Сага об орке. Начало (СИ)
Клыки были, но поменьше. Уши… все-таки по аккуратнее, чем лопухи мужиков. Волосы убраны под затейливо повязанный платок, из-за чего тот больше походил на тюрбан. Зрачков я с такого расстояния не рассмотрел, но ждать чего-то иного было легкомысленно. А еще у нее были все необходимые женскому телу выпуклости — грудь и бедра отлично вырисовывались сквозь длинное, до земли, облегающее платье. Но все равно, фигура: тяжелоатлетки приняли бы за свою. Как говорила одна моя подруга, занимавшаяся швейкой: «90-90-90, талию где будем делать?»
Впрочем, талия все же оказалась обозначена ремешком, который оттягивала здоровенная связка ключей. А! Помню-помню: «Варвара-ключница, злая разлучница». Интересно, какую социальную ступеньку занимала сия дама? Кажется в старинных домах ключницы были довольно привилегированной прислугой.
— Заезжайте гости, — раздался довольно-таки мелодичный голос «Варвары», — Фритьеф, открой, Финр, позаботься о лошадях, Каиса, Асне — отведите гостей в баню.
Она не повысила голоса и не отвела от нас взгляда, но из дома тут же выпорхнули две молоденькие орчанки, и еще один здоровый лоб. Высокий, хотя и ниже гиганта Фритьефа, крупный, но я почему-то сразу решил — не боец. Несмотря на свои размеры он смотрелся на фоне Варди и Хрока как квартирный мастиф рядом с дикими волками: вроде грозно, но денег я бы на него не поставил.
Финр взял уже освободившихся от наших тушек лошадок под уздцы, подождал пока мои орки снимут с них поклажу и седла, и повел в глубь усадьбы.
— Можешь не отшагивать, — крикнул ему в спину Хрок, — последний час мы ехали шагом.
Коновод остановился, молча покосился через плечо на «ключницу».
— Лошади весь день шли груженые, — тоном училки произнесла та в пространство, потом посмотрела на Хрока, — лошади наверно из конюшни ярла?
Тот кивнул.
— Шагай Финир. И задай им овса, по мере.
— Порядок есть порядок, — проворчал Хрок, а Варди изобразил полупоклон:
— Благодарю тебя за гостеприимство, хозяйка.
— Меня зовут Инга. Попарьтесь с дороги, вас будут ждать за столом.
***
В этот момент на двор выскочил орк-пацан, живой и подвижный как ртуть. Растрепанный, босиком, простая рубаха подпоясана тонким кожаным поясом, который оттягивали ножны с кинжалом, висящим по местной моде — параллельно ремню. Штаны до лодыжек и довольно узкие.
— Кто, кто приехал?
— Посланники ярла. Иди в дом.
— Я слышал…
— Иди в дом, — в голосе Инги звякнул металл.
Парнишка сморщился, топнул ногой, но развернулся и скрылся внутри.
— Каиса, Асне, — «ключница» внимательно посмотрела на девушек-орчанок, переминавшихся с ноги на ногу неподалеку.
— Да госпожа, — обе изобразили что-то типа книксена, с некоторыми отличиями, и чуть ли не вцепившись в нас троих потащили куда-то в сторону.
Как оказалось — в баню. Сооружение банно-прачечного комплекса располагалось на отшибе, представляло из себя каменный домик, на взгляд — шесть на четыре, может больше. Внутри две комнаты. Одна навроде предбанника, где было довольно тепло: я тут же вспотел, стояли длинные лавки, в углу — дощатый стол, освещалось все несколькими масляными светильниками-лампадка, дающими на удивление много света.
Мужики быстренько разоблачились полностью, покидали одежду на пол, оружие и пояса аккуратно сложили на стол. Налили по здоровенной глиняной кружке из кувшина, стоявшего там же, и развалились на лавках, вывалив волосатые хозяйства будто напоказ.
Я замешкался. Нет, в баню то мы с пацанами ходили. Но меня смущали две девчонки, при входе сразу шмыгнувшие во вторую комнату, видимо парилку. Поймите правильно, я не ханжа, и в бане с девками бывал. Даже один «групповичек» четыре на три занесен в актив, еще на первом курсе, когда, так сказать, знакомились с одногруппами и одногрупницами. На даче одного из них. Но все же… Вот так? Я же можно сказать не готовился, не настраивался морально! Ну там… накатить сперва по маленькой, опять же — коллектив незнакомый.
— Чего застрял? — приподняв бровь осмотрел меня Варди, — сейчас девчонки парилку протопят, ты мыться одетым будешь?
