I will always choose you (СИ)

— Как ты? — решила первой нарушить тишину девушка.
— Хуево, — честно ответил я. С Ханджи мы не были никогда сильно близки, но я с уверенностью мог назвать ее другом. И особенно в данной ситуации у меня не было сил и желания натягивать на себя маску невозмутимости.
— Ты похудел. Ты вообще питаешься? Я тебя в столовой наверное ни разу с того дня и не видела.
— Не помню, наверное питаюсь, когда как, — раздраженно бросил я. — Не слежу за этим.
— А надо бы. Я понимаю как тебе больно, Леви. Но думаю, она бы не хотела, чтобы ты себя так изводил.
— Думаю, она бы вообще обо мне не заморачивалась. Я ее оставил там одну…
— Прекрати, — рявкнула Ханджи. — Никто не знает, чем обернётся то или иное наше решение. Если бы ты знал, что случится с ней то ты бы бросил ее? Понятное дело, что нет. В этом нет твоей вины, просто это, хрен знает, судьба что-ли такая. Я прекрасно знала и видела, как она тебя любит, поэтому ей бы никогда не было бы все равно на тебя. Если байки про жизнь после смерти реальны, то я как наяву представляю, как она сейчас стоит и кроет нас отборным матом, что мы нюни из-за нее развели.
Я горько усмехнулся, представляя эту картину в голове.
— Ты сама как? — осторожно спросил я.
Ханджи печально улыбнулась и, отпив немного вина, устремила взор в потолок:
— Мне грустно, Леви. Грустно и горько, что мы живем в таком жестоком мире. Видимо мы, разведчики, действительно покрыты клеймом вечных смертей. Привязываться к людям это наша непозволительная роскошь, но если мы не будем этого делать, то мы будем просто существовать как безэмоциональные титаны. Чувство любви, дружбы — всё это дает нам чувствовать себя живыми, чувствовать себя людьми. И даже горечь потери, боль, скорбь — они тоже дают нам понять, что мы живые люди. Вопрос в том, сколько мы сможем перенести этой боли, пока окончательно не двинемся рассудком. И я надеюсь, что все наши старания, все те жизни отданные за наше дело принесут свои плоды и мы сможем продвинуться в наших знаниях и истребим титанов. Правда не помешало бы заодно и исправно работать нашей доблестной полиции, что бы они так же усердно истребляли отморозков, которые убивают ни в чем не повинных людей. — Со скрежетом в зубах закончила она.
— В этом я с тобой согласен, — тихо сказал я, допивая вино до дна. — Я пойду. Отчеты сами себя не заполнят.
— Называй вещи своими именами, Леви. Просто хочешь побыть один. Просто помни, что я всегда буду рада тебе — она встала с стола и крепко обняла меня за плечи. Я был благодарен ей, я не заслуживал таких людей, которые окружали меня в моей жизни.
— Ну всё, очкастая, только сырость не разводи, — наигранно раздраженно цыкнул я. — И срач прибери, невозможно тут находиться.
— Обязательно, чистоплюй-коротышка. Слушаю и повинуюсь, — хохотнула она, быстро смахивая с глаза только выступившую слезу.
***
Я снова проснулся в холодном поту и с глубокой одышкой. Кошмары мучали меня почти ежедневно при малейшей попытки погрузиться в сон. И если раньше это были кадры из вылазок, мертвые останки тел Фарлана и Изабель, либо смерть матери то теперь ежедневно я видел ее обезображенное тело. Она стояла с перерезанным горлом, из которого нескончаемым потоком лилась кровь и смотрела на меня с надменной усмешкой. И каждый раз перед тем как вырваться из своего кошмара я слышал фразы: «Ты отвернулся от меня», «Виноват». По итогу эти фразы стучали в моих висках весь оставшийся день, заставляя погружать себя в муки самобичевания.
Я уже действительно подумывал сходить на кладбище. Возможно если я попытаюсь там выговориться, стоя над ее погребенным телом, мне станет немного проще. По итогу уже не выдерживая эти пытки во сне я был решительно настроен сходить к ней.
Дождавшись завтрака, я выхватил Ханджи и разузнал о точном месторасположении ее захоронения. Снова проглотив сочувствующий взгляд я попросил ее позаниматься с моим отрядом, а сам взяв лошадь направился в сторону солдатского кладбища на окраине Троста.
