Несовместимость (СИ)

Я пошла следом за мужчиной, остановилась в проёме между гостиной и прихожей. Наблюдала, как Лёша обувался.
Звякнул звонок в дверь. Леша обернулся, затем посмотрел на меня.
– Понятие не имею кто это, – пожала плечами.
Мужчина повернул замок.
Ромины шаги раздавались громко и безжалостно. Смотрела на него и сердце подпрыгивало неистово. Не верила и верила одновременно. Его лицо жёстко разглядывало другого мужчину. А я как будто по льду прошлась. Схватилась за стену.
Рома молниеносно перевел взгляд на меня, увидел мой округлившейся живот.
Застыл. Он смотрел ТАК, будто я самый ничтожный человек на планете.
Глаза холодные, злые, не верящие в происходящее. Руки подрагивали.
Я плотнее стянула пояс на халате. Он всё увидел. Со стороны я выглядела жутко и могла только представить хоровод мыслей в его голове.
Каждый шаг его режет кожу, как лезвием по рукам. С пренебрежением смотрит, не отпуская. Глаза потемнели, челюсть сжал.
Я хотела сорваться, закричать. Грудь сжималась от боли. Таня, ну как же так??
Не успела.
Рома мгновенно схватил Лёшу. Его удар пришелся по переносице. Лёша скривился, втянул воздух сквозь зубы, перехватил второй удар, крепко сжал руку.
– Не надо, пожалуйста, – крикнула я, бросаясь к ним.
– Иди в комнату, Даша, – спокойным собранным голосом произнес Лёша, вроде и не его секунду назад ударили.
Рома даже не посмотрел на меня, будто я пустое место.
Он просто отшвырнул державшую его руку, замахнулся снова. Лёшина голова мотнулась в сторону, но тело поддалось вперед, повалило противника.
Мой пульс сбился, руки онемели.
– Пожалуйста, перестаньте, – я снова сделала попытку, но мужчины не отреагировали, продолжая наносить друг другу удары.
Я оперлась плечом об стену, спрятала голову в ладонях, обреченно понимая какие последствия бывают после драки двух мужчин с атлетическими телосложениями.
Все стихло так же быстро, как и началось. Оба в крови, тяжело дышащие. Рома смотрел сквозь меня, мне казалось потерял ощущение реальности. Без мыслей, неприкрытая ярость появилась на лице.
Я снова уткнулась в ладони, расплакалась.
Секунда, две, три...Щелчок двери отозвался звоном в ушах, я подскочила.
– Нет, – крикнула вслед. Но мне не ответили.
Лёша сидел на полу, стирал с лица кровь.
– Прости, мне надо, – с отчаянием взмолилась я. Мысленно просила прощение за то, что оставила его, не бросилась оказать первую помощь.
Как оказалась на улице, едва ли вспомню. Только стучали мысли в голове от того, как всё вышло безобразно. Возможно, потом я бы жалела о своём порыве, но смолчать я не могла. Размытые очертания любимого мужчины, шатающегося и еле садящегося в машину, отрезвили.
– Ты не так всё понял, – воскликнула я. Мне было всё равно, что подумают прохожие и соседи.
Рома не ответил, сел за руль, захлопнул дверь.
С каждой секундой блекла надежда, а включённый двигатель разбивал меня на части.
– Рома, да подожди, – что есть мочи уже орала я, – это твой ребёнок! Твой! Слышишь! – Била руками по капоту, молясь, чтобы он просто меня выслушал.
Моя душа по слогам отчитывала секунды. Рома не просто не реагировал и застыл, он впал шоковое состояние.
– Он твой, – сдавленно вторила я.
И только когда стих двигатель и Рома вышел из машины, моё сердце разбилось о гранит его холодных глаз.
  
Глава 16
 
Даша
Таким отрешённым Рому я ещё никогда не видела. Он застыл словно изваяние и даже  на какой-то миг из его серых глаз даже исчез холод. Он не верил? Я очень боялась, что Рома  засомневается, развернётся и уедет. Нам прямым текстом сказали, что выносить ребёнка от него я не способна. Выкидыш, долгое лечение, неудачное ЭКО, аборт. А сейчас я пыталась донести до него обратное, стоя в одном халате, не скрывающий моего живота, в тапочках, с растрёпанными волосами, около подъезда на улице. Утром. А в моей квартире остался мужчина.  Хуже быть не может. Нет, этот кошмар был реальностью и как её исправить не имела понятия.
 
