Девиант (Полёт ночного мотылька) (СИ)

— Да, как же. И это повод не делать домашнее задание?
— Для меня да, — он рассмеялся, посчитав свою отмазку весёлой.
Я вежливо улыбнулся в ответ. Вернулся Дима, протянув мне номерок. Я взял его и хотел было уже идти, как вдруг Стас почему-то посчитал нужным сообщить мне:
— Кай уже здесь.
Я вопросительно посмотрел на него, остановившись.
— Его же вроде за внешний вид отчитывали. В учительскую вызывали. А он как ходил в джинсах, так и сегодня в них пришёл.
— Мне кажется, замечания ему делает только Елена Анатольевна. Остальные учителя как-то молчат, — точно так же, как и Дима сейчас. Конечно, вслух я ничего не сказал.
— Она и раньше осыпала его замечаниями, — махнул рукой Стас. — Только тогда Кай больше к ним прислушивался. Сейчас он как… с цепи сорвался.
— Разве? Он вроде ведёт себя довольно тихо.
— В том-то и странность. С чего бы ему вести себя так тихо, если впору бунтовать и избивать каждого? Я бы на его месте так и сделал бы…
— Кай псих, — неожиданно перебил Стаса Дима. Похоже, он чувствовал себя не в своей тарелке при таком разговоре. — У него с головой неладное. Он и раньше был странным, а сейчас стал ещё страннее. У меня от него мурашки по коже.
Я, конечно, обещал не связываться со Стасом, но любопытство взяло своё.
— Да что такого он сделал, что вся школа шарахается от него по углам?
Стас переглянулся с Димой. Дима сразу закатил глаза, поднял руки и развернулся, уходя обратно вглубь гардероба. Стас же виновато взглянул на меня и, нагнувшись ближе ко мне, почти шёпотом сказал:
— Ты что, серьёзно ничего не знаешь?
Я включил дурака.
— Откуда мне знать?
— Ну, ладно, — вздохнул Стас. — Помнишь, я советовал тебе не связываться с ним? Так вот… Просто мне не нравится, что он так спокоен, когда ты рядом. Ты новенький в этой школе, ещё ни с кем не подружился. Думаю, он хочет перетянуть тебя на свою сторону, чтобы ему, бедному и несчастному, не было одиноко. Он тебя как щит использует.
— Почему?
— Лично у меня нет никаких счётов с Каем, но… Он всегда был каким-то зашуганным. Ходил один, мало с кем общался. А знаешь, кем становятся такие? Изгоями. Некоторым нравится издеваться над теми, кто не может дать сдачи.
Мне стало нехорошо. Сразу вспомнились пробелы во вчерашнем разговоре. Кай упоминал, что пытался рассказать про Иосифа Кирилловича, но ему никто не поверил. Так ему не поверили потому, что он был один? Был… изгоем, как выразился Стас?
— Поэтому не общайся с ним. Я понимаю, что тебе хочется защитить слабого, но лучше не надо. Подумай о себе.
Слабого? Кай не слабый. Стас явно что-то путал. И это мне-то хочется его защитить? Скорее, наоборот.
— Мы всего лишь сидим за одной партой. И пока что ничего отталкивающего я в нём не заметил, — металлическим тоном ответил я, явно испугав Стаса.
Больше мы не разговаривали. Вернее, Стас хотел что-то мне ответить, но прозвенел звонок. Наверное, у меня были такие круглые глаза от ужаса, что Стас только бросил мне «иди» и скрылся в гардеробе. И я пошёл. Нет, побежал. Да я по пальцам мог пересчитать те случаи, когда заходил в кабинет после звонка!
Бросившись вверх по лестнице, я отсчитывал остающиеся позади этажи. Но как только я добрался до четвёртого этажа, мне снова пришлось задержаться.
— Эй, новенький! — окликнул меня знакомый голос.
Я остановился, обернувшись. Данила. Стоял, привалившись плечом к стене, и ждал. Ждал меня, похоже. Он был один: королевской свиты рядом с ним не наблюдалось.
— Что? — спросил я.
Данила усмехнулся и стал медленно приближаться. Кай назвал его королём школы, а Стас упомянул, что здесь есть любители поиздеваться над слабыми. И Данила как нельзя лучше подходил под оба описания. Сильный красивый парень, достаточно популярный для того, чтобы позволить себе гадкие выходки.
— Я тут прослышал, что ты путаешься с Каем, — издалека начал он.
Понятно. Видимо, у короля много слуг, боявшихся сказать неправду.
— Мы сидим за одной партой, — уже во второй раз за день повторил я. — И что в этом такого?
