Попаданка для Ректора. Влюбиться во врага (СИ)

Что Тесса тут искала? Этот маленький старинный амулет? Зачем он ей? В нем ведь нет никакой ценности. Максимум, на что способен камень старой луны – усилить иллюзию. Но это не уровень Тессы, способности которой оставляют желать лучшего.
От мыслей отвлекает стук в дверь. Слишком громкий и уверенный для секретаря. Саймон.
- Входи, - разрешаю я, и в дверях появляется мой добрый друг.
- Слышал, Тесса Сьерра недавно чуть не выпала из твоего окна. Это правда? – с порога заявляет поджарый жандарм.
- Было дело, - киваю я и замечаю на лице Саймона непонимание. – Думаешь я этому поспособствовал?
- Будь на твоем месте другой, был бы в этом уверен. Но не в твоих правилах тягаться с женщиной, пусть и такой подлой, - заверяет Саймон.
- Не в моих, - хриплю я. Хотя сам-то знаю, что уже не так принципиален, к собственному стыду.
Не думал, что однажды так опущусь, что стану преследовать ребенка. Хотя какой там ребенок?
В двадцать лет должна быть голова на плечах, но, увы, у Сьерры вместо мозга генератор дурных идей. Что ей движет, что ни один эксцесс не происходит без ее участия?
Я все мог понять, какие бы абсурдные вещи она ни выкидывала. Давал ей шанс. Но последнее открыло мне глаза на то, что за смазливым лицом и хрупким телом скрывается сама Тьма в истинном своем порождении.
Ибо не может одно существо, каким бы подлым и эгоистичным ни являлось, так безжалостно пытаться убить другое из собственной прихоти.
Хоть бы раскаялась, хоть бы солгала, что сделала это случайно. Нет же. Она наотрез отказалась признавать себя виновной, когда все указывало на нее.
Она заставила Ларетту испытать боль и отчаяние, а сама жила, как ни в чем не бывало. Ходила на званные ужины, хохотала в стенах Академии, смела улыбаться и радоваться после того, как едва не отняла чью-то жизнь, чью-то дочь, чью-то сестру.
Чем ей помешала Ларетта? Она была бесконфликтна, тиха, мила. Но нет….
Тесса заперла бедняжку в кабинете и подожгла. Это даже не яд, излюбленное оружие женщин, которое убивает тихо! Это адский ужас! И его пришлось испытать Ларетте.
Я помню, как вынес ее почти бесчувственное тело из огня. Помню ее слезы. Помню, чье имя она назвала….
Я бы успокоился, если бы проказницу наказали за все ее безумные выходки. Но Сьерры подсуетились, нашли козла отпущения и заставили невинного адепта без имени и рода взять на себя ее вину.
Уничтожили не одну жизнь, а две. Даже больше, учитывая, что сейчас твориться с семьей несчастного осужденного, что сейчас творится с матерью Ларетты.
Руки Сьерров длинны, но мои длиннее. И все они ответят за свои грехи. Ибо я не взгляну в лицо милой Ларетте, если позволю ее обидчикам бродить по этому свету безнаказанно.
- Ты нашел, что я просил? – перехожу к делу, и Саймон тут же достает из черного портфеля папку. Слишком тонкую, что разочаровывает.
- Не может быть, чтобы Роланд Сьерра был ни в чем не замешан, - я не согласен с результатом проверки. – Он не смог бы так поднять капитал, не ступив на кривую дорожку. Вот, - цепляю в отчете одно громкое имя в узких кругах.
- Лоран Периш? Контрабандист? – Саймон свою работу знает хорошо. Периша никогда не ловили за руку, но многие догадываются, чем он промышляет.
- Знакомство этих двоих еще не указывает на причастность к незаконным манипуляциям.
- Я не ошибаюсь, Саймон, - напоминаю я другу, и тот кивает.
- Я все проверю. Если тут что-то есть, я непременно это найду.
- Не сомневаюсь, - киваю я и откидываюсь на спинку стула.
Голова трещит по швам, но отдых непозволительная роскошь. Пока я не выведу обидчиков несчастной милой Ларетты на чистую воду, никто не будет спать спокойно.
И нужно сделать это быстро.
Опять стук в дверь. На этот раз робкий. Госпожа Редих.
- Да, - отзываюсь я, и в кабинет входит высокая худая женщина с сухим, строгим лицом.
- Господин Спиро, вы просили доложить, если Сьерры объявятся в Академии, - спешит сообщить мне секретарь.
- Отлично, - встаю из-за стола и направляюсь к двери. Роланд мне как раз и нужен.
 
