Рождение новой расы (СИ)

— Чтобы сразиться с меченым без сил, нужны яйца. Малыш Нилион их пока не отрастил, — послышался бархатистый голос сверху. По винтовой лестнице спускалась вниз сама Изабелла. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы понять причину такого высокого ценника. Природа наградила Изабеллу идеальной фигурой. Создатель Изабеллы вдохновлялся формой скрипки, когда сотворил ее. В глубокие карие глаза он добавил по капле ледяной воды, придавая им холодный блеск. Он аккуратно надавил большим пальцем на щеки, оставляя там две аккуратные ямочки, а губы он щедро обмазал гранатовым соком. Изабелла успела накинуть на себя шелковый кружевной халат черного цвета. Видимо, под цвет волос. Так и хотелось взглянуть на то, что скрывается под ним.
— Женщинам нравятся мужчины. А для Нилиона у крошки Изабеллы слабо развит материнский инстинкт, — голос принадлежал темноволосому вампиру, Гортеру. Он спускался вниз следом за Изабеллой. Над его внешностью создатель не сильно старался, впрочем и не халтурил тоже. Просто создал еще одного человека с крепким подбородком и широким лбом. Сложен вампир был хорошо, скорее всего, до обращения был воином. Его брат Хельст, что спускался молча, был почти точной копией своего старшего брата. Только если у Гортера волосы были цвета выгоревшей травы, то у Хельста трава была просто пожелтевшей, сухой. Гортер был одет в одни лишь штаны. Его голый торс был покрыт многочисленными капельками пота. Хельст в отличие от брата натянул рубашку. Оба брата были подпоясаны кожаными ремнями, к которым были приделаны небольшие ножны. Сталь или серебро?
— Мы приветствуем вас в нашей скромной обители, — Изабелла улыбнулась Рихарду, обнажая два аккуратных белых клыка.
Рихард почувствовал, как его грудь покрывается сотней маленьких поцелуев, будто его ласкает одновременно целый гарем. Сначала эти поцелуи были сосредоточены в одной точке, в зоне солнечного сплетения. Но постепенно они стали как маленькие бабочки разлетаться по всему телу. Особенно нежными эти поцелуи были в области сосков, шеи и мочки уха. Поцелуй в области губ был куда более долгий и совсем не невинный. Многие поцелуи опускались вниз по животу к самому чувствительному месту. Но Гортер и Хельст все испортили своим приветствием!
Ощущение от поцелуев смыло накатившей волной, и Рихард услышал свист стрел. Одна из них воткнулась в пол рядом с Рихардом, другая просвистела у самого уха. От братьев исходила холодная сила, а парящие стрелы напоминали древнему — тут не твоя земля и эта женщина наша. Видение исчезло, и Рихард обнаружил, что Изабелла стояла по центру, Гортер и Хельст по бокам, и все трое ждали демонстрации силы гостя.
Мощный порыв ветра подхватил Изабеллу и поднял до самого неба, чтобы она могла как можно ближе рассмотреть луну. Ее холодный блеск среди миллионов других огней в бескрайнем небе. Но наслаждалась Изабелла недолго, сила перестала удерживать ее на весу, а вместо этого потянула за ноги обратно вниз. Она плюхнулась в океан крови, поднимая столб брызг. Захлебываясь в ней, она вынырнула и, посмотрев по сторонам, не обнаружила берега. Сюрпризы не закончились, ибо от крови исходил приятный аромат, не свойственный ей. Изабелла слышала, что жен и наложниц Орхана Великого год купают в специальных маслах и благовониях, прежде чем допустить к правителю. Но что такое ванна с благовониями по сравнению с целым океаном крови? И все это для нее, сила таинственного незнакомца была на несколько порядков выше ее любовников.
Видение спало, и Изабелла не сразу поняла, что нервно прикусывает нижнюю губу. Гортер и Хельст стояли по бокам и закипали от злости. Рихард проигнорировал их приветствие и не показал свою силу, но они почувствовали, что Изабеллу он одарил вниманием.
— Все готово. Прошу за стол, — послышался робкий голос официантки. Она всегда смотрела на Изабеллу с завистью, как смотрит симпатичная девушка на красивую. Но только сейчас ей было непросто унять свою ревность. И если бы ее сердце могло биться, сейчас бы оно колотилось как бешеное.
 
