Бес сознания 2 (СИ)

«Я думал, ты за нас переживаешь, а ты за то, что сидеть здесь придется?», — возмущаюсь я.
— Ну, — смутившись, поджимает она губы, — просто нужно и такой вариант учитывать.
«Нечего тут учитывать, — резко обрываю я, — все будет в порядке. Вечером загляну, расскажу, как все прошло».
И не дожидаясь ответа, выхожу из нее. Ишь чего удумала! Случиться с нами что-то, а она не знает, что ей потом делать. Что за эгоисты мне попались? Только о себе и думают.
Дальше перематываю несколько раз по часу до самого обеда. Попутно проверяю подопечных. Ничего такого не происходит. Единственное занимательное происшествие: попадаю на момент, когда Семен перед комиссией из шестерых человек на каком-то поле демонстрирует свою сверхспособность. Тут я ему не мешаю, просто какое-то время наблюдаю, убеждаюсь, что даже с одной ногой и на костыле способность работает отлично, а после выхожу.
Кстати, я так и не посмотрел, как называется его сверхспособность. Нужно срочно исправляться, захожу в статистики одержимых. Итак, сверхспособность Семена называется... Барабанная дробь... Та-дам! Ударная волна. Вот так вот просто. Семен у нас ходячая бомба без взрыва, получается.
Эх, жаль, что нельзя его с нами на дело взять. Его способность бы очень пригодилась.
Проверю Вована последним. Они уже начали собираться, проговаривать план, проверять оружие. В час они выезжают из Краснодара и теперь едут в тонированном высоком внедорожнике. Всю дорогу в машине стоит мрачная тишина, даже музыка не играет. По моим подсчетам на месте они будут через четыре, а то и пять часов.
Продолжаю перематывать теперь по два часа.
Прежде чем вернуться к Вове, проверяю свое тело. Решаю, что нужно себя покормить. Когда возвращаюсь, обнаруживаю себя спящим в мокрой вонючей луже. Ну что за гадость?
М-да уж, мое тело теперь как гребаный тамагочи. Стоит немного не уследить и вот — получай. Переодеваюсь, кое-как моюсь, трясучка, кажется, становится еще сильнее. Из еды осталось всего два яйца, но я совсем не в состоянии что-то готовить и уж тем более тащиться в магазин за продуктами. Выпиваю яйца сырыми, снимаю пастельное, замачиваю в тазу и ложусь на пол. Пол так-то потом помыть легче, чем стирать белье.
Когда возвращаюсь к Вове, они уже не едут. Стоят на улице частного сектора. К слову, по всей видимости, частного элитного сектора. Все дома на улице шикарные: высятся многочисленными этажами и богатыми фасадами, прячутся за высокими заборами, напичканными камерами.
Вова безотрывно смотрит на дом из красного кирпича, который больше напоминает мини-замок или поместье аристократа, чем дом. Тут тебе и круглые башенки с остроконечными крышами, и толстые кирпичные стены, как уменьшенная копия крепостной стены, и тяжелые деревянные ворота с небольшими решетками-окошками.
К воротам этого дома подъезжает навороченная тачка, из нее выходит мужик с большим животом, выпирающим из-под костюма, следом появляется дама в вечернем черном платье. На руках у нее девочка в пышном розовом платьице лет трех. Значит, гости уже начали съезжаться к Казачинскому.
— Сколько еще ждем? — спрашивает один из братков, тот что за рулем. Я его определил, как Арсена, потому что на кавказца он больше походит.
Вова смотрит на часы на руке. Не на пэку, а именно на обычные электронные часы. Пэку ни у кого из братков нет.
— Ждем, когда стемнеет, как велел Кузьмич, — говорит Вова.
— Значит, еще полтора часа тут торчать, — говорит тот, второй, который Заруба, — надо бы отъехать пока, а то подозрительно, что стоим здесь, пасемся.
Арсен с ним молчаливо соглашается и тут же заводит машину. Значит, еще полтора часа. Что ж, нужно перематывать час. Хотя как-то тревожно за Вована, потому решаю больше не перематывать и остаться с ним.
Мы выезжаем за ворота элитного поселка, сам поселок хоть и напичкан дорогими домами, но проезд никто не охраняет. Навстречу нам едет очень знакомое красное авто. Бессонов окидывает безразличным взглядом наш внедорожник, и мы разъезжаемся.
