Алмаз Времени. Том I. Скитания (СИ)
В таверне, обшитой светлыми досками, оказалось много народу, очевидно, все путешественники. По большей части торговцы из соседнего города, которые пережидали ураган, не имея возможности отправиться ночью.
Компания поймала неодобрительные взгляды. Но трактирщик милостиво впустил, дал погреться у камина, над которым висела голова оленя с витыми широкими рогами. Но потом начал торг.
– Нет у меня мест. Вообще нет! Совсем нет! Никаких нет! Нет! – разводил руками хозяин.
– Я заплачу! Деньги не видите? – Сварт тряс кошельком, поражаясь упорству хозяина, уже представляя, как с наслаждением уничтожает этого жадного тупого скота. Потрошит, как свинью.
– Деньги деньгами. Само собой, вы заплатите! Но разместить я вас могу только в хлеву.
– За четверть цены одной комнаты, – настаивал Сварт.
– Нет! За полную!
– Четверть.
– Нет! Да вас и в хлев страшно пускать! – протестовал трактирщик.
– Тогда половину цены. И точка.
– Полную стоимость! И точка. Это за то, что я вообще пустил на порог таких голодранцев, как вы. Полная цена, а то стражу позову!
«Дожили! Голодранцев», – с горечью подумал Сварт. Так его не называли уже лет тридцать.
От упоминания стражи Мани побледнела, прячась за спину Сумеречного Эльфа, который наблюдал за торгом с отсутствующим видом. Опять витал где-то, к неудовольствию Сварта.
В итоге пришлось соглашаться на хлев по цене комнаты. Трактирщик провел гостей через черный ход в узкий коридорчик, который соединял таверну и хлев. Хотя бы не пришлось выходить на улицу.
В лицо ударил тяжелый влажный запах животных, спокойный запах. В хлеву стояла корова с теленком и медленно жевала сено. Оба животных, пугаясь грозы, иногда жалобно мычали.
С крыши текла вода. К счастью, только в одном месте, куда было немедленно подставлено ведро. Видимо, ливень случился настолько сильный, что крыша не выдержала, иначе бы хозяин все исправил. Судя по состоянию животных, он заботился о них.
– Все, до утра можете быть здесь. А потом убирайтесь.
Хозяин позволил разместиться на сене и забрал деньги. К счастью, еще немного осталось, несмотря на оплату полной цены.
«Грабитель», – подумал с кислой миной на лице Сварт. Их «хоромы» уж точно не стоили как комната.
В хлеву все скрипело и шуршало, вспышки молний, проникавшие через узкое окошко под потолком, мистически озаряли собравшихся. Они расселись на сене, стараясь осмыслить события дня. Все происходило как-то слишком быстро и само по себе, вовлекая в бесконечный хоровод.
Буря не унималась, Скерсмол говорил, что она только еще нарастает, и, как гонец с плохими новостями, снова получал «комплименты» от капитана.
Сумеречный Эльф понемногу возвращался к реальности. Он сел, скрестив ноги, упираясь ладонями в расставленные колени, и решительно сказал:
– Так, команда у нас есть. Но без корабля мы не пираты, а сухопутные крысы-разбойники. Как достать корабль без денег?
– Ограбить какого-нибудь жлоба, которому без меры много, – улыбнулась Мани, приподнимая указательным пальцем кончик носа, точно паяц.
Тут ударил гром, да так, что все едва не оглохли. Сварт озлобленно скрестил руки, ссутулившись. Он злился, даже не пытаясь отвлечься от своего гнева. Впрочем, кое-что его все-таки отвлекало от созерцания прошлого, своего поражения и всего, что случилось после.
Кое-что возвращало к реальности: «Ограбить жлоба? Неплохая идея, в городе вроде банк есть. Но мне не дают покоя эти преступления. Хотел бы я докопаться до истины, здесь что-то очень интересное, именно здесь. Если не узнаю, всю жизнь буду вспоминать, как недочитанную книгу, и гадать… Такая уж привычка».
Мысли о реальности немного успокоили его, погрузили в рассудочную паутину измышлений, очень четких, не абстрактных. Но разумом владел зыбкий туман… И красные глаза-факелы мерещились во вспышках молний.
Грозовая ночь, тянущаяся в хлеву в компании коровы и теленка, медленно и тревожно отсчитывала минуты. Никто не спал, слушая раскаты грома.