 
Данила перестал улыбаться. Такое ощущение, что моё спокойствие выводило его из себя. А мне вот было смешно, и не смеяться вслух было весьма трудно.
— Ты, похоже, не понимаешь всего.
— Объясни, — предложил я, хотя как раз таки прекрасно понимал, к чему он клонил.
— Будешь путаться с дерьмом — дерьмом и станешь, — прошипел Данила, сверля меня гневным взглядом. — А ты весьма мил. Помнишь, как помог мне в первый день? Показал расписание, честно ответил про Кая. Ты ведь просто запутался, так? Хочешь, проясню ситуацию? — он вдруг протянул мне руку. — Мы можем стать друзьями.
Какой самонадеянный тип. Вот теперь я не удержался и хохотнул.
— У тебя друзей хватает. Не люблю быть одним из нескольких, — я развернулся, продолжая идти к кабинету, но тут случилось то, чего я никак не ожидал. Данила схватил меня, потянув на себя, одной рукой сдавил горло, а второй зажал рот. Естественно, я среагировал так, как и любой бы на моём месте: попытался закричать и вырваться. Данила оказался сильным соперником. Воспользовавшись моим замешательством, он потянул меня куда-то в сторону. Куда именно, я не видел, потому как был сосредоточен на дыхании и неровных шагах. Всё-таки весьма неудобно идти, когда тебя практически лишают возможности дышать и стоять ровно.
Прошли мы, как мне показалось, не так уж много, после чего я услышал звук резко распахивающейся двери. А потом меня швырнули вперёд, как походную сумку. Времени на то, чтобы беспокоиться о безопасности, у меня не было. Я со всего размаха налетел на парту, угол которой больно врезался в бок. Глухо застонав, я не удержался на ногах и практически свалился на пол, хватаясь руками за стул. Стул мне не помог.
Перед глазами вспыхнули яркие искры. Прийти в себе мне не позволили, практически сразу после падения нанеся удар в живот. Вернее, пинок.
— Значит так, новенький, — зашептал мне на ухо пронзительный голос. — Хочешь поддерживать Кая и дальше — дерзай, я не против. Так будет даже веселее. Вот только потом не жалуйся, что тебя обижают, — он на секунду затих, а я сделал вдох, переводя дух. — Хотя, может, ты такой же, как он? В этом всё дело?
Я почувствовал тяжёлую руку, скользнувшую по бедру и сразу же исчезнувшую. Да и присутствия рядом Данилы я больше не чувствовал. Когда перед глазами всё перестало кружиться и я смог сфокусировать взгляд, Данила стоял у двери, показывая мне ключ.
— Подумай-ка тут урок. Только вот, к сожалению, я могу забыть о тебе. Да и занятий в этом кабинете сегодня не будет. Так что — упс, — напоследок он улыбнулся, захлопнул дверь, и я услышал звук закрывающегося замка. — Ах, да. У тебя же нет сотового телефона? Бедняжка.
А потом наступила тишина.
Я лежал с закрытыми глазами и даже, кажется, умудрился задремать. Боль постепенно отступила, и когда я попытался шевельнуться, то сразу же перестал хотеть спать. Болел только бок. Дышать было тяжело, но в целом терпимо. Осторожно встав с пола, я первым делом отряхнул брюки и медленно, держась рукой то за парты, то за стену, подошёл к двери. Из коридора всё ещё не доносилось ни звука, да и звонка я не слышал. Значит, первый урок до сих пор не закончился.
Толкнув дверь, я обнаружил, что она всё-таки заперта. Данила не шутил, когда решил оставить меня здесь на целый день. Я глубоко вдохнул, стараясь привыкнуть к лёгкой боли. Человек ведь привыкает ко всему. Ещё пара минут — и я не буду обращать на боль внимания.
Так и получилось. Я старался дышать равномерно, тупо смотря на дверь. Самое неприятное в сложившейся ситуации то, что где-то на этом этаже идёт урок алгебры. Моё отсутствие даст Иосифу Кирилловичу лишний повод подоставать меня.
И снова проблема в отсутствии сотового телефона! И откуда Данила только узнал, что у меня его нет?
Окончательно привыкнув к ноющему боку, я обошёл кабинет и выглянул в окно. Четвёртый этаж. Высоковато для прыжков. Подёргав оконную створку, я с удивлением обнаружил, что она подалась и открылась. И тут я увидел путь к спасению. Так как кабинет располагался с самого края здания, рядом с окном находилась сточная труба для дождевой воды. Её крепление, конечно, вызывало сомнения, но другого выхода я не видел. Если смогу спуститься по ней вниз — я спасён. И даже попаду на второй урок Иосифа Кирилловича.