Сердце Сумерек (СИ)
— Я начинаю подозревать, что проклят, — проворчал он, пока я, опираясь на его руку, вставала. Поднялся следом, глядя на меня с таким огорчением, как будто это я, а не его тесть, была причиной нашей остановки.
Хотя, конечно, оно и к лучшему, что нас прервали как раз сейчас. Мало ли, как далеко мы могли зайти. Я потерла виски, понемногу приходя в себя и стараясь не смотреть в сторону Рогалика. Уж слишком большое он искушение. А те мысли в моей голове… И слова на букву «Л». Охо-хо, все это грозит превратиться в большую проблему.
Мы спустились вниз, где наткнулись на Тана, с философским видом взиравшего на повисшую на книжном шкафу сорочку брата. Граз’зт сдернул ее, скомкал.
— Советую поторопиться, — сказал Тан, хоть поглядывал при этом на меня. — Слушай, Маа’шалин, ну зачем тебе этот придурок? Я же лучше, определенно.
— Бросай свои несмешные шутки, — брякнула я, стараясь спрятать взгляд.
Все же смотреть на Рогалика в полуголом виде, да еще и когда он в этих дурацких, сидящих низко на бедрах штанах — это просто какая-то мука. Тем более, что у меня все тело горит, как вспомню, что еще минуту назад была готова позволить ему раздеть себя.
— Кто сказал, что я шучу? — Голос Тана стал серьезным.
— Я сказал, что ты шутишь, — ответил Рогалик, выразительно нажимая на «Я». — Мне уже в одном месте сидят твои шуточки, если вдруг ты до сих пор не понял. И весь запас моего терпения и братской любви ты уже исчерпал. Я, может, не такой хитрожопый засранец, как ты, но мы оба знаем — я легко переломаю тебе ноги до того, как ты даже подумаешь, с какой стороны подступиться ко мне со своими игрушечными ножами.
Надо сказать, Тан с честью выдержал эту угрозу, хоть от зловещего тона Рогалика даже меня передернуло.
— Иди уже и имей в виду — Эладар очень зол.
— Кто ему сказал? — спросила я.
— Я подготовил письмо, но отложил его до завтра. Хотел перечитать на свежую голову. — Граз’зт потеребил колечко в губе. — Я, признаться, устал писать отцам, что не уследил за их дочерями.
— Тогда хорошо, что я сирота, — попыталась пошутить я, но близнецы уставились на меня с таким видом, будто у меня жаба изо рта выскочила. — Ну то есть, я хотела сказать…
— … глупость? — охотно подсказал Тан.
— Так кто сказал Владыке Небесного трона про его… — Я запнулась на полуслове. И чуть не треснула себя по лбу. Ну конечно, как я сразу не догадалась!
— Эраати, — хором сказали мы втроем.
— Надеюсь, когда Эладар получит мои извинения, он заберет ее с собой, иначе придется привязать Эраати к хребту собственного папаши.
— Не такая уж и плохая мысль.
— Я хочу пойти с вами. — Понимаю, что просьба — глупее не придумаешь, но я должна быть там и слышать, что будет говорить Владыка Небесного трона. Даже если не буду иметь права голоса, но, может быть, хоть взглядом или подмигиванием могу стать полезной?
— Ты же знаешь, что это невозможно, веснушка.
— Веснушка? — Тан не удержался от ироничного смешка, но под злым взглядом брата тут же натянул серьезную мину. — Граз прав, Маа’шалин — нет ни единой возможности объяснить присутствие слуги по время такого… неприятного разговора. Там будут лишь члены правящих семей.
Я сразу скисла. Совершенно и полностью, свернулась, как молоко после таблетки хлористого кальция. И что же мне делать? Сидеть в комнате и ждать, пока злой крылатый мужик будет распекать Граз’зта почем зря?
— Маа’шалин, я справлюсь. Не нужно меня опекать, в самом деле. — В его голосе появились нотки укора.
Да, понимаю, что двухметровому рогатому великому меньше всего нужна забота веснушчатой мелочи, но мне то от этого менее тревожно не станет.
— Я буду рядом, — подбодрил меня Тан, — и в случае чего не дам ему упасть в грязь лицом.
глава 27
Не успели они выйти за дверь, как на смену близнецам явился Крылатка. Первым делом осмотрел меня с ног до головы, кивнул на руки. Вот же, я забыла, что Граз’зт снял перчатки.
