Каменщик

Кэт заметила, как внимательно Вэйл разглядывает Хилдебранда.
— Марк, спасибо, что позволили нам прилететь и возглавить эту операцию, — заговорила она. — Директор полностью доверяет вам и вашим подчиненным; просто розыск ведется по всей стране, и он считает, что лучше всего начать его отсюда.
— Кэт, что именно я могу для вас сделать?
— Нам нужно скрытно обыскать квартиру Стэна Бертока, — вмешался Вэйл.
Хилдебранда удивила самоуверенная властность в его голосе. Он взглянул на Кэт, но та осталась невозмутимой.
— Прошу прощения, Стив, вы не сказали, где служите. В ГСО?
— Об этом можно только мечтать. Нет, я лишь оруженосец заместителя директора.
Хилдебранд недоуменно уставился на Вэйла. Молчание нарушила Кэт:
— Марк, есть какая-то проблема?
— Нет, просто мы уже обыскивали эту квартиру — с ордером. И, по-моему, в данных обстоятельствах действовали единственно правильно. Не представляю, что может дать еще один обыск.
— Давайте взглянем на это так, — предложил Вэйл. — Если мы ничего не обнаружим, вы скажете: «Я же вам говорил».
— Вряд ли это ваши истинные мотивы, — сказал начальник отделения, все еще пытаясь определить источник властности Вэйла.
— Марк, — произнесла Кэт, — мы информированы по этому делу гораздо больше, чем ваши агенты, и видим его под другим углом. Или, если угодно, назовите это недостатком воображения. Не думайте, что мы пытаемся вас перехитрить, но нам действительно нужно еще раз осмотреть квартиру Бертока.
Кэт видела: Хилдебранд возмущался, что ему дают указания на его территории, и еще больше — невозможностью выбора. Вэйл не зря предчувствовал ожидающее его противодействие, особенно при своем откровенном отсутствии такта. Начальник отделения натянуто улыбнулся.
— Нам может потребоваться тот же заместитель федерального прокурора, Тай Делсон.
— Марк, — сказала Кэт, — я не должна говорить этого, но сейчас главное — не привлекать внимания прессы. Этому Делсону можно доверять?
— Этой Делсон. Да, вполне. К сожалению, она вскоре оставит место заместителя федерального прокурора. Очень жаль, очень. Здешние агенты ее любят. Приглашают на вечеринки чаще, чем меня. Возможно, она часа через два выдаст вам ордер. Тай уже получила материалы с первого обыска и знает нужного судью, который в случае необходимости подпишет ордер.
— Нам потребуются показания, заверенные под присягой, — напомнила Кэт.
— Это она уже делала. Можете отправиться к ней сейчас?
Кэт кивнула, и Хилдебранд поднял телефонную трубку.
— Она у себя в кабинете, — сообщил он после краткого разговора.
— Здесь есть хороший специалист по открыванию замков? — спросил Вэйл.
— А что такое? — вскинулся начальник отделения, и Кэт поняла, что он будет противодействовать Вэйлу.
— Мы хотим провести обыск тихо — возможно, ночью.
— Дверь мы вам отопрем.
Кэт с Вэйлом поднялись, и Вэйл пожал руку начальнику отделения.
— Марк, спасибо за помощь. Я буду держать вас в курсе наших дел.
Когда они вышли из кабинета, Кэт сказала:
— Господи, как при таком обращении с руководством вам удалось прослужить три года?
  
Глава восьмая
 
Тай Делсон предложила Кэт и Вэйлу стулья в своем тесном кабинете. Несмотря на высокие окна, свет исходил только от маленькой бронзовой лампы на ее столе. Заместитель федерального прокурора была стройной, длинное черное платье доходило до щиколоток. Лицо симметрично обрамляли темно-каштановые, коротко остриженные волосы. Кожу можно было бы назвать безупречной, если бы не призрачная бледность. Вэйл счел не лучшим выбором красно-коричневую губную помаду. Она была одной из тех редких женщин, которых очки делают более привлекательными. Чрезмерно подведенные глаза, увеличенные линзами, казались слишком большими, как у невинных, но обездоленных детей с полотен Кина. В них светился живой ум, притушенный какой-то легкой нервозностью. Однако голос звучал совершенно уверенно, исключая сомнения, будто ей может недостать упорства в соблюдении законов, необходимого, чтобы отправлять мужчин и женщин в федеральную тюрьму.
 