Я пыталась подыскать нужные слова, но что в таких случаях говорят? "Это не то, что ты подумал?" А от ужаса того, что Рома мог вообразить, голова разрывалась на части, а сердце дрожало так, что унять его мне плохо удавалось. И всё, что мне оставалось – это жалостливо смотреть и надеяться, что он хотя бы захочет меня выслушать.
– Рома, –  ещё раз попробовала я позвать любимого. Он остался стоять неподвижно. Ни единого шагa не сделал в мою сторону, – Ром, пожалуйста, не молчи, скажи хоть что-нибудь, умоляю.
Мой просящий голос не имел абсолютно никакого эффекта. Рома, как замер, так и продолжал стоять. " Верь мне, прошу тебя " – про себя затравленно скулила.
– Я знаю, что виновата. Ром, давай поговорим, я всё тебе объясню, – голос задрожал, я чувствовала еще чуть-чуть и меня начнёт бить крупная дрожь, – Рома, пожалуйста. Да хотя бы закричи. Только не молчи, умоляю.
По-прежнему не было произнесено ни звука. Только сейчас он наконец-то сфокусировал на мне свой взгляд. Впился в живот, беспомощно взирал на его округлые очертания, рьяно схватился руками за волосы и пронизывающе посмотрел мне в глаза. От нехватки дыхания я жадно глотнула ртом кислород, обняла себя за плечи, почувствовала, что холодный утренний весенний воздух обхватил всё тело. Рома заметил, спокойно снял пиджак, подошёл и набросил его мне на плечи. Я вцепилась в края пиджака как за последнюю надежду. Так же спокойно, не говоря ни слова, Рома прошёл мимо меня и направился к подъезду.
Я еле передвигала ногами по ступенькам. Хотела, чтобы лестница была бесконечна. Там, в квартире, остался Лёша, осознание этого сводило меня с ума. Несомненно, продолжение раунда не за горами. И, если в свое отцовство Рома ещё мог бы поверить, то как доказать, что у меня с Лёшей ничего не было – не представляла. Рома всегда говорил, что в отношениях самое главное – доверие. Но мы расстались, отношений нет, только от этого я к сожалению не переставала чувствовать себя предательницей. Всё кричало о том, что нахождение Лёши в квартире – не случайность. Проклятый чемодан стоял в коридоре и, наверняка, какие-то вещи он позабыл бросить в сумку, это же так в его характере, а внимательный Рома обязательно обратит на них внимание.
Около входа Рома остановился, повернулся вполоборота, посмотрел на меня и распахнул дверь.
В гостиной было пусто. Только шум воды, доносившейся из ванной, говорил, что в помещении они не одни. Рома остался стоять посреди комнаты, не отрываясь смотрел на мужскую куртку, небрежно брошенную на диван и его осознанный взгляд, говорил, что постепенно он возвращался к действительности. Он всё так же молчал, а мне стало страшно, что неправильные выводы, сделанные им, могут привести к печальным последствиям и измену он точно никогда не забудет и не простит. И до слёз хотелось, чтобы он обрушился на меня с упрёками и грубыми словами, тогда бы я поняла, что он жаждет от меня объяснений, а не его зловещее молчание, когда в принципе моё слово для него ничего не будет значить.
– Любимый, посмотри на меня, – Рома скривился, стиснул зубы. Я подошла ближе, потянулась рукой к его щеке, на которой красовался огромных размеров синяк, но он увернулся, сделал шаг от меня. Моя рука так и застыла в воздухе, а к ногам упал мужской пиджак, – Рома, рану лучше обработать. Я схожу за троксевазином.
Удивилась насколько в сложившийся ситуации уверенно прозвучал мой голос. Подняв с пола пиджак, я хотела уточнить, что мазь на кухне, но Рома жестом указал мне на стул.
– Садись, Даша, ты, кажется, что-то собиралась мне объяснить, – за это утро он впервые обратился ко мне и нежностью в Ромином голосе даже не пахло.
Я не успела возразить, когда открылась дверь и из ванной комнаты вышел мужчина. Внешне Лёша выглядел не лучше. Влажные волосы он промачивал полотенцем, на лице множественные ссадины и кровоподтёки, но двигался он размеренно и совсем не был удивлён появлением Ромы.