— Благодарю, Э-ДЕ-лина, — ответил Рихард. Он посмотрел на девушку с какой-то неприкрытой досадой, но его лицо смягчилось, и он произнес. — Буду счастлив, если вы присядете рядом со мной.
Справа от Рихарда сидел Нилион, Эделина села слева. Изабелла расположилась напротив, Гортер и Хельст по бокам от нее, словно охраняя свое сокровище. Только вампиры не учли, что сидя напротив друг друга Изабелле и Рихарду проще рассматривать друг друга. Поскольку Илберт оставался вместо городничего, то он сел во главе стола.
— Все в сборе, — начал древний. — Ваши имена я уже знаю, позвольте и мне представиться. Меня зовут Рихард.
— Ммм, красивое имя, — Изабелла поджала губы, как бы пробуя имя на вкус. — И как вас, сэр Рихард, занесло в Кельборн?
— Я странствующий монах и ученый. Но сейчас я направляюсь в Самерлейк. Туда, где будет бой Даэ Вейна и Гаргамеша.
— Ученый? Как интересно. Редкая профессия в нашем племени, — усмехнулась Изабелла. — И какими же мыслями занят ваш пытливый ум?
— Собственно за этим я вас и собрал. Считаю, что важность моей работы очень сложно переоценить. Тем более, сделанные выводы не столь сложны, и, если до них додумаются не те умы, последствия для детей ночи могут быть катастрофическими.
Взгляды со всех сторон. Любопытные, похотливые, ненавистные и трепетные, но абсолютно все — вопросительные.
Рихард продолжил:
— Заключение моих исследований, что я веду уже много лет, достаточно просты — вампиры более чем уязвимая раса.
— Какая неожиданная новость, — подал голос Хельст. — Я понимаю, вы, сэр Рихард, вроде как давно живете на свете, но и мне сотня лет. Хотите поведать нам, что при свете дня гулять опасно и утку лучше без чеснока запекать? Гортер, Изабелла, пойдемте обратно наверх, — мужчина уже начал вставать, но голос Рихарда остановил его.
— Вы правы, именно об этом я и хочу поговорить. Средства, перед которыми уязвимы вампиры, известны давным-давно. Солнечный свет, серебро, чеснок, осиновые колья, святая вода и святые распятия благодатной Мэриллы. Средства одни, а вот способов применения гораздо больше. Свет и серебро же вообще зачастую не нужны грамотному охотнику.
— Бред. Вампироборцы практически никогда не охотятся ночью. В это время они могут максимум убить слабокровного, вроде нашего сосунка, — Гортер ухмыльнулся и указал на Нилиона. Его рука легла на талию Изабеллы, дабы позлить его еще сильнее. — А серебро, в отличие от всего остального, убивает наверняка.
— Да, до судебной реформы, когда вампиры прятались, охотник должен был в течение дня найти логово. Чаще всего это был какой-нибудь заброшенный дом. Если была возможность, внутрь охотники не заходили, вампир чутко спит и может проснуться от любого шороха. Поэтому дом чаще всего поджигали. Так безопаснее. После того как Элис приравняла вампиров к обычным гражданам и убийство нас преследуется по закону, желающих стало меньше, а у наших жилищ выставляется охрана из смертных. Охотиться на вампира ночью — может показаться безумием. Но до этого мы еще дойдем, а начну я с самого неэффективного — с чеснока.
— Давным-давно, когда матушка была жива, она часто добавляла эту гадость в блюда. С ним было вкуснее, по крайней мере, тогда так казалось, — заговорила Изабелла, и Рихард ощутил, как ее изящная ножка поглаживает его голень под столом.
— Убить вампира чесноком практически невозможно, — продолжил Рихард, глядя на Изабеллу. Лицо его было безэмоциональным, но глаза блуждали от глаз к груди и обратно. — Для летального исхода молодой вампир должен съесть несколько головок. Вы когда-нибудь пробовали во время боя закинуть своему врагу в рот головку чеснока? Непростой путь к победе. Смазывать чесночным соком оружие? Долго, хлопотно, неэффективно и портит металл. Поэтому охотники очень быстро от него отказались, за редким исключением. Знаменитая бригада Вулпессольских любовников, которые использовали чесночный поцелуй. Слышали о них?
 
— Я слышал, — взял слово Хельст. — Охотились толпой на одиночек. Когда вампир сокращает дистанцию и завязывается рукопашная, у человека практически нет шансов. Но перед охотой любовники объедались чесноком, и если вампир схватил тебя, твоя задача перед смертью дыхнуть ему в лицо, а лучше поцеловать в губы. От такого поцелуя у вампира сразу же начинают гнить зубы. Боль адская, да и рефлексы притупляются. Оставшимся в живых охотникам становится проще убить вампира.