Не зарекайся (СИ)

— Позже, — коротко ответил мой спутник, сверкнув острыми клыками и уводя меня вглубь зала.
— Ты унизил его! — вопила про себя, в какой-то момент останавливаясь и выхватывая свою руку из цепкого захвата.
Абигору пришлось обернуться ко мне, смерив обманчиво добродушным взглядом. Но за последствия было плевать. Без понятия, почему я так отреагировала на выкрутас демона по отношению к оборотню. Хотя да, давний предок публично принизил Альфу, отказав тому в весьма обоснованном праве. Как ни крути, а мы с Луцианом истинные, и мужчина может и без разрешения Абигора обнять меня, или поцеловать перед всей толпой. К тому же, метка принадлежности до сих пор на мне, и все окружающие могут ощутить, кому принадлежу. Здесь не найдётся смертника, решившего соблазнить меня, просто никто не захочет воевать со Стружинским.
— Ты спасла его слишком большой ценой, дитя. Я хочу помочь.
— Я сама разберусь со своим истинным и своими чувствами.
Всё твёрдо про себя озвучив, резво развернулась, подхватывая подол платья и уносясь к выходу. Мне никто не мешал, а рассуждать о своём поступке даже не думала. Слишком долго была послушной девочкой, а уж гости пусть сразу ознакомятся с моим буйным нравом.
Выйдя на свежий воздух, вцепилась руками в мраморное ограждение открытой террасы, стараясь выровнять сердцебиение. Я была уверена, что произошедшее на днях меня более не трогает: пережила и забыла. А нет. Стоило Абигору напомнить и всё началось по новой. Мне даже не дали времени забыть и переварить, как следует. Возможно, прошло мало времени, и даже демонам требуется передышка.
— Ева, — раздалось за спиной требовательное.
Резко развернулась, не понимая, чем заслужила такую злость от Стружинского, но разговаривать здесь, где любой может стать невольным слушателем, совершенно не хотелось. Потому решительно подошла к мужчине, схватив за руку и в следующую секунду перемещая нас на скалу с видом на море.
— Теперь ты знаешь правду, — сухо произнесла, отпуская мужчину и отходя к самому краю обрыва. — Доволен? — вопросительно посмотрела на волка, стоя к нему полубоком.
— Я не верю. Этого не может быть, — рыкнул недовольно, делая шаг ко мне, но под моим предупреждающим взглядом, на удивление, останавливаясь.
— Во мне действительно течёт его кровь, как и в Дамиане. Думаешь, обычный человек мог стать Альфой? Или какая-то человеческая девчонка вдруг превратилась в демона высшего ранга? Ты ведь лучше меня знаешь, кем становятся люди после прохождения души через Адские врата. Или же ты догадывался, просто боялся признаваться самому себе, что это правда, оттого так и злишься? — ехидно улыбнулась, покачав головой и вновь концентрируя внимание на спокойном море.
Пару минут была тишина, Стружинский явно переваривал мои слова, а может, наконец-то действительно признавал правду, о которой сам догадывался. Я и так давала слишком много подсказок, а Альфа не идиот.
— Так что, Ева? Будешь теперь прислуживать своему…прадеду? — съязвил мужчина, я лишь поджала недовольно губу, страшась смотреть на волка.
Точнее, я боялась сорваться, ведь одного прикосновения было ничтожно мало. А ещё планировала рассказать сначала обо всём, ничего не тая. Лучше Луциану узнать правду сразу, чем спустя время и при непонятных обстоятельствах.
— Я должна кое-что рассказать тебе. Это важно. Но для начала, ты должен пообещать мне, что будешь держать себя в руках и не сорвёшься.
— Пообещать? Издеваешься, девочка?! — раздражённо рыкнул, сделав новый шаг ко мне.
— Ты не раз демонстрировал мне свою выдержку. Но в этот раз можешь сорваться, оттого и…прошу. Пожалуйста, Луциан, пообещай мне, — мягко умоляла, всё же приблизившись к волку и проводя ладонью по идеально-гладкой щеке.
Видимо, такого порыва мужчина не ожидал. Даже злиться перестал, рассматривая меня столь странно, что на миг почувствовала себя вымышленным персонажем книги.
— Хорошо, девочка. Обещаю не срываться, но после ты поужинаешь со мной, — жёстко отрезал, схватив за талию и впечатав в себя.
