Алмаз Времени. Том I. Скитания (СИ)
Но пока он выкатился на песчаную косу, где уже шел бой, а всюду лежали тела пиратов и военных. Сварт, спешно раскидывая встающих на пути Морских Стражей, кинулся к кромке прибоя: на волнах покачивалась ожидавшая его шлюпка, где Облезлый Сэм яростно отбивался саблей и отстреливался из револьвера от противников.
Внезапно какой-то парень в зеленой форме догнал Сварта, неловко выпрастывая перед собой оружие. Вернее, скорее налетел на него. Сварт буквально насадил незадачливого врага на клинки.
Сотни раз он вонзал сабли в тела перепуганных врагов или мирных жителей, вот так, оба лезвия, входящие в горячую плоть, как раскаленный нож в масло. Обычно после нападений корабля Сварта Иренга не оставалось никого – работорговлей он не промышлял, только контрабандой товаров, грабил быстро и уверенно. А потом отправлял на корм рыбам всех уцелевших. Так длилось больше пятнадцати лет, пока Морские Стражи не разорили его своим преследованием, пока он не понял, что пора бежать в новую жизнь. Но теперь он вынужденно стремился на свой старый истрепанный корабль, к своему старому имени, чтобы унестись в неизвестность. Отнюдь не к прекрасным горизонтам и захватывающим приключениям.
«К Пустым Островам, да, пойдем к Пустым Островам, пристанищу всех проклятых, далеко на северо-востоке, так далеко, что нас не достанут», – решил про себя Сварт, устремляясь к качавшейся на волнах шлюпке.
Со стороны форта донесся новый выстрел. Мортирный заряд вспорол морскую гладь стеной брызг в нескольких метрах от борта уже порядком потрепанной бригантины: паруса ее изорвались, носовую фигуру и вовсе разнесло в щепки. Но корабль еще оставался на плаву.
– Капитан! На борт! – кричал из лодки Облезлый Сэм, размахивая мятой широкополой шляпой.
Команда еще не догадывалась, что их бросили, что их подло отринул собственный капитан. Они еще стремились спасти его, наверное, надеялись, что он снова поведет их верным курсом, снова награбит несметные богатства.
Если бы Сварт сам знал этот курс, то не сошел бы на Кафу три года назад под видом жертвы кораблекрушения с торгового судна, которое сам же и потопил. Мир менялся слишком быстро, и на освоение новых правил не хватало злобы и изворотливости. Морские Стражи просто негласно объявили, что пираты обязаны исчезнуть, истлеть высушенными на песке водорослями. И он решил исчезнуть, но иным путем: втерся в доверие к лорду Кафу, старому Вессону, который недавно отдал концы. Даже убивать его не пришлось, оставалось только захватить единоличную власть в городе. Но ничего не вышло. И вот Сварт снова бежал и сражался.
– Сдохни! – крикнул он на ближайшего Морского Стража, снова замахиваясь саблями.
Одним трупом меньше, одним больше – уже не имело значения, уже не надо было носить маску добропорядочного гражданина.
– Нет! – крикнул Маиму и внезапно кинулся вперед, нанося сокрушительный удар.
Сварт не отследил очередное перемещение носителя «дара асуров». Мальчишка обрел невероятную прыть, он буквально вырос рядом в двух шагах.
Сварт выставил бы блок, но не успел даже развернуться, только задушено взвыл: клинок рассек затылок, не до конца, но ощутимо, вспахивая кожу, точно стремясь срезать скальп. Сварт выгнулся, подавившись воздухом.
В своей жизни он терпел много боли, разной, острой и тупой, обычно перенося все испытания с крепко сжатыми зубами. Но теперь он едва не закричал, не от мучительного жара, обжегшего голову – от изумления, от колоссального потрясения. Этот рыжий сопляк все-таки достал его.
«Да на кого ты работаешь? Чей ты наемник?» – только и подумал со злостью Сварт, пошатнувшись и едва не налетев на саблю одного из Морских Стражей. Над ухом просвистело несколько пуль, берег усыпали тела пиратов. Выстрелы гулко отозвались в ушах, как удары штормовых волн о рифы.
