Миро, можешь не продолжать, — остановил его я.
— Да нет, я говорю всего о месяце рассрочки. Знаешь, месяц и впрямь выдался непростым, а у меня еще и куча незапланированных расходов из-за Элли, и…
— Миро, заметано. Выплатишь когда дела пойдут вгору. А нет — так никогда. Скажи лучше, не нужно ли тебе еще что-нибудь сверху для Элли? Говори как есть.