Разумеется, он пришёл не один. С Тессой, лицо которой выглядит настолько удивленным, что мне непривычно на него смотреть. Такое чувство, что гипсовая маска, годами висевшая на стене кабинета, вдруг ожила, а сейчас еще и заговорит.
Однако момент неожиданности быстро стирается под натиском гнева, который становится все труднее сдерживать при виде негодяйки. Слезы Ларетты перед глазами, и я скриплю челюстью.
Тесса по обыкновению уходит, а ее опеку начинает нудный рассказ про болезнь. Он думает, я на это купаюсь? Столь наивен?
- Подтверждение от лекаря, - протягивает он мне документ. Верить не спешу, однако теперь найденный мной амулет после визита злоумышленницы, вызывает новые вопросы.
Вернувшись в кабинет, верчу в руках камень, а затем велю секретарю вызвать ко мне Тессу. Сейчас все и выясним.
  
Глава 8. Союзники
 
Алефтина:
С трудом передвигаю ноги, следуя за женщиной в сером строгом платье. Она доводит меня до высоких темных дверей. Это место я хорошо помню, хоть и была не в себе, когда только очутилась в этом теле и пыталась разобраться, что происходит.
- Ректор ждет, - торопит мадам, а сама сворачивает к столу, заваленному бумагами. Я набираю в легкие побольше воздуха и стучу.
- Войдите, - разрешает голос за дверью. Толкаю прохладную металлическую ручку вниз, и несмело ступаю в кабинет.
Ректор сидит за большим столом. Откладывает бумагу, которую только что читал, поверх аккуратной стопки, и в упор смотрим на меня.
- Как ваше самочувствие, леди Сьерра? – его вопрос звучит пренебрежительно.
- Все нормально, спасибо, - стараюсь отвечать коротко и без лишних эмоций, а в голове кружат слова подружек Тессы и история Ларетты. Боюсь сделать что-то не так, спровоцировать неосторожностью и вызвать гнев.
- Господин Сьерра сообщил, что вы потеряли часть воспоминаний. Это так?- спрашивает он.
- Не верите? – предполагаю я.
Ректор едва заметно ухмыляется уголком строгого рта, и сердце сжимается. Его взгляд холоден, как лед. И меня коробит от этого равнодушия. Ректор кажется крепостью, от которую я сломала ни один таран, но так и не пошатнула крепких врат.
Точнее, это не мои чувства, а Тессы, в оболочке которой я оказалась. А раз я могу ощущать её острые эмоции, то, может, и с памятью разберусь?
По крайней мере, пойму, не она ли обменялась со мной телами по собственной инициативе, чтобы избежать наказания за свои злодеяния. А если она, то узнаю, как, и верну все на законные места. Ну хотя бы постараюсь….
- Вы давно лишили меня этой роскоши своими бравадами, - ставит в известность ректор.
Это он так поэтично хочет сказать, что «я» набедокурила столько, что грош цена моим словам?
- В любом случае мне пока не в чем вас уличить, - продолжает Спиро, делая акцент на «пока», - профессора поставлены в известность и будут относиться к вам снисходительно некоторое время.
- С-спасибо, - киваю я, и раз уж, вроде как, поболтали, собираюсь дать деру.
- Я вас не отпускал, - останавливает он меня приказным тоном. Медленно встает из-за стола и несколькими размеренными шагами приближается ко мне.
- Вы так и не ответили, что делали в моем кабинете, - напоминает ректор, опасно прищуривая темные глаза, словно гипнотизируя. Это магическая способность или просто природная сущность этого мужчины?
- Я не помню, - говорю я фразу, которую пора уже на лбу мне написать.
- А это помните? – спрашивает он, вытягивая передо мной кулак, а затем выпускает из него сероватый камешек. Мне кажется, что он сейчас упадет на пол, но он повисает на тонкой серебряной цепочке.
- Что это? – не понимаю я. – Это мое?
- Это одна из реликвий академии. Не ценность, но интересная вещь. И как я полагаю, вы приходили за ней, - говорит он.
- Вы меня сейчас в воровстве обвиняете? - вспыхиваю я, прежде чем успеваю понять. Я ведь не я, а Тесса. Надо умерить пыл и продолжить спокойнее. Но как, когда в меня сыпаться обвинения, сулящие наказание?