Приехал-таки. Молодец. Значит, все-таки попробуем прижучить всех этих негодяев по закону. Чувствую, очень веселый вечерок нас ждет впереди.
 
 Глава 10 
Через полчаса садится солнце. Начинает смеркаться. Из дома, за которым мы следим, доносится музыка и слышится смех.
С каждой минутой братки в авто становятся напряженнее: Заруба то и дело проверяет пистолет, Арсен постоянно курит, а Вова просто безотрывно таращится в окно.
— Один на воротах, двое по периметру, — убирая палец от уха, говори Арсен. Видимо речь о количестве охраны. Эту информацию он получает от какого-то официанта в доме, которого они заранее подкупили, насколько мне помнится.
— А внутри? — спрашивает Вова.
— Еще четверо.
— Уже быстрее бы, задолбало здесь торчать, — недовольно говорит Заруба.
— Ждем звонка от Кузьмича, — отвечает Вова. И кидает взгляд на коммуникатор-планшет.
Снова воцаряется напряженная тишина.
— Почему бы их вертушками просто не положить? — недовольно говорит Заруба, после недолгого молчания.
— Детонаторы слишком громко работают, да и дроны охрана сразу увидит, — вздыхает Вовчик недовольно. — Мы ведь это уже обсуждали.
— Ну все равно же парочку могли уложить, — противно смеется Заруба, — а потом бы как ворвались...
— Херни не неси, — недовольно перебивает его Арсен, и Заруба тут же затыкается.
Меня интересует, где сейчас находится Бессонов. Его авто нигде не видать, да и Вован не особо смотрит по сторонам.
Когда начинает звонить планшет, братки разом поворачивают головы на Вовчика, а сам он вздрагивает.
Вова отвечает, на экране появляется довольное лицо Кузьмича:
— Ну что, бойцы, готовы? — задорно спрашивает он.
— Да, готовы, Андрей Кузьмич. — говорит Вова со всем энтузиазмом, на который только способен.
— Ну, тогда дерзайте! — восклицает он, а потом говорит Вовану: — Никого не жалейте, мочите всех, кто попадется под руку. Вы должны наделать столько шума, чтобы каждая шавка в Кубанской республике знала, что переходить дорогу Чащовским не стоит. И это, Черныш, ты экран приглуши, чтобы меня было не видно, но звонок не отбивай. Вешай на шею, хочу смотреть, как эти падлы будут верещать.
Вова без лишних слов убирает яркость на экране так, что теперь он кажется выключенным, и включает незаметно запись, затем достает шнурок и продевает через дырку в чехле коммуникатора, а после вешает устройство на шею.
— Идем, — сдержанно говорит Вован и все трое выходят из машины.
Заруба надевает красную кепку с и жилет такого же цвета, на спине красуется надпись: «Почта». Затем он достает из багажника картонную коробку и шагает прямиком к воротам. Остальные надевают балаклавы и по над забором двигаются следом.
Заруба подходит к воротам, тут же рядом нарисовывается крепкий мужик в футболке цвета хаки и спортивных штанах. У него небрежно висит кобура через плечо, и он нисколько ее не прячет.
— Чего там? — спрашивает он у Зарубы.
— Посылка, срочная вроде, — отвечает он. — На имя Ярослава Казачинского.
— Что внутри?
— Без понятия. Нужно расписаться вот здесь, — он демонстрирует коробку.
Охранник, недовольно кривит лицо, делает несколько шагов, что-то там нажимает и ворота начинают открываться. Заруба заходит внутрь и через секунду слышится приглушенный свист и звук падающего тела.
— Вперед, — говорит Армен, и они быстро с Вованом заходят внутрь, а Заруба тем временем закрывает ворота и оттягивает тело мертвого охранника в кусты.
— Камеры тут и тут, — говорит Арсен, указывая направление. — Нужно обойти дом здесь, — и показывает на кусты. — Через черный вход войдем, там кухня и сразу комната охраны.
Заруба и Арсен расходятся через кустарники в разные стороны. Вова остается стоять на воротах. По плану сначала ребята убирают тихо охрану, а после уже заходит и сам Вован.
Охрану, кончено же, спасти не удасттся, но их в расчет я изначально не брал. Понятно, что совсем без жертв обойтись не выйдет. Меня беспокоят только гости, которые, скорее всего, в большинстве своем в бандитских делах не замешаны.