Мой любимый Небожитель (СИ)

Император стал сходить с ума по падающим с неба камням совсем недавно. Раньше они всегда лежали в земле бесполезным хламом, но теперь ему вздумалось всё забирать в столицу для каких-то исследований.
Её раб, видимо, случайно стал жертвой падения такого камня, поэтому мог оказаться императору полезным. А это означало, что его отнимут без суда и следствия.
Нужно его срочно найти!
— Ладно, Дзо… — бросила Илва глядя на приятеля ещё более напряженно. — Я поняла, а теперь… проваливай, я ухожу…
И довольно бесцеремонно начала выталкивать высоченную тушу из своего дома.
Тот поддавался с трудом, только ржал, как пришибленный. Что такого веселого было в том, чтобы упираться ее усилиям, Илва не понимала, поэтому раздражалась всё сильнее.
Наконец, ей удалось освободить проход, и она быстро защелкнула на двери мудреный замок, привезённый, как говорил торговец, с самого юга.
Больше не смотря на Дзожиша, Илва бросилась к коню, который мирно пасся за домом, а потом взлетела на него с ловкостью дикой кошки.
Дзо засмотрелся.
Такая сильная и красивая женщина была определённо в его вкусе. Но как заставить её прыгнуть к нему в постель, он не знал. Силой не возьмет: пробовал. Едва без руки не остался. До сих пор два пальца не сгибаются после ее хватки. На уговоры она не шла от слова совсем, шутки и подарки ничего не меняли. Подарки Илва забирала, но продолжала воротить нос…
Эх! Ладно! Дзо подождет еще…
Илва стремительно сорвалась с места, сразу же переводя лошадь в галоп, и скрылась за деревьями…
* * *
Арраэх, наблюдавший появление местного аборигена из-за деревьев, быстро сообразил, что его исчезновение обнаружено и решил… не возвращаться.
Силы прибывали с каждым мгновением, но очень огорчало отсутствие одежды и обуви.
Может, всё же вернуться в дом дикарки и поискать что-либо?
Когда абориген вскочил на ездовое животное, очень напоминающее иширскую лошадь, и умчался вслед за дикаркой, правитель аккуратно возвратился к лачуге, но оказалось, что дверь наглухо заперта.
Нахмурившись, Арраэх решил попробовать телепортацию. На такое короткое расстояние (ему всего лишь нужно попасть вовнутрь и обратно) у него, возможно, хватит сил…
Закрыл глаза, сконцентрировался и…
Да, телепортация вышла, но, как только оказался внутри лачуги, его тут же скрутило от дикой боли, так что он даже не заметил, как повалился на пол.
Находясь в агонии и не удержавшись от стона, Арррэх серьезно пожалел, что решился на этот эксперимент. Слишком рано!!!
Проклятье, как же больно!!!!
Внутренности словно выворачивало, и правитель понял, что в его теле все еще слишком много яда, и он начинает активизироваться при каждой попытке использования ментальных сил.
— Именем императора, открывайте! — послышался грубый крик за дверью, и Арраэх с удивлением понял, что чётко понимает произносимые слова. Правда, от этих воплей ему стало еще больнее, так что он едва удержался от очередного стона.
Аборигены продолжили усиленно стучаться в дверь, пока рядом не послышался уже знакомый женский голос.
— Что вам нужно? — с достоинством произнесла дикарка зычным грубоватым голосом, который очень подходил к ее воинственной внешности. — Я хозяйка этого дома…
— Именем императора мы должны провести обыск!!!
Пауза.
— Хорошо, — ответила женщина. — Я сейчас открою…
Арраэх отметил про себя, что дикарке не объявили причину обыска, а она не потребовала ее озвучить. Значит, требование местного правителя в этот мире — закон…
Но что теперь делать ему?
Арраэх сцепил зубы и… сконцентрировался еще раз.
Он не должен попасться на глаза этим существам.
Теперь он понимал, что грязная грубая дикарка рядом — это меньшее из двух зол…
  
Глава 11. Он не может быть небожителем!!!
 