На прощанье Сварт наугад ткнул клинками вперед, борясь с мутью перед глазами. Он надеялся, что достанет Маиму, но сабли только пропороли зеленый китель случайного Морского Стража, неловко попавшегося в общей свалке.
Брызнула кровь, раздался предсмертный хрип, но не того, кого хотелось бы. Хотя это отвлекло Маиму: он, как и полагается всем паршивым доморощенным героям, кинулся к умирающему в тщетной попытке зажать рану.
И только это спасло от преследования, потому что следующий удар маленькой сабельки почти наверняка оказался бы для Сварта последним. Но он уже потерпел поражение. Его, матерого пирата, уничтожил рыжий мальчика с «даром асуров».
– Капитан! – крикнул еще раз Облезлый Сэм, но уже откуда-то издалека.
Сварта втащили в лодку. И все поглотила тьма. Но не полное забытье: в этой тьме зародилось нечто новое, невообразимое и страшное, точно раскроенный череп открыл прямой канал для связи с другими мирами, наподобие жуткого телеграфа.
С того дня Сварт начал слышать в голове отчетливый голос, который шептал и шептал, изводя бессонницей долгими сырыми ночами в каюте потрепанного корабля. Сварт вздрагивал в полубреду, хватался за клинки, поначалу не помня, что его так терзает.
Вскоре он начал различать слова, которые складывались в предложения, короткие реплики и целые посулы: «Я знаю, как все исправить. Я помогу тебе. Ты достоин большего, большего – всего мира. Только достань мне Алмаз Времени. И весь мир станет твоим, весь мир зайдется криком смерти. И Маиму будет первым, ты умоешься его кровью. Мой ключ к свободе. Ты слышишь меня, Сварт? Слышишь?»
Глава 2.
– Еще один испорченный свиток… Капитан Сварт Иренг. Его «работа». Снова этот пират?
Древний дракон зимы застыл на вершине Большого Дерева. И хотя длился не его месяц бодрствования, он листал свитки судеб. Чувство неразгаданной угрозы укололо под сердцем и заставило внезапно очнуться от крепкого сна. Но пока все вокруг дышало покоем. Мягко шелестела свежая листва. Над Деревом сияло летнее небо, клубились легкие облака, а внизу расстилался необъятный мир со всеми скорбями и радостями. За ним-то и наблюдали хранители свитков.
Вытянутую узкую морду дракона скрывала тень пышного оперения, которое белой короной обрамляло сизые рога, поросшие мхом. За многие века духи-хранители Дерева, неизменной оси мироздания, почти слились с ним. Не осталось различий, где заканчивалась память дракона и начиналась великая летопись всего мира. Свитки судеб сменялись один за другим, янтарные глаза задумчиво бегали по строчкам – хранитель искал тот, что заставил его пробудиться.
Некоторые истории обрывались, не находя завершения. Многие заканчивались спокойно, плавно и казались безыдейными, скучными. Но каждая несла неповторимые черты, особенно для хранителя.
Двенадцать драконов с начала времен следили за созданиями, что населяли благословенный Мир Большого Дерева. Свитки ткались из нитей жизни и сами записывали деяния людей, магов, джиннов – всех, кто обладал разумом, чтобы выбирать свою судьбу.
– Какой же из них? Что не так? – устало вздыхал дракон зимы, и из узких ноздрей вырывался морозный иней. – Неужели снова…
Он был очень стар, хотя серебристое оперение змеевидного тела скрывало любые морщины. Только глубокие шрамы, перепахавшие скулы и вытянутый нос, напоминали об участии во многих битвах с асурами. Он не желал новых сражений ни для себя, ни для собратьев.
Посланники тьмы исстари стремились заполучить и исказить свитки, вписать свою злую волю, искалечить умы миллионов. Асуры питались бурлящими страстями метущихся душ – болью, отчаянием, страхом и гневом. За ними во все миры следовал хаос. Хранители Дерева сражались за порядок, чтобы не начиналось войн во имя чужой жажды разрушения.
Но он, древний дракон, ставший живой легендой, ушел на покой с израненными телом и душой. Битвы и поиски преступных асуров, проникших в их мир, ложились на остальных одиннадцать хранителей. Он лишь следил за свитками во второй месяц зимы. И с каждым годом все больше убеждался, что люди и джинны не нуждаются в присмотре, даже тяготятся им.