— Где? — только и спросил Хадалис.
Я кивнула вверх. Он сокрушенно покачал головой, бросил короткое «Сейчас принесу» и скрылся из виду. Так, раз мне все равно не уснуть, пока Рогалик получает по первое число, то, пожалуй, самое время продолжить наши поиски. И начну я, пожалуй, вот с той толстой книги с кучей схем и разверток.
Пока я удобнее устраивалась за столом, вернулся Хадалис.
— Маа’шалин, ты должна определиться, что для тебя лучше, — сказал он неожиданно жестко, наблюдая за тем, как я расправляю пальцы в перчатке. — Нельзя сидеть здесь лишь потому, что тебя заедает чувство ответственности. Ты — последний человек, который должен отдуваться за то, что здесь происходит.
— Буду очень благодарна, если ты перестанешь читать мне мораль, — попросила я, старательно делая вид, что увлечена книгой.
Хадалис сел напротив, взял меня за запястье и сжал достаточно сильно, чтобы привлечь мое внимание. Не люблю я, когда на меня смотрят так, будто я должна всем и каждому.
— Хадалис, это — моя жизнь, и только мне решать, как ею распоряжаться.
— Ты мне небезразлична и уж извини, но я не буду молча смотреть, как ты гробишь себя только потому, что один рогатый крэсс кому-то перешел дорогу.
— Вы мне тоже небезразличны, — ответила я. — И Граз’зт, и ты, и Тан. Поэтому смирись, что я и с места не сдвинусь, пока не буду знать, что здесь все наладилось. Или просто уходи. Владыка Небесного трона с радостью примет обратно своей Первый меч. Или помоги мне разобраться в этих книгах: раньше начнем — раньше закончим.
По его лицу было видно, что мысленно Хадалис «угостил» мое упрямство парочкой нелестных эпитетов. Но все же Крылатка смолчал. Я от всей души поблагодарила его улыбкой — и мы принялись за дело.
В книге, которую я наметила первой жертвой, оказалось множество схем замка, записей о планах построек, отчетах по работе каменщиков и строителей. Судя по всему, это и не книга была вовсе, а какой-то хозяйственный журнал или вроде того, куда скрупулезно заносили все, что касалось изменений архитектуры замка. Кстати, у замка и имя обнаружилось, правда, нам с Хадалисом пришлось попотеть, расшифровывая замысловатую вязь рун: Черная скала. Просто и незамысловато, но зато Крылатка сразу вспомнил парочку легенд из фольклора селунэ о том, как Ид’тар нашел последнее пристанище у подножья Черной скалы.
— И нет никакого географического объекта с таким названием? — уточнила я.
Хадалис развел руками.
Ид’тар, один из Десятерых, бог гнили и всякой мерзости. Тот, из чьей крови проросли дариканцы. Очень интересно. Знаете, почему? Потому что слишком часто это мертвое божество и его приспешники мелькают на моем пути. И все же я что-то упускаю. Что-то очень важное.
— Думай, голова, думай. — Я спрятала лицо в ладонях. Ид’тар, дариканцы, замок. Ничего. Еще раз: Ид’тар, дарканцы, замок… Стоп. — Стоп!
Последнее слово выкрикнула так громко, что Хадалис уставился на меня, словно на умалишенную.
— Здесь, в замке, на нас напали твари, похожие на осьминогов. — Крылатка определенно не знал, кто такие осьминоги. Я нетерпеливо пояснила: — Такие мерзкие черные кляксы с щупальцами. Провалили потолок и полезли прямо на нас. Граз’зт сказал, что это ищейки дариканцев. Откуда бы им тут взяться? Сам посуди!
Моя догадка заставила Хадалиса задуматься. И пока он о чем-то размышлял, я как заводная мартышка наяривала круги вокруг стола. Лопну от нетерпения, пока он разродиться хоть парой слов!
— Ты думаешь, что этот замок — та самая Черная скала? — Крылатка поморщился. — Это просто выдумка, чтобы пугать непослушный детей. Типа: в черной-черной долине, у подножия Черной скалы…
— Да поняла я, — махнула рукой на его попытки разрушить мою блестящую теорию. — Но не кажется ли тебе странным такое количество совпадений, м? Просто все одно к одному подобрались и именно в этом месте.
— Ну допустим, — очень нехотя согласился он. — Даже если предположить, что Безмолвные стражи были как-то связаны с дариканцами — какое это имеет отношения к каменным истуканам?