Алмаз Времени. Том I. Скитания (СИ)

Риппер судорожно пересчитывал патроны и следил за Ванессой, словно мешавшей самим своим присутствием, необходимостью ее защищать. А мог бы и не защищать, но он ненавидел оборвавшиеся свитки, ненавидел тех, кто вырывал страницы. Да и Ванесса была особым случаем. Даже если он не хотел признаваться себе в этом. Почему именно ее незамысловатый свиток? Свиток с красным ободком. Точнее, кровавым, учитывая, как бойко дрянная девчонка косила противников.
Но времени размышлять катастрофически не хватало. Ванесса бросилась наперерез главарю, пытаясь подстрелить его из револьвера Риппера. Скорость ее почти сравнялась со скоростью асуров, но все-таки она оставалась человеком.
– Ванесса!
Глаза Риппера расширились, когда он увидел, как взметнулась винтовка. Он должен был превзойти самого себя, опередить, предотвратить непоправимое. Иначе он не представлял, иначе он не простил бы себя. Себя? О себе он не думал.
Ванесса готовилась стрелять, но враг уже нажимал на спусковой крючок. Риппер с диким рыком дракона бросился наперерез, зная, чем грозит ему этот рывок.
Он сбежал с дерева, чтобы отыскать свитки, он ушел ради всего мира и не мог рисковать. Так говорил себе, но все эти сухие обещания рассыпались, когда главарь вскинул винтовку.
Риппер сбил с ног Ванессу, отбросив ее в сторону. Она кубарем откатилась за перевернутые ящики, только отчаянно вскрикнув:
– Гриф!
Поздно. Слишком поздно. В этот миг главарь выстрелил, и пуля нашла свою цель…
  
Глава 17.
 
Пуля нашла свою цель. Но Риппер был не настолько неопытен, чтобы позволить убить себя какому-то асуру. Слишком много битв прошел. И все же едва не лишился головы.
Пуля прошла навылет через правое плечо. На миг в глазах потемнело, сквозь эту муть доносился голос Ванессы. Голос, такой сладкий, взволнованный, в нем не оказалось ни капли ненависти, ни капли лжи и лицемерия. Не то, что накануне. И он не мог представить, как посмел предположить, что желает пустить ее кожу на пергамент… Нет, Ванесса тонула среди сумерек в глазах. Но, несмотря на боль и упоение отзвуками голоса, промедление оказалось бы гибельно.
Риппер перекинул револьвер в левую руку и выстрелил. Асур увернулся, откатился под ближайшее развороченное взрывом динамитной шашки крыльцо, перезаряжая винтовку. Гриф попытался достать его и там – три пули только задели доски
Ванессе в это время тоже не приходилось скучать. Он отстреливалась от бандитов, которые оставили Риппера для главаря. Асур ненавидел, когда кто-то вмешивался в его ожесточенные дуэли. Тем более, он чувствовал, что столкнулся с самим хранителем зимы.
Вместе с Ванессой отстреливались остатки ватаги чернобородого, который с перекошенным лицом зажимал окровавленный левый глаз, выбитый осколками от взрыва. Притом он сам неудачно применил динамит. Но сейчас это не имело значения.
Какой-то бандит подобрался к Ванессе со спины, вывернул руку так, что пришлось отпустить револьвер Риппера.
– А ты, шалава, пойдешь с нами, – гадливо хохотнул бандит.
– Ладно! Только сперва попробуй это!
Ванесса вывернулась, как угорь, ударив врага локтем в солнечное сплетение. А потом немедленно пустила в ход свои потайные крошечные револьверы. Крошечные, но эффект от них с близкого расстояния не отличался от настоящего оружия. Только отметина на голове убитого едва ли превышала в диаметре мелкую монету.
Враг упал, Ванесса поспешно подняла тяжелый револьвер Риппера. Короткими перебежками между укрытиями и перекатами она направилась дальше, выслеживать бандитов. Оставалось их немало.
Ванесса старалась не уходить далеко от Риппера, хотя еще совсем недавно хотела сбежать. Но теперь точно его револьвер притягивал к владельцу. Нет, она не могла помыслить даже, что он мог сегодня умереть от шальной пули. Она не могла этого допустить. Объясняла себе это тем, что тогда бы ее долг за спасение от пули главаря не был восполнен никогда. Но на самом деле… Нет, думать не оставалось времени.
 