Арраэх лежал в ворохе пыли посреди узкого заброшенного помещения и едва мог дышать. Волны боли накатывали на него нестерпимо, а горло саднило от грязного запыленного воздуха.
Шкура, которой он до сего момента прикрывался, осталась внизу, а его занесло телепортацией в некое подобие чердака, сплошь увешанное многолетней паутиной.
 
В лачуге слышались голоса — мужские и женский. Причем, дикарка периодически возмущалась, торопя наглых посетителей поскорее закончить обыск.
Правитель едва сдерживался от жгучего желания чихнуть, хотя в носу уже давно свербело.
Наконец, он не выдержал.
На его счастье, солдаты как раз покинули помещение, после чего сразу же послышалось зычное ржание лошадей.
Арраэх замер, прислушиваясь, а потом устало расслабил шею и прикрыл глаза. Лежать голышом на шершавом дощатом полу было неудобно и даже болезненно, но он пытался отрешиться от ощущений.
Несмотря на то, что ему стало легче, Арраэх по-прежнему чувствовал себя червём, закопанным в грязную нору. Столько унижений, как за эти несколько дней, он не переживал еще ни разу за всю свою очень долгую жизнь.
Дикари вызывали в нём отвращение, да и вся эта планета, несмотря на свою приятную глазу природу, казалась омерзительной тюрьмой, чем, в сути своей, и была…
Гулкий топот ног рядом заставил Арраэха вздрогнуть. Он попытался сесть, ощущая сильное головокружение, но у него ничего не вышло. Сил не было. Боль всё еще накатывала, но уже не настолько сильно, и её можно было терпеть.
Илва появилась в этом узком чердачном помещении уже через несколько мгновений. Когда она склонилась над Арраэхом, он смог разглядеть только хмуро сведенные брови, после чего необычайно крепкие руки подхватили его и заставили подняться на ноги.
— Нашёлся, негодник… — процедила дикарка, заставляя Арраэха почувствовать жгучее раздражение. Он что, домашний питомец? Или ребенок, сбежавший из-под опеки?
— Глупый непослушный раб… — продолжала бормотать аборигенка, взваливая его руку себе на плечи и пытаясь подвести пленника к дыре в полу.
Последнее её слово заставило правителя замереть и воспротивиться. Девушка нахмурилась ещё больше и с укоризной посмотрела на него.
— Чего встал? Думал сбежать от меня? По закону ты принадлежишь мне!!!
Правитель, несмотря на боль и слабость, а также унизительное положение, при котором он буквально висел на этой дикарке, гордо вздернул подбородок и с ужасным акцентом процедил:
— Я… никому не принадлежу! Я не твой раб!!!
Аборигенка, похоже, поразилась нескладности его речи, потому что изумленно открыла рот:
— Так ты не местный? — выдохнула она. — Откуда же ты?
Арраэх усмехнулся.
— Очень… очень издалека! Тебе и не снилось...
* * *
Илва хмуро смотрела на бледного, почти зеленого раба, едва имеющего силы сидеть на шкурах.
Его — голого, хилого и едва шевелящего языком — пришлось тащить с чердака по старой деревянной лестнице. И как он вообще смог туда забраться в таком-то состоянии???
В том, что он собирался просто спрятаться от неё, а потом сбежать, она не сомневалась. В груди запек огонь бунта против такого расклада, и для Илвы вопрос обладания этим парнем стал буквально принципиальным.
Нет! Не отпустит! Ни за что!!!
Так яростно её сердце ещё никогда не кипело…
Но сюрпризом было то, что раб оказался не местным. Его речь была нескладной, и было слышно, что он с трудом подбирает слова.
Откуда же он?
— Как называется твоя родина? — пытливо спросила девушка, присаживаясь рядом на пол и протягивая ему деревянную миску с горячей похлёбкой. Вместо ответа парень странно воззрился на еду, но потом его нос так красноречиво сморщился, что Илва почувствовала раздражение.
«Точно из аристократов!» — подумала она раздосадовано, а сама схватила раба за руку и жёстко дернула, едва не опрокинув его прямо на себя.
— Ты будешь это есть, или я накажу тебя!!!
Большие глаза парня шокировано расширились, и несколько отблесков от очага осветило их радужку.