— Может он заодно и постираться хочет? — хохотнул Хрок.
— Кидай на пол, найдется кому постирать, — проворчал его напарник.
Решив ничему не удивляться, я так же скинул одежду, обувь, а пояс с ножнами пристроил на стол. Плеснув из кувшина в нашедшуюся кружку, примостился на лавку. Мужики, расслабившись смаковали свое пойло. С сомнением отхлебнул. Пиво-не пиво, квас-не квас. В нос шибает, алкоголя почти не чувствуется, с какими-то специями или кореньями. Впрочем, к третьему глотку распробовал — а ничего так, после целого дня в седле.
Скрипнула дверь в парилку, я рефлекторно дернул коленками, прикрываясь. Нам махнули обнажённой рукой.
— Готово, можно париться.
Поплелся вслед за мужиками. Парилку освещали все те-же лампадки, парочка под самым потолком, но и этого оказалось вполне достаточно. Почти квадратное, полностью каменное помещение, только потолок из жердей. У стенки, что отделяет предбанник высокая каменная печь, сверху заваленная камнями. По трем сторонам деревянные полки, у противоположной от печи даже две, амфитеатром. Под потолком еще плавал дым, нехотя втягивающийся в небольшое оконце. Топили здесь «по-черному» — трубы не заметил.
Внутри хозяйничали девчонки-орчанки. Одна замачивала в большом каменном чане веники (чуть не пустил слезу умиления, еще бы березовые! Но нет), вторая возилась с топкой печки, выгребая остатки углей, для чего нагнулась… Длинные тонкие рубашки без рукавов, с большими разрезами намокли, и облепили тела, обрисовывая все прелести. Да лучше бы они были голые! За свою бурную жизнь успел убедиться — полная нагота менее сексуальна, чем вот такое, отправляющее фантазию в неуправляемый полет. Разве что платки на головах, повязанные как у бабы-яги — узлом вперед немного портили картину. Ну и пропорции штангисток, да. Орки, чего я еще хотел?
Разместились на полках, причем мужики полезли на верхнюю. Не зная возможностей своего нового тела, решил не жестить. Орчанки выскользнули в предбанник.
Ну и хорошо! Я выдохнул и «растекся» по широкой скамье. Жар постепенно распускал все мышечные зажимы, горячий пар проникал в легкие, отогревая изнутри. А я и не замечал, что устал и подмерз! Вообще-то логично — ехали долго, места здесь, судя по растительности северные, а я в одной рубашечке. Странно, что не околел совсем.
Вернулись «банщицы» и занялись моими спутниками. Те развалились на полках, причем устроив что-то вроде дружеской потасовки за верхнюю, а потом девчонки с двух рук принялись обихаживать их вениками. Свист рассекаемого воздуха, шелест веток, хлесткие шлепки по телу, кряхтение. И все — без разговоров. Закрыть глаза — можно подумать я в родном мире, занесло в общественную баню…
— Ложись, я тебя пропарю.
Глаза я оказывается действительно закрыл. Напротив стоит та, что на вид помоложе, взгляд дерзкий, веселый, потряхивает своими «орудиями» (это я о вениках)
— Ты ведь Асгейр? Сын Брана?
— Ну да, — ответил, занимая положение «лежа на животе», — а ты?
— А я — Каиса
И «хрясь» вениками. Дальше уже не слышал.
Уже когда девчонки мылили нас какими-то мочалками, больше похожими на пучки сена, Варди спросил
— А что это вы хозяйку «госпожой» зовете? Она высокородная?
— Не. Говорят ее откуда-то с юга привез отец Йоргена, Ойстейн. Она дочь такого же бонда. — Ответила Каиса, — а что до «госпожи», — она подмигнула мне, — так язык то не отвалится, а ей приятно.
— Хитрая плутовка.
Хрок шлепнул ее по заднице, та притворно взвизгнула. Я мысленно усмехнулся: везде одно и то же.
Оделись уже в чистое. Мне досталась большеватая суконная рубаха, темно-зеленая, с рукавами до локтей и подолом чуть ли не до колен. Штаны, такого же материала наоборот, доставали лишь до лодыжек, и были узкими, как джинсы. Прилипли тут же к мокрому телу. Натянул на шерстяные носки свои кожаные гавнодавы — что-то наподобие мокасин, сшитых из двух кусков кожи — один пошел на подошву, второй — на все остальное. Подглядывая за тем, как действуют Варди с Хроком обмотал лодыжки длинными лоскутами все того же сукна. Толи прообраз портянок, толи обмоток. Впрочем, и то, и другое я видел лишь в кино.