Сварт пытался зарыться в сено. Он уже забыл, когда последний раз доходил до такой нищеты, что его не пускали даже на порог гостиницы. Видимо, еще в ранней юности, давно-давно. В Круне, когда кибитки циркачей бороздили изнывающую от бедности страну. И чудилось ему, что он идет по канату, медленно, неуверенно, как будто разучился. А внизу бушует то ли толпа, то ли море.
И снова оттуда, из бездны, смотрели рубиновые глаза, и снова чей-то голос твердил: «Ты наш, мы создали тебя. Принеси нам Алмаз». И он хотел добраться до Алмаза Времени, чтобы вернуться в прошлое. Но для этого ли? Не вел ли его этот голос?
Сварт вздрогнул и разогнал тягучие видения наяву. Команда тоже тревожилась.
Мани о чем-то беседовала с теленком, естественно, не получая ответа, успокаивая скорее себя, чем его. Скерсмол тревожно шевелил ноздрями, резкий запах озона, пропитавший воздух от разрядов электричества, вызывал в нем все больше опасений.
Один Сумеречный Эльф – эта наглая тварь – выглядел спокойным и скучал, сидя на сене в углу. Сварт украдкой наблюдал за ним, он вообще старался не спускать с него глаз, считая сие существо в высшей мере неблагонадежным.
Новая команда, если можно было назвать так «двух недоумков», выглядела привычно и понятно. Может, не столь озверевшая, как прошлая, но она состояла из людей почти того же пошиба. А вот Сумеречный Эльф вел какую-то свою игру с непонятными целями. И иногда с ним случались совершенно необъяснимые «заскоки». Как и теперь.
Он внезапно поглядел на мудреные наручные часы, которые появились не иначе из воздуха, и монотонно объявил:
– В Москве три часа. В Петропавловске-Камчатском полночь.
– В какой еще Москве? – раздраженно прорычал Сварт, внутренне ненавидя свою бессонницу, лютую непогоду и вообще положение, в котором он теперь оказался. Вновь вспоминался Маиму-Длинноногий, и Сварт еще больше ненавидел все вокруг, срываясь на команде, желая кого-нибудь убить. Но он напоминал себе, что эту новую команду пока что стоит «экономить».
– А… Да столица одной замечательной страны есть такая, – поднял глаза Сумеречный: – Город суетливый, правда. И поезда под землей ходят, гудят. И все изведано. Но полюбил я ту страну, словно снова нашел родину. Я ведь человек без родины, как и ты.
Теперь Сумеречный Эльф неслабо помрачнел, возле глаз его, опущенных, сверкнувших исподлобья, залегла черная тень, сощурившись, он жестко отозвался:
– Я сознательно отринул свою вместе с воспоминаниями, когда получил силу, а ты кощунственно выбросил ее из сердца, как ненужный мусор.
Конечно, он выбросил из сердца Круну. Ни один здравомыслящий человек не стал бы хранить теплые воспоминания о зловонных трущобах мелких городков. Да еще называть это какой-то родиной. Родина… Где родили. Зачем-то, вышвырнули на свет и забыли объяснить, для чего. Пришлось искать самому ответ на этот вопрос.
– Ты скажешь, сколько времени? Местного! – вздрогнул вместе со всеми Сварт от разорвавшего надвое небо раската грома.
– Э… У меня только московское настроено, – рассеяно извинился собеседник.
В этот момент Скерсмол, чьи глаза на какое-то время остекленели в напряженном раздумье, встрепенулся, панически втягивая воздух:
– Кх-а-а-а! Пожар!
Вся вскочили, в один голос ахнув:
– Где?!
Они еще не чуяли запах начинавшегося возгорания, как его улавливал Скерсмол. А с улицы и впрямь начали доноситься крики:
– Пожар! Пожар! Молния!
В окно хлева сверкнули яркие блики вспыхнувшего дома, крыши. Явно попала шаровая, которая оглушила всех шлейфом раската. А громоотвод то ли не сработал, то ли вообще отсутствовал. Да выяснять-то было некогда.
Горело трехэтажное строение, прилегавшее практически вплотную к таверне, к хлеву. Между ними проходил только тесный немощеный проулок, такой узкий, что даже телега с трудом бы проехала. Оставаться в хлеву становилось опасно.
С улицы слышались крики, кто-то уже носил воду. Наружу высыпали все постояльцы таверны и жители окрестных домов. Благо, воды в городе хватало, река пролегала неподалеку. Но огонь действовал быстрее людей, которые, не дожидаясь приезда телеги пожарных, схватились за ведра и топоры.