Вокруг только свистели пули, приходилось видеть их затылком, ощущать кожей, скрываться, вылетать из укрытия, вламываться в незапертые дома, поспешно прочесывать их на предмет спрятавшихся бандитов. С верхних этажей стрелять было удобнее, но без винтовки они превращались скорее в наблюдательный пункт.
Люди носились по улице стаей мух. На то, чтобы определить, свой это или враг, оставалось не больше секунды. Впрочем, если бы кто-то из банды чернобородого принял Ванессу за противника, она без раздумий пристрелила бы его. Но один из нападавших вдруг показался знакомым.
Риппер вел борьбу рядом и одновременно слышал, как отзывается удивлением сердце свитка с красным ободком: Ванесса заметила, что по улице бежит стрелок из ее банды. Она могла точно вспомнить, что он не предавал главаря. Остатки людей Джея по договоренности должны были ждать ее за городом, чтобы отправиться мстить прямо в Бездну. За свитком Аманды Вессон. Но… Ванесса окликнула знакомого, а тот поднял голову и немедленно попытался ее убить. Она увернулась, опешив.
– Предатель! – ожесточенно крикнула она и застрелила его, метко попав в шею, практически срубив голову с плеч.
Она не верила в реальность произошедшего. Один переметнувшийся бандит еще ни о чем не говорил, но в ее душе поселилась тревога. Что-то случилось. И она не могла понять, что, почему и с кем.
Реальность была повсюду, ее стало слишком много! Слишком много реальности для мыслей, для переживаний. Реальность вкраплялась лихорадочными кристаллами. Повсюду она – то ли слишком много ее, то ли слишком мало.
Ванесса увидела, как враги ворвались в какой-то сарай, видимо, пытаясь расправиться с мирными жителями, и поспешила туда.
Один несчастный не дождался ее помощи, его семья, жена и двое маленьких девочек, сжались в углу. Мать закрывала детей собой, надеясь, что так хотя бы кто-то из них останется в живых. Она не думала о себе, пусть ей не меньше остальных хотелось жить. Но чье-то беспросветное зло желало уничтожить всех. За что? Зачем?
Ванесса встала за спиной бандита, заслонив черной тенью лучи солнца, и приставила к его затылку свой револьвер. Бандит обернулся, и она снова узнала члена своей банды. Но только он ее не узнал, в глазах его плясали языки пламени. Более всего он напоминал живой труп.
Ванесса отпрянула. Бандит надвигался точно зомби, готовясь стрелять. Тогда она, не раздумывая, пустила в ход револьвер Риппера. Как он советовал, выстрелила сначала в голову, затем в сердце. И действительно – враг беспомощно взмахнул руками, а затем изошел песком и пламенем, рассыпавшись прахом.
Женщина с детьми в углу была слишком напугана, чтобы понять произошедшее. Она только бросилась к убитому мужу с немыми причитаниями. Даже слез не блестело в ее глазах, только с губ срывались скорбные стоны.
Зато Ванесса остановилась, обескураженная, и прислонилась на минуту к стенке сарая. По щеке ее скатилась слеза, она прошептала:
– Моя банда… Что они сделали с вами? Асуры… Сволочи!
С этим криком она вылетела наружу. Лицо ее превратилось в оскал. Не разбирая дороги, она неслась к широкой улице, где проходила дуэль главаря и Риппера. По дороге она убила еще нескольких асуров, снова узнавая в них бывших своих.
Реальность терялась от осознания произошедшего. От ужаса, боли и гнева. Ванесса сражалась, не замечая, как несколько пуль поцарапали ее правую скулу и левое плечо. Реальность происходила, и не хотелось верить в нее. Только побег от нее равнялся побегу от жизни. Реальность терялась в гневе. Но неумолимо происходила.
Риппер сражался с главарем асуров, который привел своих приспешников из мира Бенаам, вселив их в стрелков Филлгрев и какой-то другой банды. Личности этих бедовых людей легко разлагались. Асуры без труда вселялись в них, выпивая, точно паук отравленную ядом муху.