Вэйл заметил на ее стене взятое в рамку высказывание Мартина Лютера: «Всякая ложь, подкрепленная семикратно, становится похожей на правду».
— Не припоминаю, чтобы видел такое раньше.
— Наша работа основана на лжи, — пояснила Тай. — Полицейские лгут подозреваемым, добиваясь признания, адвокаты лгут присяжным… потому что им за это платят.
— А обвинители?
— Мы самые большие лжецы. Твердим себе, будто играем важную роль, — ответила она. — Прошу прощения. Я понимаю, как цинично это звучит. Именно поэтому и ухожу из федеральной прокуратуры. Собираюсь стать адвокатом по делам о недвижимости, где ложь не только допустима, но и доходна.
Вместо того чтобы сесть за свой стол, Тай взобралась на подоконник и поставила ноги на сиденье стула. Вэйл оценил, что женщина, достигшая высокого положения заместителя федерального прокурора, не держится официально с теми, кто обратился к ней за помощью. Она приподняла фрамугу, зажгла сигарету без фильтра и глубоко затянулась; бумага липла к ее тонким губам с удивительной чувственностью.
— Знаю, знаю, в федеральных зданиях не курят. Простите мой единственный порок. Ладно, единственный, в котором признаюсь. — Она чуть смущенно улыбнулась. — Значит, вам нужен еще один ордер на обыск квартиры Стэна Бертока. Я не ошибусь, предположив, что его поиски не увенчались успехом?
— Не ошибетесь, — сказала Кэт. — И мы хотим войти туда после полуночи.
— Для этого нужны серьезные основания. Я получила результаты прежнего обыска. Что именно следует указать целью нового?
— Два миллиона наличными, — ответил Вэйл.
Тай засмеялась с эротичной хрипловатостью — очевидно, следствием ее «единственного порока».
— Славно. Что-то подсказывает мне, что даже Стэн Берток более осторожен.
— Стало быть, вы с ним знакомы, — предположил Вэйл.
— Мы работали вместе по нескольким делам.
— Какого вы о нем мнения?
— Не знаю, насколько верными могут быть мои суждения задним числом.
— Никто не ведет записей. Мы только стараемся его найти, — сказал Вэйл.
— Справедливо. Так вот, он казался замкнутым, словно думал о каких-то мрачных делах. Всегда был нервозным… нет, не то слово. Скорее, готовым взорваться. Возможно, депрессивным. На вечеринках сидел в углу и налегал на выпивку. Если кто-нибудь пытался удержать его от поездки домой на своей машине, лез в драку. У него была репутация горького пьяницы, но, думаю, причина крылась глубже.
Слово «депрессивный» Вэйл счел профессиональным и заинтересовался, откуда ей известны психологические термины.
— Вас удивило, когда он исчез вместе с деньгами?
— Честно говоря, меня больше удивило, что он принял это задание не протестуя. Как-никак последнего агента застрелили, верно? Стэн не был человеком команды. И определенно не искал наград.
— Значит, вы не удивились, что он скрылся с деньгами?
— Вы уверены, что это так?
— То есть «невиновен, пока не доказано обратное»?
— Скорее, «как только предоставите доказательства, с удовольствием его повешу», но в настоящий момент…
— Он умен?
— Настолько, чтобы скрываться от вас или чтобы организовать вымогательство?
— И то и другое.
Она посмотрела Вэйлу в глаза и понизила голос:
— Не знаю, насколько трудно от вас скрыться, но если сравнивать его с остальными здешними агентами, особой проблемы ему бы это не составило.
Когда Вэйл улыбнулся на эти слова, подала голос Кэт:
— А вымогательство?
— Работая здесь, я поняла, что нельзя недооценивать способность мужчины ко злу. Даже хорошего мужчины.
— А женщины? — поинтересовался Вэйл.
Тай криво усмехнулась:
— По сравнению с женщинами мужчины всего-навсего дилетанты.
— Как насчет того, чтобы стать убийцей? — спросила Кэт. — Он был достаточно зол?
— Пресса старается создать впечатление, будто к этим убийствам могут быть причастны агенты, но такова уж нынешняя журналистика. Мне трудно поверить, что кто-то из агентов способен пойти на это. Однако всякий раз, когда попадается серийный убийца, его ближайший сосед неизменно говорит в новостях, какой он хороший человек. Вам именно поэтому нужен ордер на обыск? Чтобы найти доказательства убийств?