Погода была просто отвратительной, под стать к моему настроению и душевному состоянию. Мелкая неприятная морось противно лезла в глаза, заставляя частенько жмуриться либо часто моргать. Спешившись с лошади и отдав ее конюху я решил часть пути пройтись пешком. Проходя мимо торговых улочек я наткнулся взглядом на старушку торговавшую букетами полевых цветов. Выбрав самый по моему мнению красивый из всех я расплатился и последовал по тропе ведущей прямиком к кладбищу. Пока я дошел до конечной цели, дождь не на шутку разошелся и я был уже полностью промокший до нитки. Но я не обращал на это никакого внимания. Ватные ноги несли меня к одной могилке, которую я всеми силами желал никогда не видеть.
 
Уставившись пустым взглядом на надгробие я не думал ни о чем. Просто слушал звук дождя, отбивающий свои незамысловатые ритмы о мой плащ с капюшоном. Все-таки заставив самого себя вернуться в реальность я присел на корточки и положил возле надгробия свой скромный букет. И почему я не дарил их ей, пока она была жива? Я много чего не успел ей дать, показать, сказать. Я ведь даже ни разу не говорил ей напрямую о своих чувствах. Выдал нелепое признание после их первой ночи и на этом решил, что задача выполнена. Трус.
— Прости меня, родная, — я положил руку на могильную плиту. — Не знаю, в каком из миров ты сейчас находишься и не нассал ли мне в уши Эрвин, чтоб я окончательно не скис. Но я искренне надеюсь, что где бы ты не находилась, ты будешь счастлива. Нам было отведено слишком мало времени. И даже за такой короткий срок я умудрился так тебя подвести. Я искренне тебе желаю, чтобы в твоей жизни был более надежный человек рядом. Я никогда не смогу себя простить. Но все-таки надеюсь, что ты сможешь когда нибудь сделать это.
Где-то далеко был слышен грохот грозы. Дождь уже превратился в хороший такой ливень. Зажмурив глаза и чувствуя как с ресниц стекают противные капли я с некоторым усилием встал на ноги. Боковым зрением я уловил еле заметное движение. Повернув голову, я увидел человека в черном плаще, который согнув голову поспешно удалялся. Сквозь пелену дождя я успел разглядеть только несколько небрежно торчащих из-под капюшона чёрных длинных прядей.
Я отвернулся обратно к надгробию, теряя интерес к очевидно девушке на кладбище. Мало ли, кто такой же отбитый, как он сам, решил в такую погоду проведать дорогого человека.
— Прощай, Сия. Я никогда тебя не забуду. И любить тебя никогда не перестану.
С этими словами я направился к выходу из кладбища. Голова была пустая всю дорогу до штаба, но на душе стало немного легче. Все-таки я не жалел, что решил навестить ее там. Неизвестно, поможет ли это в борьбе с кошмарами, но с личными демонами в глубине души данный поход помог немного справиться.
Сняв на пороге штаба, промокший до нитки плащ, я выжал его и направился на третий этаж к своей комнате. Не успев дойти до конечной цели, я услышал окрик Ханджи:
— Леви! — мое имя эхом прошлось по этажу. Я нервно оглянулся и вперился взглядом в ученую.
— Чего кричишь, очкастая?
— Наконец ты вернулся, — она пыталась отдышаться, видимо бежала откуда-то сломя голову.
— Что случилось? — я напрягся.
— Я только что из кабинета Смита, — наконец отдышавшись, выдала она .— На послезавтра запланирована операция. Они нашли убийцу, Леви!
========== Второй шанс ==========
Я нервно отстукивал пальцами незамысловатый ритм по обивке кожаного дивана в кабинете Эрвина. Собрание вот вот начнётся, мы ждали, когда подойдут ребята из моего отряда. Ханджи сидела рядом, нервно грызя ноготь на большом пальце, чем раздражала меня еще больше, нежели само ожидание. Эрвин восседал за своим столом с максимально воодушевленным выражением лица, которое обычно бывает у него перед вылазками. У него явно есть какой-то план и мне уже не терпелось узнать все его подробности.
Когда Ханджи мне сообщила, что подонка нашли, я мигом помчался к Эрвину, но никакой толковой информации он мне не выдал. Сказал, что все подробно объяснит на собрании. Из-за этой неизвестности я ночью глаз сомкнуть не смог и поэтому мой и так не совсем здоровый вид был еще более пугающим. Мешки под глазами уже почти почернели, лицо осунулось от недоедания да и в целом я вероятно выглядел как побитая собака. Плевать. Один хрен живой, хожу тут, сквозняк создаю, воздухом дышу, в отличии от нее… несправедливо.