 
Горько усмехнулась, ведь манипуляция Луциана для меня являлась пустым звуком, но продолжать спорить сейчас не время.
— Ладно, — выдохнула. — А теперь отпусти меня, иначе разговора не получится.
Стружиснкий отпустил, но лишь спустя пару секунд, словно боялся, что сбегу. Я же, отступив на пару метров, закусила губу, раздумывая, как бы преподнести всё, ведь не хотелось шокировать сразу. Нужно было медленно подвести к главному, хотя сказать это вслух в разы сложнее.
— Ведьма, пленившая тебя, уже давно работает с охотниками, она же причастна к гибели твоих родителей и многих других оборотней.
— Что?! — рыкнул Альфа, вызывая мой усталых вздох.
— Ты обещал держать себя в руках. К тому же, до самого главного я ещё не дошла.
Стружинский фыркнул, точно настоящий зверь, после быстро беря себя в руки и более не выражая никаких эмоций. Я же, кивнув самой себе, продолжила рассказ.
— В её планы не входило так долго истреблять ваш вид, к тому же, с каждым разом вы становились более внимательными и ещё опаснее. Она подсылала пешек, выискивая все слабые места оборотней, и разрабатывала оружие, способное истребить твой вид навсегда. Тот клинок с символами, использованный на Виталине, был лишь началом. Николас смог разбить заклинание, чем знатно помешал ведьме. И с каждым разом она совершенствовала заклинание, пока не довела до идеала.
Пришлось на миг замолчать, переводя дыхание. Ведь дальше следовала самая тяжёлая часть.
— Тот клинок, которым она нанесла тебе раны, обрёк тебя на верную смерть, Луциан. Не получилось бы провернуть трюк Николаса и в этот раз. Ты должен был умереть.
— Но я жив. Ты же сама нашла способ не дать мне подохнуть, — холодно отчеканил, сцепляя руки в кулаки.
— Да, нашла. И я хочу, чтобы сейчас ты понял, что у меня не было выбора.
— Выбора в чём, девочка? — уже с подозрением спросил, сужая глаза.
— Жизнь за жизнь. Ведьма копнула слишком далеко и применила очень древнюю и тёмную магию, которую даже Абигор не был в силах разбить, так как не знал всех нюансов. Но зато знал точно, что спасти тебя было можно только одним способом: выкачать всю тёмную магию из тебя в себя, и перебросить на кого-то другого не хватило бы ни сил, ни времени.
— И ты забрала всё на себя? Даже, если так, то ты же жива. Получается, эта магия не действует на демонов?
В очередной раз устало выдохнула, отвернула лицо к морю, не представляя, как произнесу правду. Я сама до сих пор не разобралась, ведь всё произошло так быстро…
— Она действует на всех, Луци. Я бы умерла, зато ты был бы жив.
— Тогда как…?
— Я направила всю эту темноту на вторую, едва зародившуюся жизнь, Стружинский! — громко вскрикнула, более не в силах увиливать, отчего мужчина замер, даже и не моргал. — Чёрт! Одна ночь с тобой после обращения в демона и я забеременела. Но я не знала о ребёнке, честно. Срок слишком маленький, да ещё Абигор скрыл мою сущность, я не чувствовала.
— Но твой…предок знал, — не спрашивая, а скорее утверждая, тихо зарычал волк, смотря куда-то в пустоту, словно сквозь меня.
— Он может видеть будущее, и единственное, что знал, так это то, что мне было достаточно и ночи с тобой, чтобы зачать. Сейчас твоя ярость может быть направлена на него, но не делай этого. Не принимай скоропостижных решений. Сила Абигора не столь проста, как думаешь, и он не всесилен.
— Выгораживаешь его? — недовольно выплюнул, тяжело дыша.
— Как много ты знаешь о демонах высшего ранга, об Абигоре? Помимо прочитанных книг и рассказанного бреда братьев Сайтман? — скривила губы в оскале, устав быть мягкой, боясь задеть чувства мужчины. — Ты ни черта не знаешь, Стружинский! Думаешь, демоны позволили бы иным видам знать о себе так много, особенно слабые места?
— Хочешь сказать, что о демонах в наших книгах правды нет?
— Есть, но лишь малая крупица. То, что вам дозволено знать.
— Меня больше волнует, почему ты сделала выбор в мою пользу, а не сберегла ребёнка, — холодно спросил, резко беря себя в руки.